она читала каждую черту, по коже пробегали маленькие мурашки .....
Очаровательность
Нарциссизм.
Хитрость
Манипулятивный.
Неглубокий.
Все черты, которыми, как она знала, обладала, но не знала, что они есть у психопатов. Можно подумать, что они одиночки или даже неудачники, но это не так. Психопаты были победителями.
Последняя черта, однако, была более сложной - отсутствие эмпатии. Не то чтобы у психопатов вообще не было сопереживания, скорее это было описано как наличие переключателя сопереживания, что, в свою очередь, позволяло им никогда не испытывать угрызений совести.
Именно это сделало Луку одним из величайших боссов в истории мафии, поскольку с каждым днем его репутация становилась все сильнее, чем у их отца.
Для Марии же это было тем, что заставляло всех недооценивать ее, а поскольку она была недооцененной женщиной, это помогало Марии держаться на земле.
Не то чтобы у нее не было сочувствия, просто его было очень мало. Единственными людьми, к которым она испытывала настоящие чувства, были женщины в ее жизни и Лео. Не было ни одного мужчины, на которого бы она посмотрела и почувствовала к нему что-то... до Кейна. А вот с женщинами она могла познакомиться и мгновенно сблизиться. Именно поэтому все вокруг, вероятно, думали, что ей нравятся женщины, а она, по правде говоря, никогда не могла представить себя с мужчиной. Как мужчины в семье Карузо ожидали от нее определенных вещей, так и другие мужчины ожидали определенных вещей от женщин и от своих будущих жен. Вот где она, черт возьми, провела черту.
Она уважала очень немногих мужчин, таких как Лука и Неро, но по-настоящему она заботилась только о Лео, и это было потому, что Лео был всем тем, чем они не были. Он не был сломлен и мрачен внутри. Он был чистым и светлым. Таким же, какой была их мать.
Только после ее смерти Мария задумалась, как ее мать оказалась рядом с ее отцом.
Забавно, что после смерти человека все воспоминания, связанные с ним, менялись, как будто смерть наступала под другим углом. Приятные воспоминания, которые раньше воспринимались через розовые очки, стали окрашиваться в серые тона. Новая линза заставила ее усомниться в том, была ли ее мать счастлива с ее отцом, но она не могла вспомнить, была ли она действительно счастлива.
Не было никаких сомнений в том, что ее отец был таким, поскольку для него никогда не было и не будет другого. Хотя он был еще жив, Данте умер в тот же момент, когда его жену убили на парковке.
Наблюдая за тем, как Лука кладет ингредиенты в кастрюлю, он был похож на их отца в том, что у Луки был только один человек, предназначенный для него. Только вот для Луки не было бы жизни, если бы Хлоя умерла. И, если бы был Бог, он бы позволил дьяволу забрать душу Луки первым.
— Сделай мне одолжение, — начал Неро, потянувшись в карман. — Узнай, есть ли у кого-нибудь из учеников, получающих стипендию, какие-либо расходы на обед. Если да, заплати, если Наследию так чертовски нужны деньги.
Глядя на пачку денег, которую Неро положил на прилавок, стало ясно, что мужчины Карузо были прокляты любовью одной хорошей женщины.
Она просто надеялась, что хоть раз быть женщиной в этой семье наконец-то окупится и исключит ее из этого.
Пять
Я буду хотеть танца, принцесса
Нога Марии уже коснулась первой ступеньки, чтобы отправиться наверх на ночь, когда раздался стук в парадную дверь. Задумавшись, кто, черт возьми, может стучать в дверь в такой час, она прошлепала босыми ногами по полу фойе, желая просто посмотреть в глазок. Только когда она заглянула через стекло с рыбьими глазами, она решила, что откроет дверь сама, быстро проведя пальцами по волосам.
Фу, я только что это сделала?
Остановив себя от дальнейшего смущения, она, наконец, открыла его, чтобы увидеть мужчину с другой стороны без странного искажения.
— Привет, принцесса. — Его ровный голос скользил по ее телу, а его лесные глаза рассматривали ее розовые бархатные шорты и подходящую майку. — Я подумал, что даже дома ты можешь носить каблуки и мех. — Он снова скользнул взглядом по ее телу, на этот раз гораздо медленнее, заметив, насколько коротки шорты и как ее топ обнажает тонизированную нижнюю часть живота. — Думаю, нет.
— Мне не нравится, когда меня так называют, Доминик.
Его лицо, казалось, сменило выражение с удивленного на забавное.
— Что ж, очень жаль.
Скрестив руки, она подняла одну из своих кустистых бровей, загораживая дверной проем.
— Могу я тебе помочь?
— Конечно. — Он сделал шаг в дверной проем, встав с ней нос к носу, но его лукавство быстро исчезло. На его месте была серьезность, настолько смертоносная, что застала ее врасплох, позволив ему легко обойти ее. — Ты можешь отвести меня к Луке.
От выражения его лица у нее чуть не перехватило дыхание, особенно после того, как она увидела его вчера впервые за много лет. Она провела с ним несколько часов, но Мария не видела его таким...
...Стук в дверь Лучано доставил ей удовольствие. Ей нравилось портить кому-то день.
Когда дверь распахнулась, ее встретила вторая половина Ангела.
Они могли бы выглядеть как один и тот же человек, но они не могли быть более противоположными. В то время как ей начинал нравиться Ангел, брат Лучано, которого Карузо держали в качестве залога, этот, однако...
— Привет, принцесса. — Брат с ног до головы покрытый чернилами улыбнулся, пробежавшись глазами по ее телу.
Невозможно было не заметить маску, которую он надел, как только открыл дверь и увидел, что это она.
Матиас надел маску, обманывая окружающих, но ее он не обманул ни на секунду. Она видела сквозь эту маску то, чем он был - сломленным.
Тодд, ее телохранитель, ворвался в дверь, оттолкнув брата-близнеца Ангела с дороги, чтобы проверить дом, прежде чем войти.
— Кто ты, блядь, такой? — Доминик, старший брат, встал, когда он вошел.
Мария вошла в дом до того, как Тодд был убит.
— Он со мной.
На этот раз это был Доминик, чьи глаза прошлись по ее высокому телу, рассматривая туфли на высоких каблуках, короткое платье и меховое пальто.
— Какого черта ты здесь?
Прошло много времени с тех пор, как она видела старшего брата Лучано. В то время она была моложе, поэтому не разглядела его как следует. Теперь,
