— Мне казалось, что у меня есть антиграв, но, чтобы убедиться, нужно было попробовать,— сказал Норби.— Похоже, я не забыл, как с ним обращаться.
Центральный парк уже проплывал под ними. Сзади, за небоскрёбами на востоке, разгорался рассвет, хотя солнце ещё не взошло. Парк оставался погруженным в глубокую ночную тень.
— Мне всегда хотелось узнать, на что это похоже — летать на личном антиграве,— прошептал Джефф, затаив дыхание от восторга. Порыв ветра отбросил со лба прядь его кудрявых каштановых волос.
— Если хочешь знать, это тяжёлая работа, и я не знаю, когда в следующий раз смогу подзарядиться электричеством.
— Мне это кажется лёгким. Легким и восхитительным, вроде плавания в океане с неосязаемой водой, вроде парения в…
— Тебе не приходится поддерживать антигравитационное поле, поэтому для тебя это легко,— ворчал Норби.— Не увлекайся своими ощущениями, иначе забудешь, где ты находишься. Держись крепче! И кстати, скажи мне, где нам нужно приземлиться, чтобы попасть на твой замечательный праздник.
— В роще — вон тот лесной массив за лодочной стоянкой, на другой стороне пруда. Спускайся, мы уже почти у цели.
— Не так быстро. Сперва нужно рассчитать траекторию. Мы же не можем просто свалиться вниз: ты переломаешь себе все кости. Кроме того, там темно, а я не могу сфокусировать на земле достаточно яркий световой пучок, не истощая свой запас мощности. Я не могу одновременно поддерживать и антигравитацию, и яркий свет, понятно? За кого ты меня принимаешь — за атомную электростанцию?
Норби описал круг, и они немного спустились, но затем рывком взмыли вверх.
— Эй, осторожнее! — крикнул Джефф.
— Послушай, это моя забота! — огрызнулся робот.— Не так-то просто постепенно усилить гравитацию и опуститься точно в нужном месте.— Он хмыкнул.— О’кей. Хотелось бы мне уметь дышать, чтобы сейчас затаить дыхание.
— Я сделаю это за тебя,— заверил мальчик.
— Отлично. Это окажет мне психологическую поддержку. В такой темнотище трудно отличить твёрдую землю от тени.
С толчком, от которого у него лязгнули зубы, Джефф приземлился на четвереньки в мокрую грязь. Его голова высунулась из бассейна с золотыми рыбками, расположенного в центре небольшой травянистой поляны. Им повезло: именно сюда он нацелил бы Норби, если бы у них было достаточно света.
Несмотря на темноту, Джефф мог видеть золотых рыбок. Бассейн казался освещённым изнутри, что было довольно странно, так как власти Манхэттена обычно не радовали граждан освещением в общественных парках, ссылаясь на стеснённые финансовые обстоятельства.
— Норби, где ты? — тихо позвал Джефф.
Свет в бассейне приблизился, и что-то медленно всплыло на поверхность. Это что-то имело бочкообразную форму и было опутано стеблями водяных лилий. Оно продолжало подниматься, пока не замерло в футе над водой, а затем начало быстро вращаться в воздухе, разбрасывая брызги, словно отряхивающаяся после купания собака.
— Эй! — возмущённо крикнул Джефф, когда его окатило с ног до головы.
Бочонок постепенно перестал вращаться. Из его донышка показались две ноги, неспешно направившиеся к Джеффу по воздуху.
— Немного не рассчитал,— произнёс Норби, приподняв свою шляпу.— Я чуть-чуть опоздал включить свет. Однако, по-моему, посадка вышла превосходная.
— Как бы не так,— сердито возразил мальчик, тщетно пытаясь отряхнуться.— Я весь в грязи и насквозь промок.
— Ты обсохнешь,— философски заметил робот.— Грязь тоже высохнет, а потом ты отколупнёшь её.
— А как ты? — спросил Джефф.— В тебя не попала вода? Ты случайно не заржавеешь?
— Мне ничто не может повредить,— гордо заявил Норби.— Нержавеющая сталь снаружи и кое-что получше внутри.
Робот осторожно отцепил побег водяной лилии, обмотавшийся вокруг его корпуса, и небрежным жестом бросил его в воду.
— Теперь я понимаю, почему обычный приём дзюдо заставил тебя приземлиться на свою шляпу,— сказал Джефф.
— Ты напал прежде, чем я успел подготовиться,— возразил Норби.
— Ничего подобного. Нападал ты, а не я.
— Я хочу сказать, ты выставил защиту прежде, чем я успел подготовиться.
— Опять не то. Ты просто не справляешься с собственной технологией. Ты сам это признал, когда мы летели на антиграве.
— Правда, это было нелегко, но я с честью выдержал испытание. Посмотри только на эту посадку!
— Ты справился, но не так хорошо, как мог бы,— настаивал Джефф.— Ещё немного, и мы бы с тобой пробурили дырку в Китай через земной шар.
