Вёрджи от удивления села в кровати.
– Он рехнулся?! В городе полно проблем! – округлившиеся карие глаза, вздернутый носик и пухлые алые губки лучше всяких слов выражали возмущение девушки по поводу сомнительных планов мэра.
– Возможно, но для Николса это задача номер один. Ему даже пришлось помириться с моим редактором, – добавил он, застегивая на груди свежую сорочку.
– Мэр посмотрел арабский фильм? – предположила Вёрджи.
– Нет. Просто полгода назад они с женой купили тур по Средиземноморью. Говорят, Николс облазил все тамошние достопримечательности…
Стоя перед зеркалом, Джонсон расчесал короткие слегка вьющиеся волосы на пробор и затем быстро повязал галстук.
– Без пяти семь, – напомнила девушка.
– Если опоздаю, Николс живьем съест! – Джонсон рванул к ведущей на крыльцо двери и вскоре с улицы донесся рев его новенького джипа.
– Завернутая в простыню Вёрджи высунулась из окна своего небольшого уютного дома.
– Имей ввиду, это всего лишь тайм-аут! – крикнула она вслед стремительно удаляющейся машине.
Глава 5
Когда утомленное дневным сиянием солнце ушло за горизонт, заседание Городского Совета Оушн-сити только начало набирать обороты. Собравшиеся по традиции в кабинете мэра члены Совета, а также приглашенные, среди которых были сын Николса с беременной женой и журналист ведущей местной газеты, внимательно слушали пространный доклад мэра по поводу строительства нового центра развлечений.
– Людям надоели стандартные курорты, – вещал Николс и в его голосе слышалась патетика. – Сейчас они с трудом отличат неделю, проведенную во Флориде, от семи дней, которые потратят на отдых здесь, в Южной Калифорнии: те же отели, тот же песок на пляжах, не говоря уже о закусочных «Макдональдс», – всего-то и разницы, что в названии океана!
План Николса был пугающе амбициозен. Он намеревался построить в Оушн-сити восточный дворец, наподобие тех, что видел несколько месяцев назад в Турции. Впоследствии мэр хотел превратить это экстравагантное сооружение в центр развлечений с барами, дискотеками и игровыми залами.
Проект Николса, получивший название «Новая экзотика», мог осуществиться лишь при поддержке солидных инвесторов, но без одобрения Совета, который решал вопросы планирования и субсидировал средства из городской казны, он был обречен. Памятуя об этом, мэр постарался подготовиться к заседанию как можно основательнее.
Помимо получасового видеофильма о великолепии султанских дворцов, Николс предложил вниманию собравшихся множество фотографий и обильный статистический материал о перспективах развития курортного бизнеса в мире, что, по его мнению, должно было оказать на членов Совета решающее воздействие.
– «Новая экзотика» изменит облик нашего города, придаст ему шарм и неповторимость, – убеждал присутствующих Николс. – Пройдет совсем немного времени, и нашему опыту последуют другие, – он мечтательно прикрыл веки. – Я уже сейчас вижу вереницу паломников, которым не терпится узнать секрет процветания Оушн-сити…
Теперь даже непосвященному стало бы ясно, что мэр оседлал любимого конька и готов выложить членам Совета все, что знает по данному вопросу.
Нэнси Шерер, которая тоже присутствовала на заседании и должна была фиксировать на бумаге выступления его участников, наблюдала за докладом из-за огромного письменного стола шефа, с грустью думая о потерянном вечере. Из двух десятков штатных сотрудников мэрии лишь ей одной (мэр не в счет) пришлось задержаться здесь после окончания рабочего дня, хотя Нэнси с большим удовольствием провела бы это время дома или у приятельницы.
Помимо изрядно опротивевшей темы заседания, Нэнси угнетала сильная духота, которая, как догадывалась девушка, была следствием неуемной любви мэра к театральным трюкам. Еще утром Николс притащил в кабинет мощный вентилятор и незадолго до начала заседания зачем-то отключил не только его, но и всю систему кондиционирования здания. Очень скоро в небольшом помещении с плотно закрытыми окнами стало довольно душно, а участники заседания, которые ничего не знали о странных приготовлениях мэра, начали нервно поглядывать в сторону выключенного вентилятора.
Со своего места Нэнси были хорошо видны все присутствующие, расположившиеся в креслах напротив письменного стола. Каждого из них она видела не в первый раз и, пожалуй, могла бы сказать, кто чего стоит.
Сын и невестка мэра сидели у окна с безразличными физиономиями. Огромный живот Стэйси лишний раз напомнил секретарше об извечной женской обязанности, которая радует и одновременно пугает.
