– Да-а, замысел неплохой, – протянул Лев Осипович. – Скажите, Магомед, а эти строители, то есть замаскированные бойцы… Ведь до того, как начнется операция, они должны будут работать на стройках, и работать квалифицированно, иначе их сразу заподозрят агенты ФСБ. Там ведь не дураки служат, имейте в виду…
– Мы тоже не дураки, – усмехнулся Магомед. – По всему миру идет отбор нужных людей. В лагерях для подготовки боевиков наши друзья ищут для нас тех, кто в прошлом имел строительную специальность. По надежным каналам их уже переправляют в Заречный. Так что до начала операции все бойцы будут работать как настоящие строители, и ни один фээсбэшник ничего не заподозрит.
– Мудро, – кивнул Лев Осипович. – Я вижу, уважаемый шейх очень тщательно потрудился над разработкой всех деталей.
– Да, но и это еще не все. Из лагерей беженцев в Заречный в первую очередь направляются те женщины, чьи мужья, отцы и братья погибли от рук русских захватчиков. Все они готовы взять в руки оружие или оказать любую помощь бойцам. Если дойдет до военных действий, то весь город будет сражаться, как один человек. Пусть весь мир знает, что мы все готовы погибнуть за независимость Ичкерии.
«Ты-то в это время будешь разъезжать в роскошном лимузине по тишайшей Европе», – невольно подумал Лев Осипович и спросил:
– А кто возглавит операцию? Для столь значительной задачи и фигура нужна подходящая. Ведь, чтобы поднять знамя борьбы, нужен не просто смелый и решительный человек. Чтобы подчеркнуть масштаб происходящего, нужен человек-легенда, человек-символ, тот, кто широко известен не только в России, но и во всем мире. Честно говоря, такого человека я пока не вижу… Все известные полевые командиры погибли либо находятся за решеткой, а те, что остались, вряд ли смогут пробраться в Заречный, ведь не секрет, что каждый их шаг известен российским спецслужбам. Как только Шамиль или Мосхадов направятся в Заречный, федералы насторожатся и предпримут контрмеры.
– Шейх продумал и этот момент, – спокойно парировал Магомед. – Вы правы, нам действительно понадобится легендарная личность, человек, лично знавший Джохара и заслуживший уважение земляков в беспощадных боях с русскими. И такой человек у нас есть.
– Кто же он, если не секрет? – торопливо спросил Лев Осипович.
– Руслан Мадуев, – доставая портсигар, ответил Магомед.
– Как? – опешил Лев Осипович. – Насколько я помню, в прошлом году он был приговорен к пожизненному заключению и теперь находится в тюрьме под самым бдительным надзором, какой только можно представить. А россияне, несмотря на свое знаменитое раззвездяйство, умеют сторожить своих пленников, особенно таких, о-очень хорошо…
– Пускай сторожат, – небрежно махнул рукой Магомед, – что им, собакам, еще делать? А мы его оттуда заберем.
– Вы так легко говорите, уважаемый Магомед, как будто речь о заурядном уголовнике. Вы, наверное, не понимаете…
– Все мы прекрасно понимаем! Да, задача нелегкая. Ведь даже где находится Руслан, точно неизвестно. Вся информация об этом строго засекречена, на уровне государственной тайны. Но вы забыли одно, уважаемый Лев Осипович: государственные тайны охраняют обыкновенные люди, а некоторые из них очень любят деньги.
– Тут вы, конечно, правы, – остывая, согласился Лев Осипович. – Но все-таки уровень этой информации таков, что весьма непросто найти нужного человека, даже за очень большие деньги.
– Мы его уже нашли, – снисходительно улыбнулся Магомед. – Он маленький человек, и принести нам нужную информацию списком либо на дискете он не имеет возможности. Более того, он даже не имеет доступа к интересующей нас информации, потому что контроль там действительно очень жесткий. Она настолько секретна, что ее не рискуют хранить даже в памяти компьютера, чтобы случайный взлом или вирус не нанес ущерба государственной тайне. Интересующие нас списки существуют только на бумаге, и владеют ими только высокопоставленные чины. Но зато эти списки перемещаются из одного высокого кабинета в другой при помощи так называемой фельдъегерской службы, то есть гонцов, а уж отловить такого гонца мы сумеем, был бы известен день и час его перемещения…
– Но что вам даст информация о том, в какой тюрьме содержится Руслан? – возразил Лев Осипович. – Взять ее приступом вы не сможете, подкупить всю охрану – тоже, поскольку там работает система кругового стукачества, и ваши намерения станут известны Москве до того, как вы договоритесь с нужными людьми.
– А мы и не собираемся никого подкупать, – снова усмехнулся Магомед. – Здесь мы будем действовать по-другому, а именно: узнав, кто лично служит в охране Руслана, мы возьмем в заложники семью этого человека и потребуем, чтобы он вывел Руслана из тюрьмы.
