Возле ее кровати лежали четыре голых мужчины в неаккуратных позах с завязанными за спиной руками. Видимо, тому, кто это сделал, было все равно, как они будут лежать.
Обычно убийцам с такой фантазией и с настолько повернутой башней не все равно. Все должно было быть стильно и ужасно. Два в одном. Я почувствовал легкое разочарование и тихо цокнул языком.
Посмотрев чуть ниже их животов, я обратил внимание на то, что их гениталии были вырваны под корень и вставлены жертвам в рот. Из того места, откуда они были вырваны, торчали крупные вены и лоскуты мяса. Кровь уже засохла. Я посмотрел на их лица. Веки у них были заклеены и скреплены скобками от степлера.
Странный запах я чувствовал от их тел. Я простоял две минуты на одном месте и принюхивался, отгоняя трупный запах и вспоминая, где я мог слышать этот запах раньше. Я вспомнил. Это было белое вино. Вот та изюминка, о которой я говорил. Белое вино. Мужики с отрезанными членами и заклеенными глазами были облиты белым вином. Неплохо, конечно, но все равно как-то неказисто. Мне почему-то захотелось выпить. Я повернулся к сопровождающим меня офицерам и к Гарри с Крисом.
– Мне кажется, джентльмены, вам стоит выйти на свежий воздух, подышать, – сказал я, улыбнувшись сквозь носовой платок.
Гарри еле заметно понимающе улыбнулся в ответ, зажимая нос влажной салфеткой. Я видел, что его вывернет наружу, если он пробудет здесь еще немного.
– Крис, сходи за кем-нибудь из экспертизы, – попросил я. – Пускай расскажут мне, что они тут нашли.
Гарри, Крис и два офицера вышли из комнаты, оставив меня в ожидании наедине с зажаренной Кларой и мертвыми мужиками с оторванными пенисами. Я присел на корточки, оглядел несчастных, затем прошелся по комнате, осматриваясь по сторонам. Стало немного скучно. На улице начинал идти дождь.
Спустя пару минут я услышал знакомый голос.
– Аппетитный вид, не правда ли? – спросил голос.
Я отвернулся от окна и подошел к входной двери, местами делая широкие шаги, стараясь не запачкать свои ботинки. Я давно не видел старого друга, но обстоятельства были не такими радостными, чтобы можно было шутить. По крайней мере я хотя бы старался выглядеть серьезным, однако в глубине души был очень доволен нашей встречей и тоже хотел немного поязвить.
Мне казалось, что правосудие наконец торжествует.
– Что расскажешь, Брюс? – спросил я.
Мы пожали руки.
Брюс был одет в привычный для него белый халат, на котором виднелись свежие пятна крови. На нем был респиратор, который спасал его от трупных запахов и запахов отрезанных членов. Я даже немного завидовал ему. В левой руке он держал пару перчаток. Брюс чем-то походил на мясника-химика, проводящего ужасные эксперименты.
– Дела неплохие в целом, – ответил он. – Младшая сестра недавно снова вышла замуж, уже успела родить. А ведь еще вчера… – Брюс задумчиво остановился.
Он посмотрел на меня с доброй улыбкой. Сейчас он явно не находился в этой комнате ужасов, но судя по его пропадающей улыбке, он возвращался к реальности, видя мое лицо.
– Так, ладно, Марк. Шутки шутками, а у нас тут пять трупов, – сказал Брюс, кашлянув и пройдя в комнату. – Пока удалось установить личности только троих из них. Это Клара Флаверс, – он показал на обгоревший труп на кровати. – Ее ты можешь наблюдать с расколотой головой, и, пожалуй, это самое удачное решение для изображения похмелья на Хэллоуин. И два филиппинца. Имена ни тебе, ни мне ничего не дадут, поверь. Также есть кое-что еще, но мы пока не знаем, что на ней, – интригующе сказал Брюс.
Он подошел к столу, на котором был рассыпан порошок вперемешку с кровью, надел перчатки и взял кассету. Брюс улыбнулся мне через респиратор, и я понял, что его мозг сгенерировал очередную уморительную штуку.
– Разберешься с этим или оставишь дело настоящим профессионалам? – как я и предполагал, пошутил Брюс.
Надоедало иногда знать наперед, что сделает человек.
– Если бы не я, таких профессионалов не было бы, – сказал я, устало вздохнув.
Подмигнув Брюсу, я взял кассету из его рук и повернулся к выходу.
– Марк, еще кое-что, – сказал Брюс. Я повернулся к нему. – Мы с тобой оба знаем, что за женщина была Клара Флаверс, и я знаю, что это личное для тебя, – он немного замялся. – В общем, если что, не забывай, что у тебя есть друзья, Марк.