Рядом с четой Николсов-младших, вытянув ноги, развалился в кресле Дэнни Гловер, невысокий пожилой мужчина с длинными седеющими волосами и подвижным худым лицом, на котором выделялись зеленовато-серые, чуть навыкате, глаза и острый хрящеватый нос.
Гловер, в недавнем прошлом удачливый нью-йоркский банкир, был приятелем мэра, и тот возлагал на него сегодня особые надежды. Экс-банкир был одет в коричневый костюм-тройку и, судя по выступившей на морщинистом лбу испарине, с трудом переносил духоту.
Одетая в светло-бежевый, с иголочки, брючный костюм, Патси Фонтенбло, как всегда, сидела особняком, выдвинув свое кресло вперед, ближе к столу Николса. Сорокалетняя вдова, кичащаяся тем, что ее последний муж был в родстве с кем-то из Бурбонов, держала на коленях белую лохматую болонку, с которой, похоже, не расставалась даже в постели. Фонтенбло была немного выше метра шестидесяти и, судя по сухой угловатой фигуре, тщательно следила за своим весом. Идеально уложенные черные до плеч волосы почти полностью закрывали лоб. Из-под аккуратной челки на окружающих подозрительно глядела пара темных колючих глаз, которые, как и узкие бескровные губы, несколько портили природную красоту баронессы.
В продолжение всего выступления мэра на бледном лице Фонтенбло играла надменная улыбка. Эта странная усмешка лучше всяких слов подтверждала намерение вдовы провалить затею Николса.
За спиной Фонтенбло сидели ее союзники: отставной бригадный генерал Джордж Маккейн и Лео Глюкман, владелец местной прокатной фирмы.
Маккейну, как и Глюкману, было около пятидесяти. Обветренное волевое лицо старого вояки оживляли небольшие подвижные глазки под густыми темными бровями. Не единожды переломанный в битвах и сражениях нос упрямо смотрел куда-то в сторону, отчего генерал смахивал на угрюмого разбойника времен колонизации Запада. Стрижка ежиком и отлично сшитый бордовый костюм несколько сглаживали впечатление, и все же не настолько, чтобы непосвященный мог признать в Маккейне члена муниципалитета.
Выйдя в отставку после насыщенной военными приключениями карьеры, он купил в Оушн-сити дом и, женившись, зажил жизнью человека, сполна отдавшего свой долг обществу. Нэнси слегка недолюбливала Маккейна за резкие и не всегда вежливые замечания, которые тот обычно делал на заседаниях Совета. Вместе с тем, ее восхищала отменная осанка отставного генерала, позволявшая безошибочно выделить его в толпе.
Только о Глюкмане Нэнси пока не могла высказать своего мнения.
«При случае, с этим русским следовало бы познакомиться получше», – подумала девушка, разглядывая его красивое задумчивое лицо.
Нэнси знала, что Николс терпеть не может Лео и с подозрением относится к его постоянному спутнику, по слухам, достаточно известному в прошлом боксеру. Но секретаршу эти мелочи не интересовали.
Гораздо больше ее интриговало то, что Глюкману, опять же по слухам, удалось переспать едва ли не со всем женским населением города. Нэнси подозревала, что даже Линн Томпсон, ее лучшая подруга, угодила в любовные сети старого ловеласа. Помимо прочего, она также знала, что, несмотря на свой относительно скромный бизнес, Глюкман владеет великолепным домом с чудесным садом по соседству.
Джерри Джонсон был последним из присутствующих, кто попал в поле зрения секретарши. Джерри сидел к ней боком, и девушка хорошо видела его четкий профиль с прямым изящным носом, небольшим ртом и твердым, с заметной ямочкой, подбородком.
Только сейчас Нэнси с удивлением обнаружила, что вместо привычного репортерского диктофона Джонсон держит в руках блокнот и карандаш. Девушка не знала, что Джерри в спешке забыл сумку с диктофоном и фотокамерой у любовницы и теперь мысленно проклинает свою несобранность.
Завершив скрытый осмотр присутствующих, Нэнси сосредоточила внимание на Николсе, который продолжал важно расхаживать перед столом, обрушивая на головы слушателей все новые и новые доводы в пользу ценности своего проекта.
– Западной цивилизации катастрофически не хватает восточной роскоши и восточной небрежности в отношении времени. К примеру, ваши арабские партнеры могут спокойно опоздать на деловую встречу и после этого, в обычных условиях вы, вероятно, устроили бы им суд Линча… Однако умерьте свой пыл, – Николс достал из кармана платок и вытер им взмокшее лицо. – Деловые свидания на Востоке часто назначают у стен какого-нибудь величественного сооружения, вроде султанского дворца или турецких бань. В таких местах дыхание времени буквально очаровывает, так что вы вообще быстро забываете, зачем туда пришли.
