Феликса же котёнок просто боготворил. И когда Пич не был занят игрой с Мэй или Минни, он повсюду ходил за своим старшим товарищем. Феликс не возражал, только иногда, когда Пич начинал ему мешать и лез под лапу, кот давал малышу по лбу этой самой лапой. Не сильно, просто для воспитательного эффекта.
Подружился Пич и с пони Милочкой. Приходил в сарай, залезал на неё, ложился между ушами, зарывался в белую гриву и спал. Милочка не возражала.
– Смотри, – сказала ей Эпл, увидев такое безобразие, – привыкнет Пич, не отучить будет.
– А зачем отучать? – не поняла Милочка.
– И-и-и-го-го-о-о! Ну как же, – заржала Эпл, – он ведь не всегда будет таким маленьким.
– Да? – удивилась пони.
Конечно-о-о-о! Он вырастет и станет как Феликс. А может, и бо-о-олыие! Тяжело тебе будет и неудобно!
Милочка задумалась. Но всё-таки решила не мешать Пичу спать на своём лбу. Вот когда вырастет… тогда и посмотрим.
– А я тоже вырасту? – поинтересовалась она у Феликса.
– Мур-рм, – прищурился Феликс. – Нет, ты не выр-растешь, мур-рм. Ты пони. Ты останешься такой маленькой.
Милочка даже расстроилась.
– А кому принадлежит Пич? – вспомнила вдруг она. – Ты говорил, что я принадлежу Мэй, потому что она дала мне имя. А Пичу кто дал имя?
Феликс на секунду задумался.
– Они обе дали, мур-рм. И Минни, и Мэй.
– Значит, он принадлежит им обеим?
– Да, мур-рм.
– А разве так бывает?
Феликс важно усмехнулся, спрыгнул с ворот, на которых сидел, и ответил, задрав хвост:
– Бывает, Милочка. Всё бывает, мур-рм…
А на следующий день Пич пропал. С самого утра! Мэй с Минни искали его повсюду, но никак не могли найти. Пича не было нигде ни в сарае, ни в комнатах, ни на кухне, ни в ванной…
– Он ушё-о-о-ол! – рыдала Мэй. – Он нас не лю-у-у-убит!
– Не говори глупости, – сердилась Минни. – Пич здесь, мы его найдём. Он просто куда-нибудь залез и уснул…
Но Пич никак не находился даже к двенадцати часам дня. Тогда начала нервничать уже и миссис Пирс. А мистер Пирс не нервничал – он ничего не знал, потому что был на работе.
И Феликс тоже начал переживать. Поначалу он не принял исчезновение котёнка близко к сердцу – сам помнил, как однажды залез в шкаф и уснул там, как и говорила Минни. И не слышал, как она его искала и плакала. Но если и так, Пича слишком долго нет. И в какой бы шкаф он ни залез, пора его будить.
Феликс, конечно, не стал сам лазать по всем шкафам, а пошёл во двор, нашёл Джека, увлечённо грызущего кость возле своей конуры, и сказал:
– Мур-рм, пр-риятель… Нужна твоя помощь…
– Гр-р-р-р, – зарычал Джек, не отвлекаясь от кости. Феликс пошевелил усами.
– Нужна мне твоя кость… Мне каждый день Минни мясо даёт, мур-рм… Ты лучше помоги Пича найти.
– Пр-р-р-ропал? – уточнил Джек.
– Да, мур-рм…
Через пять минут Джек и Феликс стояли возле двери, ведущей в подвал. В подвале миссис Пирс хранила многочисленные вкусные штуки, поэтому им обоим вход туда был заказан. Однако там всегда было холодно, поэтому лично Феликс туда и не особенно стремился. В конце концов, Минни обязательно с ним поделится любой вкусняшкой.
– Ты увер-рен? – уточнил кот, рассматривая плотно закрытую дверь подвала.
– Гр-р-р, – обиженно посмотрел на него Джек.
– Ну ладно.
Феликс посмотрел на дверную ручку, вздохнул, а потом подпрыгнул и повис на ней. Секунда, другая… и ручка медленно поехала вниз. А вслед за ней открылась и дверь, ведущая в подвал.
Пич обнаружился на первой же ступеньке. Уставший, чумазый до безобразия, но совершенно сытый котёнок спал кверху пузом. От него сильно пахло копчёной колбасой.
Видимо, он шмыгнул в приоткрытую дверь, когда миссис Пирс утром спускалась в подвал, и не успел выскочить обратно. А девочки не догадались его там поискать…
Джек, напоследок облизав сонно жмурящемуся Пичу мордочку – она так вкусно пахла колбасой! – поспешил вернуться к себе в конуру. Всё-таки там его ждала прекрасная и очень аппетитная косточка…
А Феликс взял Пича за шкирку и понёс котёнка наверх, в комнату Мэй.
И довольно замурлыкал, когда девочки встретили его восторженными визгами.
– Феликс, какой ты умница! – восхитилась Минни, и кот благодарно потёрся о её ногу.
Конечно, он умница. А как же иначе?
История седьмая. О том, куда ушел Феликс
Наступил август – самый грустный месяц лета.