— Я стараюсь, как могу,— горестно отозвался Норби.— Ты не сможешь найти ни одного робота за ту же цену, который умел бы делать подобные вещи. И потом, я не виноват. Меня повредило при аварии космолёта, а потом Мак починил меня так, что я стал неуязвимым. Для этого он использовал трофейное снаряжение и…
— Что ещё за трофейное снаряжение? — перебил мальчик.
— Послушай, если ты собираешься подвергать сомнению каждое моё слово, то я лучше промолчу.
— Что за трофейное снаряжение? Проклятье, ты хотя бы иногда должен отвечать на мои вопросы. Ты же робот, не так ли?
— Да, я робот, так почему же ты не понимаешь, что я обязан говорить правду? Джефф вздохнул:
— Ты прав. Извини за моё недоверие. Так что за трофейное снаряжение, Норби?
— Трофейное снаряжение со старого космического корабля, который мы нашли на астероиде.
— Это невозмож… я верю тебе, верю! Я знаю, что ты не лжёшь, но это невероятно. Никто ещё не находил космолёты, которые бы просто валялись на астероидах. Космическое управление всегда сразу же подбирает обломки после аварии. В нашу компьютерную эпоху Космическое управление моментально узнает, где и когда произошла катастрофа.
— Так вот: этот корабль остался незамеченным. Он просто лежал там, и мы его нашли. Я не могу сказать, на каком астероиде это произошло. Там их сотни тысяч. Это был маленький каменным обломок, как две капли воды похожий на все остальные.
— Что произошло, когда он починил тебя?
— Мак все время посмеивался. Он был очень доволен собой и часто повторял: «Ну-ну, то ли ещё будет, когда они увидят тебя!» Он был гением, понимаешь? Я спрашивал его, в чем дело, но он не рассказывал. По его словам, он хотел преподнести мне сюрприз. А потом он умер, и я так и не узнал…
— О чем не узнал?
— О вещах, на которые я способен. Вроде антигравитации. И о том, каким образом это мне удаётся. Иногда я не могу вовремя оценить обстановку — поэтому тебе и удалось справиться со мной своим боевым приёмом. И поэтому я неправильно приземлился: мне не хватило времени точно рассчитать посадку. Пожалуйста, никому об этом не рассказывай.
— Ты шутишь? Конечно, я никому не скажу.
— Учёные разберут меня на части — им захочется выяснить, как мне удаётся делать подобные вещи, а я не хочу оказаться разобранным на части. Я буду рад им обо всем рассказать, но только если сам разберусь, в чем дело.
Джефф сел, обхватив руками свои грязные колени, и посмотрел на небо, светлевшее с каждой минутой.
— Знаешь, я готов поспорить, что это был чужой космический корабль,— прошептал он.
— Ты можешь стать первым настоящим доказательством существования инопланетного разума за пределами Солнечной системы.
— Но ты ничего не скажешь? Ты же обещал! — с тревогой в голосе напомнил Норби.
— Я им ничего не скажу… друг.— Джефф взял Норби за руку и потряс её.— Но нам пора.
— Пошли,— согласился робот.— Но это может оказаться непросто. Кажется, к нам приближается стадо слонов.
Шаги действительно приближались. Множество шагов. Джефф подхватил Норби и спрятался в кустах вместе с ним. По дорожке между деревьями спускалась группа людей с биноклями в руках.
— Птицелюбы,— прошептал мальчик.
— Кто они? — поинтересовался Норби.— Новая разновидность человеческих существ? Раньше я таких не видел.
— Это потому, что ты провёл слишком много времени в космосе с Мак-Гилликадди, наблюдая за астероидами. Людям нравится наблюдать за жизнью животных. Эти, к примеру, наблюдают за птицами.
— Ты хочешь сказать, что они суют свой нос в птичья дела?
— Птицам это безразлично.
— Но разве они не могли найти себе занятие получше?
— Наблюдение за птицами — полезное дело. Ты хочешь, чтобы они просто ходили по парку и мусорили где попало?
— Птицы тоже мусорят, где попало. Они…
— Помолчи, Норби.
Лидер группы, пожилая леди в твидовом костюме, остановилась возле пруда.
— Это хорошее место для наблюдения за совами,— сообщила она.— Совы живут в Центральном парке начиная с прошлого века. До этого они время от времени останавливались здесь, но не оставались надолго. У них было достаточно крыс и мышей для пропитания, но либо воздух слишком загрязнён, либо город казался им слишком шумным. Так или иначе, они сочли цену за обилие пищи слишком высокой. Теперь же им нравится жить на Манхэттене, как и всем добропорядочным патриотам нашего города. По крайней мере, маленьким ушастым совам. Они свивают гнезда в кронах деревьев, и, поскольку солнце ещё не совсем взошло, есть надежда, что мы увидим сову в полете.
