Мануил признал его главенство и верховенство папской церковной власти, Фридрих почти хвастался своими связями с сельджуками. Он обвинил Мануила в том, что тот сорит деньгами, чтобы заставить его (Фридриха) вассалов забыть об их вассальных обязательствах, но это не принесет ему большой пользы.
Последнее обвинение было основано на фактах. Мануил действительно планировал добиться расположения некоторых сторонников Фридриха, чтобы занять его решением вопросов в Италии, где феодальные владыки с Севера были недовольны капитуляцией Барбароссы перед городами Ломбардии. Влиятельный род маркизов Монферратских, во владения которых входили Южные Альпы на северо-западе Италии, усмотрел для себя особенно большую обиду. В ходе долгой борьбы маркиз Вильгельм V был верным сторонником Фридриха, но Венецианский мирный договор привел к тому, что ему пришлось противостоять враждебным городам в одиночку. Вильгельм был уже хорошо знаком с Мануилом, потому что он посещал Константинополь во время Второго крестового похода. Более того, сын Вильгельма Конрад поссорился с личным представителем Барбароссы в Италии – имперским канцлером Христианом, архиепископом Майнцским. Таким образом этот род был готов забыть о своей вассальной верности германскому императору, и после Мириокефалона Мануил Комнин начал вести переговоры. Род маркизов Монферратских был влиятельным, и Мануил делал высокую ставку на дружбу с ними: он предложил свою собственную дочь Марию Порфироносную в качестве супруги одному из членов этого рода. Муж, предназначенный ей, – один из сыновей Вильгельма, должен был приехать в Константинополь и занять высокое положение в Восточной империи. Взамен маркизы Монферратские должны были нанести удар в Италии по власти Фридриха. Вильгельм и его семья с готовностью приняли это предложение.
В женихи Вильгельм выбрал своего самого младшего сына Ренье. В конце августа или в начале сентября 1179 г. семнадцатилетний Ренье прибыл в столицу Восточной империи. Последующие месяцы он провел при дворе императора и сопровождал Мануила в военном походе, возможно против турок. В начале января они вернулись, и месяцем позже состоялась свадьба Ренье и Марии Порфироносной. При своем торжественном вхождении в императорскую семью Ренье получил новое имя – Иоанн в честь отца Мануила и титул кесаря, обычно оставляемый зятю правителя. Ренье-Иоанн также получил права на город Фессалоники, что было, возможно, эквивалентно пронии или феоду в Западной Европе. Нельзя продемонстрировать, что он когда-либо проявил власть над этим городом или этим регионом; возможно, доходы, полученные от них, обеспечивали его поддержку. Латинские летописцы, гордившиеся его успехом, называли эту награду «почетной» (что означает феодальное владение исключительных размеров) или даже «королевством» Фессалоники. Позднее маркизы Монферратские помнили о своих притязаниях на этот город; в нем после Четвертого крестового похода правил в качестве короля брат Ренье Бонифаций.
Тем временем Монферратские выполнили свою часть сделки. Теперь император Западной империи и папа римский объединились с целью сократить Центральную Италию, а их представитель Христиан Майнцский подчинил себе Румынию. В 1179 г. города Тосканы были уверены, что они пострадают следующими. Конрад Монферратский, старший из оставшихся в живых сыновей Вильгельма V, с легкостью собрал из их жителей армию с целью дать отпор германскому канцлеру. В конце сентября 1179 г. неподалеку от Камарино Христиан был застигнут врасплох с несколькими своими сторонниками и захвачен в плен, где провел тринадцать месяцев в различных крепостях маркизов Монферратских. После захвата Христиана Конрад передал его своему брату Бонифацию, в то время как сам он поспешил в Константинополь, чтобы получить награду, обещанную Мануилом. Переговоры, затянувшиеся ввиду ухудшившегося здоровья Мануила и других обуревавших его забот, так и не завершились к моменту смерти императора в сентябре 1180 г. Вскоре после нее Конрад возвратился в Италию. Тем временем, когда Бонифаций узнал о смерти Мануила, он немедленно согласился отпустить архиепископа в обмен на обещание выкупа в сумме двенадцати тысяч иперперов. Захват в плен Христиана Майнцского не привел к политическим последствиям, но ознаменовал конец вмешательства Византии в дела Северной Италии. Тем не менее жители Восточной империи не забыли о своих связях с родом Монферратских.
Пока Мануил старался доставить неприятности итальянским владениям Фридриха, он стремился замириться с Венецией в отношении захвата 1171 г. Республика жаждала освободить венецианцев, все еще находившихся в византийских тюрьмах, равно как и вернуться к своим старым рынкам. В то же время Мануил хотел отделить Венецию от ее союзников. При таких условиях возможно было совпадение воли сторон, но конкретные результаты спорны. Византийский историк Никита Хониат голословно заявляет, что Мануил заключил договор с венецианцами, но их летописцы приписывают окончательное соглашение времени правления Андроника. Документы свидетельствуют в пользу последнего, демонстрируя, что в 1179 г. Мануил освободил некоторых пленников, но годом позже Венеция все еще считала себя в состоянии войны с византийцами. Очевидно, имели место предварительные обсуждения, и Мануил сделал жест доброй воли по отношению к городу, но не было заключено соглашение по окончательным условиям и не произошло сколько-нибудь значительного возобновления торговли Венеции с Константинополем. Тем не менее, когда произошла массовая резня латинян, венецианцы не пострадали. Был подготовлен путь к будущему примирению.
Интерес Мануила Комнина к Итальянскому полуострову не ограничивался маркизами Монферратскими и Венецией. После разгрома у Мириокефалона его политика состояла в том, чтобы заново укреплять или создавать связи с менее значительными державами, чтобы противостоять враждебности Германии, Сицилии и Венеции. На тот момент его друзьями стали Генуя и Пиза. Генуэзцы считали византийцев ответственными за крупный ущерб, нанесенный их кварталу в Константинополе в 1162 и 1171 гг., и их посланники требовали большую компенсацию. Возможно, император и не выплатил ее полностью, но он, безусловно, предложил какую-то. У Пизы отношения с империей были лучше, и в 1179 г. ее посол Булгарино ди Анфосо нанес визит сначала Саладину, а затем Мануилу, вероятно, для возобновления торговых соглашений с Пизой. В конце правления Мануила генуэзцы и пизанцы были основными западноевропейскими жителями в Константинополе.
Браки составляли важный элемент дипломатии Византии, и Мануил, доведенный до крайней нужды, не пренебрегал им. В 1170 г. император отправил одну из своих племянниц Евдокию в Италию, чтобы выразить свою дружбу папе римскому Александру III. Евдокию сопровождали высокопоставленные византийские послы, и она привезла с собой большое приданое. В Вероли, что в Южной Италии, она вышла замуж за Оддоне Франджипане, верного сторонника папы, но к 1178 г. она уже стала богатой вдовой. Папа, очевидно по совету Мануила, устроил ее второй брак – с Гуэльфо, сыном Эрмано ди Паганелло – крупного тосканского землевладельца, тесно связанного с городом Пизой. Свадьба была отпразднована там с беспримерной пышностью; тосканская знать текла в город рекой, и празднества длились двадцать дней. Значение такой богатой и высокородной жены нельзя было проигнорировать, и этот