– Почему самый грустный, Феликс? – спросила Милочка сидящего на воротах сарая кота. Пич в это время играл в стоге сена неподалеку. Он замер и прислушался. Наверное, ему тоже было любопытно почему.
– Дождей много, мур-рм. И скор-ро осень.
– Что такое осень?
– Осенью дер-ревья становятся жёлтыми и кр-расными, мур-рм. Холодает. И дождей очень много, больше даже, чем в августе. А потом дер-ревья сбрасывают листья и стоят голые, пока не выпадет снег, мур-рм.
– Снег? – переспросила Милочка с интересом.
– Потом увидиш-шь, – фыркнул Феликс. – Тебе понр-равится. Он мягкий и холодный. И белый, как ты.
Белый, как она? Да, подумала Милочка, ей понравится. Во всяком случае, уж точно больше, чем дождь. Дождь пони вообще не любила. Мокро, грязно, и Мэй редко гуляла в дождь. И было скучно оставаться в сарае. Если бы не Феликс, который всегда приходил к Милочке в такие дни, сидел на воротах, прячась под крышей, и разговаривал с пони, ей было бы совсем тоскливо.
Вот и сегодня шёл дождь. Мэй и Минни сидели дома, а Феликс пришёл к Милочке, захватив с собой и Пича.
– Слуш-шай меня, Милочка, – сказал вдруг Феликс, спрыгивая с ворот. Он медленно шёл к лошадке, и глаза его светились ярко-зелёным. – И запомни то, что я скажу. У каждого из нас есть вр-ремя, отведённое ему для того, чтобы быть здесь. И когда это вр-ремя заканчивается, мы чувствуем, что конец близок. Кто-то пр-росто ложится на землю и ждёт, но такие, как я, – коты… Коты уходят.
Милочка почти ничего не поняла, но спросила:
– Куда?
– Это тайна, – прошипел Феликс, садясь рядом с пони. – Больш-шая тайна. Я пр-росто хочу, чтобы ты запомнила то, что я сказал. И не гр-рустила, мур-рм.
Лошадка молчала, чуть наклонив мордочку и рассматривая серьёзного Феликса. Она почти ничего не поняла, но она поняла главное – кот решил куда-то уйти. Зачем?
– Ты не уходи, Феля, – сказала Милочка. – Я буду скучать.
– Таков закон пр-рироды, мур-рм, – ответил Феликс. – Это как осень. Она всё р-равно пр-ридёт, как бы Мэй и Минни ни хотели, чтобы лето ещё длилось и длилось.
– Но ведь лето вернётся, – возразила Милочка. – Оно обязательно вернётся, я знаю, ты же говорил. А ты? Ты вернёшься?
Феликс лёг на пол, сложил лапки и положил на них голову, которая показалась ему вдруг какой-то тяжёлой.
– Нет, Милочка. Оттуда никто ещё не возвращался.
К вечеру дождь перестал, и Минни вышла на поле посмотреть закат. Багровое солнце садилось за горизонт, и трава вдалеке казалась красной, чуть ближе – розовой, и только совсем рядом, под ногами, она по-прежнему была зелёной.
Вечерняя прохлада холодила щёки и пальцы рук. Минни было зябко, но в дом она не уходила. Уж слишком красиво было там, впереди.
Ах, если бы она умела рисовать! Но рисовать девочка не умела, поэтому она просто стояла на краю поля и запоминала этот миг. Необыкновенно красивый и спокойный миг.
Минни почувствовала невесомое прикосновение к своей правой ноге и не стала опускать голову – она знала, кто это.
– Феликс, – прошептала девочка и улыбнулась, – правда красиво? Красный, розовый, оранжевый, золотой, зелёный и синий… Одни и те же цвета окружают нас, но мы не устаём на них смотреть. Правда, Феликс?
Феликс мурлыкнул и сел рядом, обернув свой хвост вокруг ноги Минни. Он знал, что это его последний закат, поэтому пришёл, чтобы посмотреть.
В глазах кота отражалось солнце. И он вдруг вспомнил, как много-много лет назад впервые увидел Минни и почувствовал её запах. Она была тогда такой маленькой… ростом почти с него нынешнего.
Странно, она выросла так сильно, а запах остался прежним. И руки были такими же ласковыми.
Ничего, теперь у Минни будет Пич. Он вырастет прекрасным рыжим котом, пушистым и большим. И будет любить её не меньше, чем Феликс.
Но Феликс знал как бы сильно ни любил Минни Пич и сколько бы времени ни прошло, его, Феликса, она никогда не забудет.
Друзей не забывают.
Обитатели фермы так привыкли к молчаливому присутствию Феликса, что утром сразу же обнаружили его отсутствие.
Это было словно вдруг проснуться в доме без одного окна. И вроде все остальные окна на месте, но вот именно без этого окна почему-то стало намного темнее.
– Странно, – сказал мистер Пирс, целуя жену утром перед уходом на работу, – Феликс же никогда не уходил далеко с фермы… Ты думаешь..?
– Возможно, – ответила миссис Пирс тихо. И вздохнула. – Кошки всегда уходят, когда чувствуют, что их время подошло к концу, ты же знаешь. Но Феликс ещё не такой старый… Будем надеяться, мы его найдём.
