— Скажем, для того чтобы раскрыть тайну, — настаивал Ивон, — нам нужен…
— Ключ к ней.
— Вот именно. Знакомство со статуей было бы ключом ко многим тайнам. Однако теперь ничего не известно. Быть может, статуя исчезла навсегда. Конечно, вы могли бы помочь, поскольку видели убийц, но в Каире…
— А вам откуда известно об изваянии? — перебила его Эрика.
— От Хамди. Уверен, что, кроме меня, он написал о нем еще паре сотен люден, — ответил Ивон, оглядывая комнату, — Я мчался сюда как на пожар. — Он подошел к одному из больших шкафов и открыл дверцу. На полках лежали разнообразные предметы старины. — Жаль, здесь нет его писем. Могли бы из них что-нибудь узнать. А все эти штучки наверняка подделки.
— Письма лежат в шкатулке, — сказала Эрика.
— Отлично! — воскликнул Ивон, — Даст Бог, что-нибудь в этих бумагах нам поможет Но все же мне хочется быть до конца уверенным в том, что здесь больше ничего не припрятано. В смысле корреспонденции, разумеется. — Он раздвинул портьеру и громко крикнул: — Рауль!
У входа в магазин стукнули бусины, и в лавку вошел Рауль. Он был моложе Ивона, с оливковой кожей, черными волосами и задорной улыбкой, напомнившей Эрике Жана Поля Бельмондо.
Ивон представил его, объяснив, что он родом из южной Франции. Рауль сильно тряхнул ей руку и ослепительно улыбнулся. Затем мужчины, потеряв к ней всякий интерес, быстро заговорили на французском, обсуждая, видимо, с чего начать обыск.
— Это займет всего несколько минут, — обратился к Эрике Ивон, осторожно заглядывая в один из высоченных шкафов. Осмотрев все шкафы, французы нырнули в соседнюю комнату.
Эрика отодвинула портьеру и заглянула туда. Ивон и Рауль перетряхивали лежавшие на полу ковры. Ивон взглянул на нее и сделал знак рукой, чтобы она не беспокоилась и что больше минуты их хлопоты не займут…
Поручив Раулю восстановить в лавке порядок, Ивон вышел с Эрикой из магазина и подвел ее к черному „фиату“.
— Вы позволите отвезти вас в отель? Не „ситроен“, конечно, однако бегает славно.
Эрика растерянно оглядела площадь, вздохнула и села в автомобиль.
— Отель „Хилтон“, — сказала она.
Ивон остановил машину у самого входа в отель. Заглушив двигатель, он поспешил выбраться из нее. И галантно распахнул перед Эрикой дверцу.
— Мне пора уходить. Я был бы счастлив, если бы вы согласились поужинать со мной сегодня.
— Благодарю вас, но я очень устала. Перелет из Америки оказался слишком суровым испытанием. Давайте как-нибудь в другой раз.
— Мы не будем засиживаться допоздна. Я привезу вас обратно к десяти часам.
— Десять вечера — не слишком поздно, — думала Эрика. — Тем более что поесть все равно где-то надо.
— Ну, если вас не затруднит привезти меня в „Хилтон“ к десяти часам, — произнесла она вслух, — то я ничего не имею против ужина с вами.
Бостон, 11 часов утра
Ричард взглянул на часы, хотя прекрасно знал, что перед тем, как можно будет перекусить, ему придется осмотреть как минимум трех человек. Его трехгодичная практика врача-интерна протекала, в общем, на удивление гладко, и сам он был доволен своей работой, но все же иногда она действовала ему на нервы. Девяносто процентов больных страдали от ожирения или хотели бросить курить. Так что особенно мозгами шевелить не приходилось. Теперь же ко всем этим прелестям добавились досадные неприятности, связанные с выходкой Эрики.
Раздался быстрый стук в дверь, и Салли Марински, сестра из регистратуры, заглянув в кабинет, громко сказала:
— Я дозвонилась, доктор. Можете говорить, из своей комнаты.
Лицо Ричарда просветлело. Он просил Салли позвониться до Дженис Бэрон.
Закрыв поплотней дверь в офис, Ричард снял трубку и нажал белую кнопку на телефоне.
— Привет, Дженис.
— Знаешь, Ричард, Эрика до сих нор ничего не прислала.
— Большое спасибо. Мне просто хотелось сказать, что я скоро сойду с ума. Что делать?
— Думаю, у тебя не такой большой выбор, чтобы мучиться этим вопросом. Остается сидеть и ждать возвращения Эрики.
— А что вы скажете, если я поеду в Египет?
В трубке воцарилось молчание.
— Дженис! — Ричард подумал, что связь прервали.
— В Египет! Боже мой, Ричард!
— Разумеется, это будет непросто. Но если надо, я постараюсь. На месте все станет понятней.
— Нy… Может, это не такая уж плохая идея. Эрика всегда поступает так, как ей взбредет в голову. А твоя поездка в Египет может и вправду оказаться хорошим выходом.
— В общем, я пока не решил. Но вам, Дженис, большое спасибо за поддержку.
Ричард положил трубку и заглянул в тетрадь со списком больных на сегодня. День обещал быть нескончаемо длинным.
Каир, 21 час 10 минут
Эрика чуть отклонилась назад, позволяя двум весьма предупредительным официантам убрать со стола приборы. Ужинали при свечах за роскошно убранным столом. Ивон со знанием дела заказывал источающие сладостный аромат пряные блюда. Ресторан располагался на самой вершине горы Мукаттам Хилз. Они сидели на открытой веранде, и взору Эрики открывались изрезанные очертания Аравийских гор, купола и минареты Каира. Глядя на это великолепие. Эрика никак не могла избавиться от ощущения, что сказки „Тысячи и одной ночи“ обрели свою жизнь в реальности.
После ужина они решили прогуляться по склону торы до живописных развалин средневековой мечети. Но точно в десять, как и обещал, Ивон подвез Эрику к отелю. Поднимаясь в лифте на свой этаж, она с легкой улыбкой призналась себе, что этот француз чуть-чуть вскружил ей голову — Эрика давно не встречала таких обаятельных и утонченных мужчин.
У входа в свой номер она вынула ключ, открыла дверь, щелкнув выключателем в небольшой прихожей, бросила сумку на подставку дли обуви и направилась в комнату. Но на полпути внезапно остановилась и, резко отпрянув назад, пронзительно закричала. В углу комнаты сидел мужчина с лицом типичного бедуина, который по какой-то непонятной причине нарядился в европейский костюм.
— Меня зовут Ахмед Хазан, — глубоким и тягучим голосом произнесла фигура в углу. — Я руковожу Департаментом по делам исторических ценностей Арабской Республики Египет. Приношу свои извинения, но, боюсь, вам придется пойти со мной, Эрика Бэрон.
Эрика ощутила панический страх. Не отдавая отчета в своих действиях, она механически надела свитер и взяла в руки сумочку.
У выхода из отеля Ахмед поднял руку, и к ним подкатил большой черный „седан“.
Хазан указал Эрике на заднее сиденье, и она поспешно забилась в машину, смутно рассчитывая на то, что ей зачтется эта покорность.