Я улыбнулся и кивнул Брюсу, показав большой палец. Затем повернулся в сторону выхода и поспешил наружу, на свежий воздух.
Спустившись вниз, я вспомнил, что оставил зонтик в машине, а дождь лил как из ведра. Подложив кассету под плащ, подняв ворот и натянув сильнее шляпу, я пробежал по мокрой лужайке и запрыгнул на заднее сиденье автомобиля. В машине было тепло и пахло свежим кофе.
– Как вы, ребята? – спросил я. – Вид у вас там, наверху, был не очень.
– Ничего, справились, Марк, – ответил Гарри, делая небольшой глоток. – Мы взяли тебе тоже кофе. Если хочешь, бери, – Гарри показал на пластиковый стаканчик, из которого исходил витиеватый кофейный пар.
– Нет, спасибо, я кофе не пью, – сказал я и, сделав небольшую паузу, спросил: – Подбросите меня до дома?
– Не вопрос, Марк, дружище.
Гарри завел машину, поставил свой кофе в подстаканник, и мы тронулись с места.
Я выглянул в окно и посмотрел на особняк Флаверс в последний раз.
Глава 9
– Останови меня возле того магазина, Гарри, – попросил я, показав, какой именно магазин я имел в виду.
– Хорошо, Марк.
Он остановил машину, и я вышел на перекрестке возле электронного магазина, где я собирался купить видеомагнитофон по дешевке.
Я попрощался с ребятами и пошел в сторону входа в магазин. Дождь к тому времени уже перестал идти, и воздух был наполнен сладким, щекочущим ноздри озоном.
У входа меня встретил молодой паренек лет шестнадцати с кудряшками на голове. Он раздавал листовки.
– Заходите, у нас самые низкие цены на новые телевизоры! – с явным энтузиазмом скандировал он.
Я взял листовку и, не прочитав, положил в карман. В конце концов, чем быстрее закончатся эти листовки, тем быстрее парень уйдет с холодной улицы в помещение.
Внутри магазина было весьма шумно и от этого неуютно. В первую очередь шум создавался из-за старой танцевальной музыки, а во-вторых, из-за того, что магазин был не очень большой, и в нем, ко всему прочему, был ремонт электроники, который сопровождался, как ни странно, в основном стуком.
За кассой стоял мужчина в возрасте около сорока лет, с черной кипой на голове, и читал газету, будто не замечая меня. У него была борода, усы и очки с прямоугольной оправой, которые низко сползли с его большого носа. Одет он был в белую рубашку и в брюки с подтяжками.
Я подошел к нему.
– Чем могу помочь вам? – спросил мужчина, не отрываясь от чтения.
– Не хотите обратить на меня немного своего внимания? – громко спросил я, пытаясь перекричать музыку и стук в мастерской, щелкнув для надежности пальцами три раза и затем положив руки на прилавок.
На секунду он посмотрел на меня и как ни в чем не бывало продолжил читать газету.
– Обратил. Чем еще могу помочь? – невозмутимо спросил он.
Внезапно шум в ремонтной мастерской прекратился, и я услышал тяжелые шаги, приближающиеся к нам, а затем увидел еще одного еврея, который был намного толще, чем тот, что читал газету. Кроме веса и того, что на толстяке был фартук, они, пожалуй, ничем не отличались друг от друга.
– Здравствуйте, уважаемый, чем могу помочь? – улыбаясь, спросил толстяк.
– Вы – хозяин магазина? – спросил я.
– Да, что-то случилось? – удивленно, но не убирая улыбки с лица, спросил он.
– Ваш сотрудник, – я показал на мужчину у кассы, – назвал вас старым кабаном, который может сделать мне скидку на старые видеомагнитофоны. Это правда? – спокойно спросил я.
Мужчина, который читал газету, наконец посмотрел на меня и отложил свое чтиво. Я в свою очередь посмотрел на него, затем снова на толстяка. Толстяк смотрел на своего партнера.
Возникло то самое молчание, которое всегда происходит перед крупной руганью или перестрелкой.
Толстяк взревел и начал громко кричать высоким тоном на еврея, что стоял за кассой, на непонятном мне языке, облокотившись на прилавок и два раза стукнув по нему кулаком. Еврей, стоящий на кассе, стал оправдываться на все том же непонятном, кудахчущем языке, показывая сначала на меня, затем обводя руками весь магазин.
Спустя минуту они замолчали.
– Я прошу прощения, уважаемый, за этот маленький беспорядок, – сказал толстяк, снова улыбаясь мне. – Так чем я могу вам помочь в этот прекрасный день?
– Мне нужен работающий, но не дорогой видеомагнитофон.
– Какая фирма вас интересует?
– Ты знаешь, дружище, меня интересует работающий видеомагнитофон, который стоит в пределах… – я сделал задумчивое лицо. – Одного доллара.
