– Что со мной можно не считаться! – Она вспыхнула, ее глаза метали молнии. – Да, я и сама уже пришла к такому же выводу. – Она выпрямилась в полный рост. – Наверное, вы принадлежите к числу тех, которые считают, что, даже если леди из хорошей семьи идет навестить бедняков, все равно должна ехать в карете в сопровождении лакеев, чтобы хвастать своим богатством перед лицом их бедности и вынуждать их чувствовать себя в десять раз несчастнее.
Навещать бедняков? Так вот чем она занималась! Значит, себя она не считает бедной.
– По крайней мере, я могу сказать камердинеру, чтобы он больше никого не искал: ведь я уже узнал, кто вы такая.
– Вашему камердинеру?
– Да. Я приказал ему обойти окрестности и найти вас, чтобы предложить некоторую сумму в возмещение одежды, которая пострадала после того, как вы… м-м-м… упали в канаву.
– Милорд, вы всегда приказываете слугам делать за вас черную работу? Думаете, за деньги можно купить что угодно… или кого угодно?
– Достаточно, Эстер! – Рядом с лордом Ленсборо появился сэр Томас. – Мы все по-прежнему ждем карты.
Весь ее гнев куда-то улетучился.
– Извините, дядя Томас. Я… – Она вздохнула. – То есть лорд Ленсборо…
– Да, я понял, что здесь происходит, – сурово ответил сэр Томас. – Иди, девочка. Твои тетки Сьюзен и Валерия ждут партии в вист.
Она подхватила колоды карт и удалилась.
Лорд Ленсборо невольно посмотрел на сэра Томаса с уважением: ему удалось обуздать бешеный темперамент племянницы всего несколькими решительными словами.
– Милорд, надеюсь, вы не сочтете мои слова неуместными, но, по-моему, вам лучше держаться подальше от моей племянницы.
– Что, простите?
– Позвольте напомнить, что вы приехали сюда не ради моей племянницы, а ради моих дочерей.
– Если вы думаете, что я пытался флиртовать с вашей племянницей, вы сильно заблуждаетесь. Я просто хотел убедиться в том, что она не сильно пострадала после нашей первой встречи, и пообещал компенсировать ущерб, какой понесло ее платье, когда…
– Когда – что?
Лорд Ленсборо поспешно объяснил:
– Ваша племянница сегодня упала в сточную канаву, а я стал свидетелем этого происшествия, сэр, только и всего…
– В сточную канаву? На дороге, по которой вы ехали… Боже правый, уж не с корзинкой ли она шла? По вашему лицу вижу, что да.
О небо, неужели эта женщина имеет обыкновение воровать еду с кухни, желая помогать обездоленным?! Он вовсе не собирался выдавать ее, хотел лишь убедить сэра Томаса, что не флиртует с леди Эстер.
Но сэр Томас вихрем пронесся по залу к племяннице и сказал ей что-то на ухо. Она сначала покраснела, а затем смертельно побледнела. А когда он выпрямился, Эстер вскочила и выбежала из комнаты, метнув на лорда Ленсборо укоризненный взгляд.
Он повинен в том, что ее прогнали из салона? Должно быть, сэр Томас решил, что ее поведение трудно назвать приемлемым. Зачем он вообще представил ему свою племянницу, если не хотел, чтобы его гость с ней беседовал! Бедных родственников обычно не подпускают к важным гостям, особенно таких, которые не умеют себя вести.
Но как посмел сэр Томас делать замечания ему, Джасперу Чаллинору, пятому маркизу Ленсборо? Просто верх неуважения! Теперь он нарочно будет при любой возможности отыскивать леди Эстер… хотя бы для того, чтобы извиниться!
Глава 4
С рассветом лорд Ленсборо сразу же направился к конюшне. Ночь стала для него настоящей пыткой. Короткая постель, беспокойные мысли, да к тому же наверху всю ночь топали деревянные сабо… Он совершенно не выспался.
К тому же у него зародилось ужасное подозрение, что он не успокоится до тех пор, пока не покинет «Пойму» и не забудет некую рыжеволосую и очень сварливую девицу, которая сводит его с ума.
И в этот момент вышеупомянутая девица въехала на двор на красивой серой кобылке. Маркиз недоверчиво покачал головой, у него возникло странное чувство, будто он ее вызвал, как джинна из волшебной лампы.
Он не мог не восхититься ее великолепной посадкой. Вот она наклонилась вперед и потрепала свою кобылу по шее, ее щеки раскраснелись, глаза сияют от удовольствия, словно она только что занималась любовью. Лорду Ленсборо очень не понравилось то, что ему в голову пришли такие мысли в связи с леди Эстер.
Ее сегодняшний костюм сильно отличался от «нарядов», в которых он видел ее раньше. Отлично сшитая амазонка зеленого цвета подчеркивала женственные изгибы ее фигуры и очень ей шла. Когда она спешивалась, юбка зацепилась за луку седла, и он мельком заметил изящную лодыжку в сапожке.