– Здорово! – откинулся на спинку стула Лев Осипович. – Вот это лихо. А ведь знаете, может сработать. Если, конечно, в Москве все будет сработано чисто. А вы не боитесь, что, когда документы у фельдъегеря будут перехвачены, ФСБ сумеет разгадать ваши намерения?
– Не боимся. Мы направим их по ложному следу. Пусть побегают.
– Отлично! – прищелкнул пальцами Лев Осипович. Игрок по своей натуре, он почувствовал, что в этой игре у него есть определенный шанс на победу. – Уважаемый шейх Абдулкарим – очень мудрый человек.
– Кстати, после того, как Руслан будет освобожден, нам, скорее всего, срочно понадобится самолет, чтобы быстро и безопасно переправить его в Ичкерию, – сказал Магомед. – И вы нам здесь сможете помочь.
– Напомню вам, что я уже не являюсь владельцем Аэрофлота, – кисло улыбнулся Лев Осипович. – Так что кроме материальной помощи…
– Зато ваш друг, депутат Государственной Думы Травкин, является владельцем личного самолета, который благодаря его статусу может беспрепятственно летать по всей стране, – перебил его Магомед. – Вот на его самолете мы и переправим Руслана. Кстати, вызов фельдъегеря в назначенный час должен организовать тоже он.
– Я вижу, вы предусмотрели все, – развел руками Лев Осипович. – С Иваном Петровичем у нас действительно очень близкие отношения, и, в случае необходимости, я думаю, что смогу убедить его предоставить вашим людям свой самолет. А также попрошу его затребовать нужную документацию в Думу. Естественно, не посвящая его в суть дела.
– Естественно, – согласился Магомед. – Не стоит укорачивать ему жизнь, он такой достойный человек. Как говорится у вас, у русских, меньше знаешь – крепче спишь.
Он вдруг раскатисто захохотал, обнажая два ряда великолепных белых зубов. Вежливо улыбаясь, Лев Осипович с немалой долей зависти смотрел на своего развеселившегося гостя. Счастливый человек! По сути, никаких душевных переживаний и хлопот, сплошное наслаждение жизнью. Научиться бы так жить, смело, напористо, безоглядно. Так ведь нет, поедом едят мыслишки, не дают ни на минуту почувствовать самое главное удовольствие бытия – истинный душевный покой. Нет его и, видимо, никогда не будет. Так уж устроен, ничего не поделать. Да если бы и захотел пожить спокойно, недруги все равно не дадут. Достанут в любом месте, будут преследовать до последнего вздоха, точно он украл и присвоил их жалкое, наворованное имущество. И при воспоминании о недругах Лев Осипович помрачнел и потянулся к бутылке с джином.
– Кстати, Лев Осипович. – Успокоившись, Магомед достал из кармана сложенный листок бумаги и положил на стол. – Вот примерная смета расходов. Ознакомьтесь, пожалуйста, и дайте ваш ответ.
– Хорошо, – ответил Бирчин, беря листок. – Когда нужен ответ?
– Вчера, – блеснул на него черными шальными глазами гость.
12 июня 2003 г., Подмосковье
Майор Гришин на черной служебной «Волге» подъехал к высоким металлическим воротам и остановился. По небольшому взгорку в обе стороны от ворот тянулся сплошной трехметровый бетонный забор, теряясь закругленными оконечностями в лесном массиве. Тройной ряд особой колючей проволоки, по которой круглосуточно был пропущен ток высокого напряжения, стальным венцом шел поверх забора.
Из будки КПП вышел рослый подтянутый прапорщик с погонами внутренних войск, дотошно изучил удостоверение Гришина, хотя отлично помнил его в лицо, и дал отмашку тому, кто сидел в будке.
– Как служба, прапорщик? – спросил Гришин, намекая на курортное расположение этой столь тщательно охраняемой территории.
– Идет, – односложно и хмуро ответил тот, уходя в будку.
Тут не полагалось много разговаривать, даже с теми, кто входил в круг допускаемых сюда лиц. Одобрительно улыбнувшись широкой спине прапорщика, Гришин дал газ и медленно въехал в открывшиеся ворота. Будучи рьяным служакой по призванию, он любил, когда должностные обязанности исполнялись в строгом соответствии с инструкциями.
По идеально асфальтированной дороге, вдоль которой росли вековые сосны, Гришин медленно двинулся в глубь территории. Примерно метров через двести деревья расступились, и «Волга» выехала на небольшую площадку-автостоянку, у которой был расположен типовой гостиничный комплекс. Несколько поодаль от гостиницы виднелись аккуратные деревянные коттеджи, к которым вели ровные дорожки со свежевыбеленными бордюрчиками. Клумбы по бокам автостоянки радовали глаз веселым, но не слишком ярким цветочным узором. В траве среди сосен не было ни сучка, ни шишки. В целом все здесь напоминало обычный санаторий из прежних времен, где стараниями радетельного директора поддерживается безупречный порядок.
