сих пор помню, как она ощущается под моими прикосновениями — теплая и соблазнительная — а ее запах? Нектар для души. Чистое головокружительное совершенство. Я был сломлен с тех пор, как мы расстались, и вынужден терпеть сущий ад.
Я мог бы добраться до нее за считанные секунды. Все, что мне нужно сделать, это пробиться сквозь металл и стекло, которые разделяют нас. Я посвящу ее в свой собственный грязный уровень и возьму прямо там, на этом тротуаре. А еще лучше, прижму ее к стене этого здания и завладею нежными губами и сладкой киской одновременно. Я буду наслаждаться первоначальным сопротивлением, упиваться этой первой вспышкой удивления и страха. Заставлю себя проникнуться ее чувствами, пока не начну ощущать, как она разваливается подо мной на части. Пока я не заставлю забыть нас обоих последние несколько месяцев и снова не сделаю ее своей.
Будто были какие-то сомнения.
Не раздумывая, я тянусь к дверной ручке. Мой ангел. Сейчас и навсегда.
Я обещал, что вернусь.
— Почему, черт возьми, Петров появляется так рано в игре?
Голос Джозепа останавливает мое намерение. Каким-то образом мне удается отвести от нее взгляд. Моя правая рука сидит впереди на водительском сиденье. Он тоже наблюдает за ней, но у него хватает ума отвести взгляд, как только он чувствует мое недовольство.
— Чертов дурак провалит всю операцию.
Он имеет в виду Петрова или меня? Лениво соображаю я.
— Русский, — бормочет он, бросая на меня взгляд в зеркало.
Он более чем осведомлен о моей привязанности к Ив Миллер. Однако в его словах есть смысл… Во что, черт возьми, играет Петров?
— Позвони ему.
Джозеп поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Мы менее чем в пяти минутах езды от…
— К черту расписание. Позвони ему. Я хочу услышать, что он хочет сказать.
Теперь мое разочарование — это ярость — ярость на себя, на Петрова, на эту миссию. На каждую чертову вещь, которая разделяет нас с Ив.
Невозмутимый, Джозеп достает свой мобильный телефон и набирает номер. Я изучаю его профиль. Коротко стриженные светлые волосы, квадратная челюсть и высокомерие. Он симпатичный ублюдок, столь же нечитаемый, сколь и преданный. Я знаю его уже почти два десятка лет, и редко видел что-то большее, чем вспышку эмоций на его лице. Он давным-давно отказался от этого дерьма. Джозеп делал это ради собственного выживания, и я тоже, пока в мою жизнь не вошла Ив Миллер.
Мне нужно разобраться с этим безумием. Мне нужно найти способ не дать логике вылететь в окно всякий раз, когда она рядом со мной. Я вернулся не за ней… пока нет. Сначала нужно сделать одну работу. Внутри находится медиа-магнат-миллиардер по имени Лука Иванов, которого Петров жаждет заполучить в свои руки. Мы убийцы, а не похитители, но мы делаем исключение для Петрова по причинам, о которых я стараюсь не слишком задумываться. Причины настолько отвратительны, что даже мне трудно их понять, а я видел много запутанного дерьма в своей жизни. Черт возьми, по большей части я был причиной этого.
Захват Иванова — это часть долгой игры, в которую мы с Петровым играем уже почти пять месяцев, и только на полпути. Мы слишком усердно работали, чтобы мой член мог сейчас все испортить. Этого мимолетного взгляда на Ив должно быть достаточно.
Да хватит уже лгать самому себе, Данте.
Простого взгляда на нее никогда не будет достаточно. Даже ее роскошное тело в моей постели не заставит моих демонов замолчать навсегда. Как только мы воссоединимся, я буду брать и брать, пока она не рассыплется под моими безжалостными требованиями и этим жалким бременем внутри меня.
Пока она не обрушится пылью под моими пальцами.
ФБР повсюду. Напротив стоит припаркованный фургон для наблюдения — замаскированный под спутник — там сидят четыре агента. Слишком плохо для них. Они — помеха, в которой мы не нуждаемся. Мы уберем их быстро и тихо.
Джозеп набрав номер, переключает мобильный на громкую связь. Звон эхом разносится по тишине автомобиля, когда я поворачиваю голову обратно, чтобы посмотреть на Ив. Она перестала возиться со своим платьем и теперь идет к месту встречи, удаляясь от меня. И снова я поражен. Вид сзади почти не уступает виду спереди. Я ловлю себя на том, что сосредотачиваюсь на нежной впадинке между ее лопатками. Представляю, как прижимаюсь губами к этому священному месту и чувствую, как она дрожит от желания. Мой член так сильно напрягается внутри брюк, что теперь я на грани того, чтобы сойти с ума, черт возьми.
— Боже мой, ты действительно пристально следишь за ней, — тишину моего внедорожника вдруг сотрясает грубый голос Петрова. — Прошло ровно шестьдесят восемь секунд с тех пор, как я отпустил ее.
— Я сказал тебе держаться от нее подальше.
Мой голос опасно спокоен. Слишком спокоен… Взрослые мужчины, как правило, обделываются, услышав его, и на то есть веская причина. Обычно за этим следует их кровавая кончина.
— Все должно идти именно так, как мы планировали, или я уйду. Еще раз обманешь меня, Петров, и между нами все кончено. Ты можешь сам навести порядок в своем беспорядке.
Петров смеется, ничуть не смущенный моей угрозой.
— Наш беспорядок? Прости меня, но мне было любопытно… и, должен добавить, отнюдь не разочарован. Она что-то особенное, не так ли? Женщина необычайной красоты и силы, хотя, боюсь, в ответ я пробудил ее собственное любопытство. Я полагаю, это довольно сложно, учитывая ее профессию. У нас в России есть слово, обозначающее такую любознательность, как у нее — почемучка. Она твоя маленькая почемучка, Данте, не так ли? Ее вопросы никогда не прекратятся. Ты готов дать ей ответы или будешь вечно держать ее в неведении? — он снова смеется, ломкий звук, который проходит сквозь меня.
— У нас, в английском, тоже есть поговорка о любопытстве, Петров… Ее любопытство я могу игнорировать. А твое ― нет.
— Будь уверен, я наказан должным образом.
Так оно и есть, черт возьми.
— Что ты ей сказал?
— Я лично поблагодарил ее за ее участие в деле Адамса. Также дал несколько дружеских советов.
— Какой совет? — требую я, переходя на русский и забирая сотовый у Джозепа. Я выключаю громкоговоритель и подношу устройство к уху, когда Джозеп бросает на меня еще один предупреждающий взгляд. Нам нужен Петров. Медиамагнат, которого мы планируем взять сегодня вечером, обладает информацией, которую может получить только Петров, по крайней мере, так он говорит. Это смелое заявление. Насколько мне известно, никто лучше нас не умеет