Лорд Ленсборо невольно нахмурился и велел себе смотреть только ей в лицо. Он заметил на ее шляпке для верховой езды венок из бумажных цветов и удивился столь неподобающему украшению.
Маркиз вполне разделял ее радость от верховой прогулки в такое свежее, ясное утро. Он и сам любил покататься в одиночестве до того, как его захватывала лавина повседневных дел.
Леди Эстер расправила юбки и обернулась, почувствовав на себе его мужской одобрительный взгляд, побледнела и нахмурилась. Тяжело вздохнув, он зашагал к ней. Пора объявить перемирие.
– Доброе утро, миледи. Вижу, вы довольны прогулкой.
– Да, – сдержанно ответила она, бросив на него настороженный взгляд.
– Я тоже люблю кататься верхом.
– В такой ранний час? Я думала, вы, модные столичные джентльмены, валяетесь в постели до полудня.
– Возможно, только я-то вовсе не модный джентльмен. А когда нахожусь за городом, встаю рано, как принято в деревне.
– И все же вряд ли вы катаетесь верхом каждое утро.
– А вот представьте себе!
– До завтрака? – Она досадливо постучала себя по сапогу кнутовищем.
Он кивнул:
– Никогда не завтракаю до верховой прогулки.
В ответ она лишь досадливо фыркнула.
Улыбка, которую вызвал у него ее непосредственный отклик, тут же увяла у него на губах, когда он увидел, что Эстер неожиданно прижалась к стене конюшни с самым виноватым видом. Он круто развернулся, проследив за ее взглядом, и увидел, как на двор выходят сэр Томас и его румяный зять. Сэр Томас переводил гневный взгляд с него на Эстер, как будто не мог решить, кто из них больше его возмущает.
Лорд Ленсборо невольно ощетинился. Сэр Томас имеет полное право поступать со своей племянницей, как считает нужным, но пусть не ждет, что его гость будет ему кротко повиноваться.
Подняв кнутовище, сэр Томас подошел к Эстер; целое ужасное мгновение Ленсборо казалось, что он ударит племянницу. Но сэр Томас лишь показал на бумажный венок у нее на шляпке и проворчал:
– Думаю, мне не нужно спрашивать, где ты была.
Рука леди Эстер бессознательно взлетела к шляпке.
– Да, дядя. – Она вызывающе подняла подбородок.
– Питер! – рявкнул сэр Томас.
Его зять, услышав свое имя, вздрогнул.
– Будьте так любезны, покажите его светлости конюшню и, если он пожелает прокатиться верхом, покажите усадьбу. Возьмите моего жеребца. Я какое-то время буду занят другими делами.
Эстер опустила голову, а лорд Ленсборо оперся об открытую дверь конюшни и скрестил руки на груди.
– Понятия не имел, что вы такая ранняя пташка, милорд, – подчеркнуто вежливо обратился к нему сэр Томас.
– Я тоже, дядя! Честно, – выпалила Эстер, поднимая голову. По какой-то причине слова племянницы вызвали мимолетную улыбку на лице сэра Томаса.
– Охотно верю. – Он расплылся в улыбке, а затем обернулся к лорду Ленсборо и продолжал: – Милорд, вчера Гарри обмолвился, что у вас большая конюшня. Гарри, мой племянник, проводит много времени в Лондоне и, похоже, считает вас настоящим спортсменом.
К нему неторопливо подошел Питер.
– Я и сам люблю верховую езду, – признался он. – Почту за честь показать вам усадьбу. На пустоши можно проехаться хорошим галопом.
– Питер, хочу кое о чем предупредить вас, – перебил его сэр Томас. – Держитесь подальше от Богородицына луга; места там совсем неподходящие для прогулок. Ну а ты… – повернулся он к леди Эстер и большим пальцем ткнул себе за спину, – в мой кабинет. Живо!
Сэр Томас развернулся и быстро зашагал прочь; к удивлению лорда Ленсборо, леди Эстер кротко последовала за дядюшкой.
Легко вскакивая в седло гунтера по имени Метеор, лорд Ленсборо размышлял о том, что сэр Томас напрасно беспокоится: в целом свете трудно найти менее подходящую кандидатуру на роль маркизы, чем леди Эстер. Тот, который надумает на ней жениться, должен будет ежедневно вести битвы в попытке обуздать ее своенравную натуру – и нет гарантии, что его усилия увенчаются успехом.
Он легко догнал Питера, который ехал по парку рысцой, лорду Ленсборо очень хотелось пустить своего жеребца в галоп. Маркиз размышлял о своей предстоящей женитьбе.
Джулия так мало интересовала его, что он не мог вспомнить, присутствовал ли на ее первом балу, хотя его мать упорно твердила, что он там был, оказывая любезность ее крестнице.
