that heart?
I but know that I love thee, whatever thou art.
Thou hast call'd me thy angel in moments of bliss,
And thy Angel I'd be, 'mid the horrors of this, —
Through the furnace, unshrinking, thy steps to pursue,
And shield thee, and save thee, — or perish there too!
ПОДОЙДИ КО МНЕ, БЕДНЫЙ ОЛЕНЬ
Подойди ко мне, бедный олень, что изранен,
Здесь ты будешь обласкан, укрыт и сохранен,
И забудешь, кто предал тебя, здесь найдешь
Свет взаимности, дружбу, которых не ждешь.
О, ты встретишь любовь, неизменную в страсти,
Обретешь и покой, и восторги, и счастье,
И забудешь враждебные козни и лесть, —
Здесь любить тебя станут, каким сам ты есть.
Перевод А. Преловского
«Подойди, отдохни здесь со мною…»
* * *
Подойди, отдохни здесь со мною, мой израненный, бедный олень,
Пусть твои от тебя отшатнулись, здесь найдешь ты желанную сень.
Здесь всегда ты увидишь улыбку, над которой не властна гроза,
И к тебе обращенные с лаской, неизменно родные глаза!
Только в том ты любовь и узнаешь, что она неизменна всегда,
В лучезарных восторгах и муках, в торжестве и под гнетом стыда,
Ты была ли виновна, не знаю, и своей ли, чужой ли виной,
Я люблю тебя, слышишь, всем сердцем, всю, какая ты здесь предо мной.
Ты меня называла Защитой, в дни, когда улыбались огни.
И твоею я буду защитой в эти новые, черные дни.
Перед огненной пыткой не дрогну, за тобой, не колеблясь, пойду
И спасу тебя, грудью закрою или рыцарем честно паду!
Перевод К. Бальмонта
I SAW FROM THE BEACH
I saw from the beach, when the morning was shining,
A bark o'er the waters move gloriously on;
I came when the sun o'er that beach was declining,
The bark was still there, but the waters were gone.
And such is the fate of our life's early promise,
So passing the spring-tide of joy we have known;
Each wave that we danced on at morning ebbs from us,
And leaves us, at eve, on the bleak shore alone.
Oh, who would not welcome that moment's returning
When passion first waked a new life through his frame,
And his soul, like the wood that grows precious in burning,
Gave out all its sweets to love's exquisite flame.
Я ВИДЕЛ: У БЕРЕГА
Я видел: у берега в блеске рассвета
Кораблик, взыскующий новых земель,
Шел бодро в сиянии моря и света,
Но в пору отлива наткнулся на мель.
Вот так же и в жизни: мечта нас поманит
И счастьем легко достижимым прельстит —
С утра нас уверит, а к ночи обманет,
И бросит в пути, и сам путь затемнит.
Что толку от славы, своей мишурою
Заполнить стремящейся день мой и ночь?
Я утру навстречу окошко открою,
Чтоб светом вечернюю мглу превозмочь.
О, если б вернулись былые мечтанья
И ожили прежние страсти в душе,
То вновь бы корабликом в море, в скитанья
Любовь устремилась, но — мудрой уже.
Перевод А. Преловского
Я ВИДЕЛ, КАК РОЗОВЫМ УТРОМ КАЧАЛСЯ
Я видел, как розовым утром качался
В волнах прибывавших у берега челн;
И вновь я пришел, когда мрак надвигался,
Челнок был все там же, но не было волн.
Я так же охвачен был счастья волною,
Как этот песком занесенный челнок...
Отхлынули волны, и, полон тоскою,
Остался у берега я, одинок.
Зачем говорите вы мне в утешенье,
Что слава должна услаждать мой закат...
Отдайте мне бурную смелость стремленья,
Отдайте мне юности слезы назад!
Перевод А. Плещеева
IN THE MORNING OF LIFE
IN the morning of life, when its cares are unknown,
And its pleasures in all their new lustre begin,
When we live in a bright-beaming world of our own,
And the light that surrounds us is all from within;
Oh 'tis not, believe me, in that happy time
We can love, as in hours of less transport we may; —
Of our smiles, of our hopes, 'tis the gay sunny prime,
But affection is truest when these fade away.
When we see the first glory of youth pass us by,
Like a leaf on the stream that will never return,
When our cup, which had sparkled with pleasure so high,
First tastes of the other, the dark-flowing urn;
Then, then in the time when affection holds sway
With a depth and a tenderness joy never knew;
Love, nursed among pleasures, is faithless as they,
But the love born of Sorrow, like Sorrow, is true.
In climes full of sunshine, though splendid the flowers,
Their sighs have no freshness, their odour no worth;
'Tis the cloud and the mist of our own Isle of showers
That call the rich spirit of fragrancy forth.
So it is not 'mid splendour, prosperity, mirth,
That the depth of Love's generous spirit appears;
To the sunshine of smiles it may first owe its birth,
But the soul of its sweetness is drawn out by tears.
НА УТРЕ ЖИЗНИ
