как он использовал темные заклинания! — оправдывался краб.
Это же к нему отправили Лену! Как бы узнать, все ли у нее в порядке?
Глава 11. Принц
— Это что за имя для фамильяра! Пи-и-ипка! — протянул Себастьян, сокрушаясь. — Это же оскорбительно! Словно… Словно… Даже слов от возмущения подобрать не могу! Пипка! Да если бы меня назвали Пипкой, я бы… Никогда бы не отозвался!
Он бежал рядом, а я решил промолчать, что первой мыслью, когда я увидел его была: “Козюля”.
— Возмутительно! Чем люди думают, когда называют фамильяров! — кипятился краб. — Вы так не считаете, ваше высочество?
Я так не считал. Меня больше тревожило то, что студенты покойного брата не приспособлены к жизни под водой. Мне нужен кто-то один, на ком я могу испробовать медальон.
— … сколько это будет продолжаться?! Тобой помыкают младшие братья! — послышался голос Себастьяна, а он оббежал меня, семеня впереди. — Младшие принцы позволяют себе командовать! Кто они такие! Это ты должен им оплеухи развешивать!
— Бась, не начинай! — простонал я, пытаясь обойти краба.
— Что не начинать? — со всем трагизмом в голосе заявил краб. — А если мы не найдем истинную? Если найдем, но не ту! Что тогда? У тебя же отберут драконью ипостась! Ты должен всецело заниматься отбором. Отбирать внимательно! Тщательно!
— Везде — везде заглядывать? — спросил я, улыбаясь. Иногда Себастьян бывает очень строгим. А иногда занудой.
— Везде — везде! Чтобы ни единого изъяна не было! — на полном серьезе заявил краб. — Если тебе стыдно, то я могу посмотреть! Мне не стыдно! Я ради дела! Ошибки быть не должно!
— А как зовут эту девочку, которую я спас? — внезапно остановился я. Нет, мне просто было интересно.
— Да какая разница! Она нам не подходит сразу! — строго произнес Себастьян. — Тот, кто называет фамильяра “пипкой” однозначно не должен быть невестой принца! Ей придется называть детей! Ваших детей! Мне страшно представить имена наследных принцев и принцесс!
Я не выдержал и рассмеялся. Себастьян смотрел на меня так, словно я оскорбил его заботу в лучших чувствах.
— Вам будет не смешно, ваше высочество, когда ваших сыновей будут звать Биба и Боба, а дочку — Попа! Вот тогда вы вспомните слова Себастьяна. Но будет уже поздно!
Он посмотрел на меня так, словно уже поздно. А за мной бежит женщина с тремя детьми: “Биба, Боба, не отставайте! Попка! Ты сейчас увидишь папку!”
— Нечего ржать! — заорал Себастьян, но я уже не мог остановиться. — Я кому сказал…
Он прокашлялся, а потом выдал.
— Сомневаюсь, что вам, ваше высочество, будет так же смешно, когда один ваших братьев займет престол! Не думаю, что он сохранит вам жизнь! — выпалил Себастьян.
— С чего ты взял?! — резко произнес я.
— Разные слухи ходят по поводу вашего покойного брата. Сейчас многие говорят о том, что его убил другой дракон! — произнес краб. — И так как это сто процентов не ты… То у меня на этот счет есть свои подозрения!
Глава 12. Есть хочу!
Краб с грохотом захлопнул двери, отправляясь по своим делам. Я еще слышала, как в коридоре стучат его ножки, как наращенные ногти по столешнице, усокоряясь и ускоряясь. Кажется, дел у краба было много!
— Пип, а Пип, — прошептала я, осматривая комнату, в которой предстоит ночевать. Это была огромная комната, в которой можно было играть в футбол. Огромный шкаф от пола до потолка, кажется, занимал целую стену, но был уныло пуст. И чем я должна его заполнить? Книгами? Я дернула на себя маленькую ручку — ракушку, видя как открывается дверь. За ней висело три вида формы. Обычная, нарядная, сверкающая, как чешуя у русалки из детского мультика и … какой-то акваланг.
— Точно! — прошептала я, вспоминая голубые глаза и алые волосы. — Принц похож на русалочку Ариэль!
В голове сама по себе заиграла песня из мультика.
— Не о том думаешь, дуреха! — гнусаво протянула медуза. — Думай о том, как отвлечь его, чтобы я смогла его уж-ж-жалить!
— Ты могла его ужалить, пока мы с ним разговаривали! — заметила я, вспоминая синие глаза. — У тебя было столько времени! Хоть обужалься!
— Не могла, — гнусаво произнесла медуза. Мне хотелось спросить у нее, не звали ли ее в той жизни Антоном. Именно так вел себя один мой парень! — Я еще для этого слишком слабая! А чтобы я была сильной, ты обязана меня кормить!
— Меня саму еще здесь не кормили! — фыркнула я. — Я тоже кушать хочу!
— Да что ты! — фыркнула медуза. — Я ХОЧУ! Я главнее! Без меня ты все равно ничего не можешь!
— О! Ты еще не знаешь, на что я способна, когда голодная! — угрожающе сощурила я глаза. — Со мной вообще страшно разговаривать, когда я голодная. Я веду себя так, словно через минуту меня будут окружать одни трупы!
— Ха! А я их еще и сделаю! — гнусаво и противно произнесла медузка.
— Так ты же слабая! — скептически изогнула я бровь, осматривая Пипку.
— А ты меня покорми! — фыркнула она, а я поняла, что содержательный разговор зашел в тупик.
Я осмотрела стол, покрытый перламутром, стул, которые складывался, словно жемчужница. На алой бархатной подушке обязана была сидеть моя двойная жемчужинка.
— Невероятно! — пробормотала я, глядя на кровать.
— Посмотрите на нее! Как ей не стыдно! Я тут от голода вымираю, а она видами любуется! — возмутилась медуза. — Если я помру от голода…
Водяной матрас? О, нет! Или о, да! Я не знаю, как к нему относиться. Я отдернула покрывало, видя маленьких рыбок, которые плавали в матрасе, словно в аквариуме. Там даже водоросли были. Красивые.
— Умираю… — прокряхтела медуза, голосом старой сварливой бабки. — В моей смерти прошу винить Нину…
— Да прекрати ты! — обиделась я. Вот так! Испортила классный момент. Окно я, конечно, задерну! А вдруг там по ночам какая — нибудь акула по окнам заглядывает. И, вспоминая фильмы про челюсти, догадываюсь зачем!
Мне было интересно, почему здесь светло? Почему мне, если не всматриваться в окно, кажется, что за окном солнечный день?
Я подошла к окну, глядя на аккуратно подобранную штору, как вдруг мимо меня проплыла огромная…нет просто колоссально огромная “мама дорогая!”.
Рыба “мама!” выглядела как хищный кит со светлячком. Огромные зубища просились перекусить целый грузовик.
— Мама! — екнуло сердце, а я чуть не осела. — П-п-помогите!
Но монстр был уже далеко. Остался только след из пузырьков, уходящих вверх.
Я закрыла штору, чтобы не видеть, как желтый глаз размером с автомобиль скользит в окне, что-то выглядывая.
— Есть хочу… — гнусаво
