Я кого-нибудь убил?
— Убил? Нет. Я бы не позволила тебе совершить убийство, но ты вроде как крушил бар Джи.
— Судя по нему, я не единственный, кто разгромил это место. Что ты имела в виду, когда сказала, что уже платишь за ущерб? — все было в тумане, его обучение в органах не должно проходить зря, он должен был запоминать все детали. Еще до тренировок он старался запоминать мельчайшие детали — только не в состоянии припадка. Эта наблюдательность дала ему билет на свободу.
Ксио вздохнула, звук повис между ними, как глубокое признание вины. Да, он был не единственным, кто доставлял проблемы старому бармену. Он попал в точку.
— Несколько недель назад мы с моей парой разнесли бар, после того как мексиканский наркобарон и его банда выследили меня, — она сморщила нос, и уголок ее рта дернулся, борясь с усмешкой, которую могла сделать только Ксио. — Наверное, это семейная традиция.
Что? Пара! Этого он не ожидал. Как его сестре удалось найти мужчину, который будет мириться с ее дерьмом? С другой стороны, его не было больше десяти лет. Так много он потерял. Ксан никогда не вернет украденное время своей молодости.
— Ты в паре? Почему я слышу об этом только сейчас? Ты знала, как связаться со мной. Разве это не то, чем ты хотела бы поделиться с семьей? — Ксан сел. Голова закружилась, и боль пронзила затылок. Он откинулся на подушку.
— Тебя не было рядом, и я не могла… Слушай, мои причины сложны, и связаться с правительством было последним в моем списке дел. Я ушла отсюда следом за тобой. Магнум упустил меня, и я не знала, когда и если он придет за мной, чтобы закончить то, что он начал, когда мы родились. Стая думала, что ты мертв. Однажды ты просто пропал. Я знала, что ты жив, и чувствовала, что ты вернешься домой. Назовем это связью близнецов. Подумала, что мы сможем наверстать упущенное, когда ты приедешь. Но я не ожидала тебя так скоро.
— Прошло больше десяти лет. Этого недостаточно? Я не должен был оставлять тебя здесь с Магнумом.
— Теперь это не имеет значения. Он мертв. Его сын теперь Альфа.
Дрю? Разве он не сбежал, как трус? Ну, он, должно быть, нашел в себе мужество, потому что, если он принял титул Альфы, это означало, что он убил сукина сына, который должен был умереть много лет назад. Ксан не мог сказать, что был разочарован.
— Так много изменилось.
— Да. Кое-что изменилось. Мне нужно тебе кое-что сказать.
Он напрягся. Выражение ее лица говорило о том, что все, что она скажет, не вызовет у него теплых и уютных чувств. Почему сейчас? Почему после стольких лет? У нее не было оправдания тому, что она не рассказала о своей жизни, о своей паре и не придала серьезности всему этому. Все эти десять лет он ничего о ней не слышал.
— Магнум убил нашего отца, а наша мать едва ускользнула от него. Папа не погиб на охоте. Мама жива. Она приедет навестить меня, когда родятся мои дети.
— Мама жива? Магнум убил отца? — Ксан моргнул. Дети? Он потянулся и потер переносицу. — Когда я встречусь с твоей парой, отцом этих детей?
— Полегче, Ксан. Я знаю, что нужно многое обдумать. Да, она жива и возвращается домой. Магнум убил нашего отца, но все изменилось. Дрю не такой, как его отец. Он хороший человек и лидер этой стаи. Маркус скоро вернется. Он уехал по делам стаи, но должен вернуться сегодня вечером. Тогда мы сможем обо всем поговорить.
Инстинкт защиты возрос. Неправильный ответ.
— И он оставил тебя здесь одну, беременную, на произвол судьбы? Он хоть знает, что тут происходит?
— Я способна сама о себе позаботиться, Ксан. Ты знаешь это. Ему нужно было позаботиться о чем-то важном.
Он кивнул, слишком хорошо помня, как они с Ксио тренировались с тех пор, как научились ходить. Его сестра не нуждалась в паре, чтобы защитить себя, но было бы хорошо, если бы он был там в прошлом, чтобы ей не пришлось этого делать. Им овладело чувство вины.
— Да, думаю, можешь. Просто… Слушай, я видел такое, что ты и представить себе не можешь, такое, что бросает меня в холодный пот, спящего или бодрствующего. Я беспокоюсь.
— Можешь не беспокоиться. Поговори со мной о том, что, черт возьми, с тобой происходит, и как ты планируешь все исправить.
Ксан прищурился.
— Пуля между глаз должна решить проблему.
— Я говорю серьезно, Ксан.
— Кто сказал, что я шучу? Как ты думаешь, почему я вернулся?
Ксио покачала головой и мягко улыбнулась.
— Ты мудак, ты знаешь это, — а потом на него обрушился кулак, и он потерял сознание.
* * *
Ксан проснулся с прикованными к кровати руками и ногами. Он дернул за ремни.
— Черт, Ксио. Освободи меня! Я не думал, что ты так поступишь! Ксио!
Он оглядел комнату, вглядываясь в каждую деталь. Тонкие кружевные занавески пропускали сквозь себя теплое послеполуденное солнце, согревая его тело. Через приоткрытую дверь доносился запах жареного. Он был укрыт розовым одеялом с ярко-желтыми цветами. Не в стиле его сестры, но она изменилась, и, похоже, грубоватая волчица стала мягкой. Может, теперь ей нравится розовый?
— Ксио!
— Ксио здесь нет.
Ксан резко повернул голову влево. На плюшевом стуле, покрытом той же ужасной тканью, что и покрывало, сидела женщина, фигуристая и нежная, одетая в более розовое, чем вся комната. Шоколадные волосы и голубые глаза лишь подчеркивали бледность ее лица. Судя по ее виду, он сомневался, что она часто выходит из дома. Ее запах. Человеческий. Что-то, было еще, но он не мог определить.
Рядом с ним мужчина, которого он узнал бы где угодно. Они вместе бегали по лесу, когда были молодыми волками. Они уживались с сумасшедшим Альфой, и оба ушли по одной и той же причине.
— Ксио клянется, что ты герой. Сказала, что тебя можно вылечить.
— Я не герой. И не распространяйся об этом термине
