бармен, и учитель кивнул.
– И правда, – кажется, таким был тихий ответ учителя, но за шуршанием газеты я ничего не расслышала.
– Действительно, что-то резко похолодало, – согласилась я, прячась за газетой в руках незнакомца, и учитель бросил взгляд в мою сторону. Он выглядел слегка удивленным.
Наверное, мне стоило хотя бы приветственно кивнуть, но я не могла пошевелиться и сразу же отвернулась. Я буквально почувствовала, как позади мужчины с газетой учитель медленно повернулся ко мне спиной.
Нам обоим подали заказанное, и мы одновременно и с одной скоростью начали есть тофу, затем – все так же с одной скоростью – опустошили чарки, и пьянели мы тоже одинаково. Мы оба нервничали, а потому алкоголь одурманивал меньше обычного.
Мужчина с газетой даже не думал уходить, и мы с учителем, сидя по обе стороны от него все так же спиной друг к другу, продолжали демонстрировать спокойствие.
– Вот и закончился национальный чемпионат, – обратился незнакомец с газетой к бармену.
– Ну так уже скоро зима.
– Не люблю холода.
– Зато зимой еда вкусная.
Незнакомец и бармен непринужденно беседовали. Учитель повернул голову. Кажется, он смотрел на меня – я почувствовала его взгляд и тоже осторожно повернулась.
– Может, подсядешь поближе? – тихим голосом предложил учитель.
– Хорошо, – так же тихо ответила я.
Между учителем и мужчиной с газетой было свободное место. Предупредив бармена, я взяла бутылочку и чарку и перебралась туда.
– Здравствуйте, – поприветствовала его я, и учитель чуть слышно, почти не открывая рта, промолвил:
– Ага.
А потом мы оба, повернувшись лицом друг к другу, продолжили пить порознь – каждый наливал сам себе.
Расплатились мы тоже отдельно. Когда вышли из бара, на улице было гораздо теплее, чем я ожидала, а в небе сверкали звезды. Кажется, в этот раз мы просидели дольше обычного.
– Учитель, это вам. – Я протянула ему немного скомкавшийся сверток, который я уже какое-то время мяла в руках.
– Что это? – Взяв сверток, мужчина поставил свой портфель на землю и аккуратно развернул упаковочную бумагу.
В ней обнаружилась маленькая терка. Она ярко сверкала в тусклом свете, пробивавшемся из-за вывески. Кажется, ее блеск стал даже ярче, чем в магазине.
– Что это, терка?
– Ну да, терка.
– Это мне?
– Да, вам.
Этот наш диалог казался несколько насмешливым – таким, как все прочие наши разговоры. Посмотрев в небо, я почесала макушку. Учитель же бережно завернул терку обратно в бумагу и, убрав мой подарок в портфель, выпрямился и зашагал дальше.
Я шла, считая звезды. Шагая чуть позади учителя, смотрела в ночное небо и считала. Когда счет дошел до восьми, мой спутник вдруг прочитал:
Сливы расцвели.
В гостинице Марико[11]
Суп из ямса.
– И что это? – поинтересовалась я, отчего учитель, покачав головой, посетовал:
– Надо же, ты даже Басё не узнаешь…
– Так это Басё?
– Басё, конечно, – кивнул он. – Проходили ведь, хоть и давно.
Я такого стихотворения не помнила. Учитель шагал быстро, и расстояние между нами все увеличивалось. Глядя на его спину, я сказала:
– Вы идете слишком быстро!
Ответа не последовало. Я, несколько раздраженная такой реакцией учителя, повторила с какой-то издевательской интонацией:
– В гостинице Марико суп из ямса…
Какое-то время он даже не оборачивался, но потом остановился и сказал:
– Давай как-нибудь вместе приготовим суп из ямса? Стихотворение, конечно, весеннее, но ямс вкуснее всего именно сейчас. Я как раз опробую твой подарок, а ты будешь толочь в ступке.
Стоя чуть впереди меня, он по-прежнему не поворачивался в мою сторону, но говорил привычным тоном. Я же продолжала считать звезды в нескольких шагах позади. Когда я досчитала до пятнадцати, наши дороги разошлись.
Поход за грибами (часть первая)
Понятия не имею, что я тут делаю. Да и вообще – зачем учитель заговорил о грибах?..
– Знаешь, я люблю грибы, – радостно заявил он тем прохладным осенним вечером, приосанившись за стойкой в баре.
– Рядовки? – предположила я, но он отрицательно качнул головой:
– Рядовки – это, конечно, тоже хорошо…
– Но?
– Но выделять из всех грибов одни только рядовки – такое же ненужное упрощение, как сводить весь бейсбол к одним «Гигантам».
– Так вы же любите «Гигантов», разве нет?
– Безусловно. Однако также я признаю, что они – не единственная хорошая бейсбольная команда.
А ведь не так давно эти же самые «Гиганты» стали причиной нашей с ним размолвки… С тех пор мы оба начали относиться к теме бейсбола с большой осторожностью.
– Грибы тоже бывают разные.
– Что?..
– Например, фиолетовые рядовки лучше жарить сразу, свежесобранными – с соевым соусом получается невероятно вкусно.
– Да?
– Уж поверьте. Или, скажем, болетовые грибы. Тоже очень ароматные.
– Вот как?
Пока мы беседовали, из-за стойки показалось лицо хозяина бара.
– А вы, смотрю, отлично разбираетесь в грибах? – заметил он.
– Да ну что вы! – заскромничал учитель, сохраняя, тем не менее, важный вид.
– Я каждый год примерно в это время хожу за грибами, – сообщил бармен.
Вытянув шею, он медленно приближал лицо к нам, чем напоминал взрослую птицу, кормящую своих птенцов.
– Да? – ответил на реплику бармена учитель тем же самым тоном, каким обычно я реагирую на его собственные фразы.
– А раз уж вы так любите грибы, – продолжал бармен, – не хотите ли отправиться в лес вместе?
Мы с учителем переглянулись: пусть мы и наведываемся сюда чуть ли не через день, мы ни разу не замечали, чтобы к нам относились, как к постоянным клиентам, и тем более – вдруг по-дружески вклинивались в разговор. В этом заведении принято встречать каждого посетителя так, словно он пришел в первый раз. И вдруг бармен пригласил нас пойти за грибами, ну надо же…
– Куда планируете поехать? – поинтересовался учитель, на что хозяин заведения ответил, еще сильнее вытянув шею:
– Недалеко от Тотиги.
Мы снова переглянулись, а бармен, все так же вытянув шею, ждал ответа.
– Что думаете? – обратилась я к своему спутнику, и почти одновременно с моим вопросом он сказал:
– А давай съездим.
Вот так мы и решили поехать за грибами в Тотиги. Ехать нам всем предстояло на машине бармена.
Вообще, в машинах я совершенно ничего не понимаю. Учитель, скорее всего, тоже. Так что все, что я могу сказать о машине владельца нашего бара – она была белая и по форме походила на ящик. Она не имела ничего общего с распространенными в наше время автомобилями обтекаемой формы. Это была старенькая машина – такие простые четырехугольные формы кузова чаще встречались больше десяти лет назад.
Мы договорились
