— Да, это наша хорошая знакомая, — подтвердил клиент.
— Давайте с сегодняшнего дня каждый будет заниматься своим делом, — ревностно заявил адвокат.
— Согласен, — ответил Джош. — Какие планы на завтрашнее заседание суда?
— Первое заседание, — отмахнулся юрист, — суд выслушает претензии сторон, потом назначит второе слушание. Я сразу буду добиваться медицинской экспертизы — это единственное, чем мы можем вооружиться.
— Хорошо, — согласился клиент. — Как насчёт проведения экспертизы в этой компании, «New Generation Research»?
— Сравнительный анализ ДНК могут сделать в любой мало-мальски приличной клинике, недорого. Какой смысл ехать… — адвокат посмотрел в бумаги, — … в Бэйвиль, штат…
— Бэйвиль? — громко переспросил Джош.
Май О’Брайан ещё раз посмотрел в документы:
— Да, штаб-квартира «New Generation Research» находится в городе Бэйвиль.
Ни адвокату, ни его молодому клиенту было невдомёк, почему Джош Фостан взволновано потёр подбородок, откинувшись на спинку кресла.
— Что-то не так? — спросил Май.
— В последние дни я слишком часто слышу название этого города, — объяснил Джош. — Давайте пока на том и остановимся. Суд завтра в десять, если я не ошибаюсь.
Обсудив оставшиеся детали, Джош и Виктор отправились домой. Всю дорогу юноша размышлял — стоит ли ему спрашивать своего опекуна о Бэйвиле, или подождать более удобного момента. Джош был благодарен, что вопрос этот оставался в мыслях Виктора. Рядом несколько раз пролетала ворона, присаживаясь на нижние ветви деревьев и громко каркая. Юноша подумал, что это именно та ворона, которая ходила по террасе днём раньше и сопровождала его при переезде к экстрасенсу. Когда Виктор и Джош подошли к дому, их уже ждала Эмили.
— Ребята, вы подождите меня, — попросил хозяин дома, — закажите пиццу, или ещё что-нибудь, я присоединюсь через несколько минут.
— Что-то случилось? — спросила девушка, проводив Джоша взглядом.
— Что-то связанное с Бэйвилем, — ответил Виктор. — Я не решился спросить.
— Бэйвиль? Что это такое?
— Какой-то город, там штаб-квартира компании, акции которой принадлежали моему отцу, — пояснил юноша.
Эмили поделилась с Виктором неудачами в поисках хоть каких-то зацепок; газетных сплетен о Сьюзан и Але в то время не печатали. Но девушка нашла нечто важное для Джоша. Молодые люди обсуждали ход дела, и Виктор поделился с подругой размерами оставленного наследства. Услышав огромную сумму, Эмили серьёзно взволновалась.
— Сьюзан не из тех, кто будет делиться, — сказала она. — Это мегера ещё та, слышал бы ты, что о ней говорят сотрудники отдела, в котором она работает. Я разговаривала с некоторыми сослуживицами нашей противницы в архивах и библиотеке. Все в один голос утверждают, что если Сарански взялась за дело, шансов переиграть её, почти никаких.
— Это та информация, которую ты хотела довести до сведения мистера Фостана? — спросил Виктор.
— Это тоже. Но я нашла кое-что ещё, тебя не касающееся, — Эмили сделала напущено-важный вид.
— Как ты думаешь, — в голове юноши родилась идея, — может лучше согласиться и поделить наследство с её сыном?
Эмили посмотрела на друга с укором:
— Если дать волю Сьюзан, она докажет, что ты вовсе и не ребёнок своего отца! Так я думаю, судя по отзывам её окружения. А ещё не забывай, что за дело взялся один из лучших адвокатов города и этот точно не откажется от тяжбы уже из соображений престижа. У юристов не принято бросать дело, если это не связано со здоровьем; тем более у таких именитых как наш. Нет, я думаю, у тебя уже нет никаких шансов.
— Вот дерьмо! — вырвалось у Виктора. — Детектив, просто какой-то. Уже и не знаю, что лучше, бороться за наследство или отдаться на растерзание кредиторам…
— Не вешать голову! — раздался голос Джоша. — Докладывай, Эмили, что узнала.
— Лишь то, что Сьюзан Сарански боятся, чуть ли не все, с кем она работает. Я уже рассказала Виктору, что она мегера, как её называют сослуживцы. Говорят, что даже мэр старается лишний раз не заходить в её кабинет. А ещё мне доложили, что у неё немало связей и она метит в кресло городского главы. Или что-то рядом, а может и выше, в сенаторы, или ещё…
— Да, мы это тоже узнали, — согласился Джош. — Нош адвокат попросил не мешать его людям, добывать информацию, наверное, не хочет слухов.
— Добывать особенно нечего, — с сожалением ответила Эмили. — Но я бы хотела вам кое-что показать: вот, я распечатала с компьютера в архиве. Я нашла это, когда пыталась отыскать записи о родственниках Сарански.
Джош взял в руки лист и посмотрел на копии документов: решение об изменении имени и обоснование для процедуры. В графе старое имя значилось «Фортунелия Кализионе», в следующей части уже «Алиса Фостан». Пробежав глазами по остальному тексту, Джош, извинившись, удалился в свою комнату. Он бережно достал папку с личными документами и открыл свидетельство о рождении. В графе «Мать» значилось имя Алисы Фостан, графа «Отец» — Стэнли Фостан, как говорила мама, никто не знал этого человека. Джош вспомнил, что никогда не придавал значения совпадению имён в свидетельстве о рождении с настоящим именем матери. По копиям архивных документов, Фортунелия изменила имя в канун второго дня рождения Джоша. Мужчина вчитался в прилагаемое объяснение матери на необходимость смены имени.
«…Я хочу, чтобы ребёнок не знал, что его настоящих родителей не существует, и у малыша никогда не возникало психологических проблем связанных с фактом усыновления. Выбор нового имени и фамилии я отождествляю с записанными в свидетельстве о рождении данными. Прошу…»
Джош отвёл взгляд от бумаги, задумавшись над прочитанным: «Зачем же ты мне рассказала, что ты не моя родная мать? Для чего было проходить все эти процедуры, чтобы впоследствии рассказать правду?» Он снова посмотрел на бумагу, обнаружив в графе «для служебных отметок» имя курирующего вопрос чиновника: К. Сарански. Джош вышел в холл, застав Эмили и Виктора за изучением страниц, скаченных с Интернета.
— Ты имела в виду это? — он указал на знакомое чиновничье имя.
— Я нашла документ по запросу в поисковой системе архива, но когда прочитала текст, решила, что вам будет интересно получить копию, — ответила девушка, переживая о правильности своего поступка.
— Всё нормально, Эмили, — успокоил Джош. — Спасибо, что принесла мне эту бумагу. Я многого не знал. А кто эта К. Сарански?
— Клаудия Сарански — мать Сьюзан, работала в отделе регистрации гражданских отношений до самой пенсии. Получается, что это династия клерков, — сделала вывод девушка.
