– Не оглядывайтесь. Кажется, за нами следят, – шепнул он напарнику.
Ардженти непроизвольно повернул голову в сторону, едва удержавшись, чтобы не оглянуться, и устремил взгляд на проезжавший мимо них кеб.
– Вы уверены? – засомневался он.
– В скором времени выяснится.
Они продолжали идти неспешным шагом, глядя прямо перед собой. Только поворачивая на Эксчейндж-плейс, Джеймсон украдкой бросил взгляд назад. Незнакомец шел на расстоянии около восьмидесяти ярдов от них с тем же беззаботным видом, стараясь не выделяться среди других прохожих – и явно следуя за напарниками.
Финли ощутил, как ему сдавило грудь. «Теперь вы пытаетесь выяснить, кто я – мясник, пекарь, производитель свечей?» – вспомнилась ему фраза из письма. Он подумал, не приведут ли хвастовство Потрошителя и затеянная им игра в кошки-мышки к разоблачению преступника.
– Он все еще идет за нами, – предупредил криминалист Джозефа.
– Как вы думаете, кто это?
– В своем письме он говорит, что наблюдает за мной и Колби… – Джеймсон запнулся, увидев, что Ардженти намеревается повернуть голову назад. – Я же сказал, не оглядывайтесь! Мы просто прогуливаемся. Если он заподозрит что-нибудь неладное, то сразу исчезнет.
– Понимаю.
У детектива вдруг пересохло во рту.
– Сейчас будет поворот; следуйте за мной и повторяйте за мной все, что буду делать я, – велел ему Финли.
– Да… хорошо.
В одно мгновение все сомнения Джозефа были отброшены в сторону – неожиданно началась работа! Если только у Джеймсона не разыгралась буйная фантазия.
На Ганновер-стрит было многолюдно, и когда они повернули на Бивер-стрит, Финли уже не смог рассмотреть боковым зрением сквозь толпу, продолжает ли идти за ними незнакомец.
Его взгляд скользил по вывескам, пока через сорок ярдов не уперся в кондитерский магазин, двери которого находились в глубине между двумя витринами.
– Вот. То, что нужно! Спрячемся здесь, – решил англичанин.
Ардженти нырнул вслед за ним в проем и прижался к дверям. Они принялись ждать, затаив дыхание.
Человек в коричневом костюме завернул за угол и застыл в недоумении. Спустя несколько секунд он неторопливо двинулся дальше, пытаясь рассмотреть впереди двух мужчин, которых, возможно, загораживала группа из трех прохожих, остановившихся, чтобы побеседовать.
Заметив в тридцати ярдах за этой троицей следующий поворот, мужчина в коричневом сделал рывок вперед и едва успел перейти на шаг, когда увидел тех, кого искал, повернув голову в сторону.
Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем Джеймсон и Ардженти бросились к нему.
Повернувшись, незнакомец побежал по Ганновер-стрит. Напарники последовали за ним и были уже всего ярдах в семи от него, когда беглец достиг перекрестка с Перл-стрит. Он решил пересечь ее, надеясь, что гнавшиеся за ним люди отстанут, уворачиваясь от кебов.
Джозеф заметил, что незнакомец довольно тучен, однако при этом он бежал, словно одержимый, стремясь во что бы то ни стало оторваться от преследователей. Финли же, очевидно, твердо вознамерился настигнуть его и в своем рвении опередил детектива на несколько шагов.
Выбежав на проезжую часть, они принялись отчаянно маневрировать среди кебов и повозок. Лишь в самый последний момент пара лошадей, запряженных в телегу мясника, остановилась перед незнакомцем, едва не сбив его. Тот опять помчался по Перл-стрит, а затем свернул на Ганновер-сквер. Однако, когда он достиг Уотер-стрит, уличное движение стало еще интенсивнее.
Мужчина кинулся в промежуток между велосипедом и кебом и вдруг увидел приближающийся электрический трамвай. Поколебавшись долю секунды, он побежал наперерез ему и успел проскочить в каком-нибудь футе перед вагоном под аккомпанемент дребезжащего звонка водителя.
Следователям пришлось остановиться и ждать, пока трамвай проедет. Они вглядывались в его окна, пытаясь увидеть человека в коричневом на другой стороне улицы между силуэтами пассажиров.
Джеймсон был так поглощен этим занятием, что не заметил другой трамвай, двигавшийся в противоположном направлении. Лишь в последний момент он вдруг услышал звонок, сопровождавшийся испуганным криком.
– Финли!
Ардженти изо всех сил толкнул его в плечо, и они проскочили в образовавшуюся на долю секунды брешь между двумя трамваями. Водитель второго вагона нажал на тормоза, и тот с металлическим скрежетом прогромыхал мимо в тот самый момент, когда их ноги коснулись земли по другую сторону от рельсов.
Англичанин отшатнулся в сторону, провожая глазами вагон.
– Исчадия ада, – проворчал он. – Невозможно услышать, как они подкрадываются! Спасибо. Я обязан вам… – Тут он осекся, вспомнив об убегавшем от них человеке в коричневом костюме. – Скорее!
Незнакомец с тревогой оглянулся на них. Благодаря трамваю он выиграл пять ярдов, но тут же потерял их, пропуская груженную углем телегу, и побежал наискось в сторону переулка. Было видно, что мужчина устал. Все чаще он бросал через плечо взгляды на догонявшего его Джеймсона и бежавшего следом Джозефа.
Топот их башмаков отдавался эхом от стен домов узкого переулка. Мясник в окровавленном фартуке, вываливавший потроха в мусорный контейнер, поднял голову и с удивлением посмотрел на них.
Когда беглеца и преследовавших его напарников разделяло уже только четыре ярда, Финли, словно устав от погони или, возможно, почувствовав, что теперь расстояние позволяет задержать противника таким образом, поднял свою трость и швырнул ее, целясь ему в ноги. Один ее конец ударился в правую икру незнакомца, второй оказался перед его левой ногой, мужчина споткнулся и растянулся на мостовой. Джеймсон прыгнул на него, схватил трость и угрожающе замахнулся ею.
– Вот так. Игра окончена. Почему вы следили за нами? – крикнул он.
Мужчина, задыхаясь, таращил на них глаза.
– Вы слишком понадеялись на удачу, бахвалясь в своем последнем письме, что «наблюдаете» за нами, – объявил ему Финли.
У мужчины поползли вверх брови:
– Что? О чем вы говорите?
Он сунул руку во внутренний карман пиджака, но Джеймсон схватил его за запястье:
– Даже не думайте! Позвольте мне.
Когда английский криминалист извлек на белый свет всего лишь бумажник, его лицо помрачнело. Очевидно, он рассчитывал найти нечто иное – может быть, длинный нож.
– Я… я работаю у Пинкертона, – выдавил из себя мужчина. – Мне было поручено следить за всеми, кто посещает девушек в доме Камиллы Грин.
Пока Джеймсон изучал удостоверение сотрудника агентства Пинкертона, Ардженти предъявил тому собственный служебный документ.
– Разве мэр Уоткинс не информировал вашего шефа о том, что я и мистер Джеймсон собираемся навестить этих девушек? – спросил он у все еще лежащего на земле детектива.
– Мне никто ничего не говорил, – отозвался тот.
«Как всегда», – подумал Джозеф.
5
В свете отбрасывающих длинные тени факелов люди вошли в обветшалое здание склада и расселись на скамейках.
Втиснутое между Бэттери-парк и доками Ист-Ривер, оно, как и многие другие дома в этом районе, подлежало реконструкции в рамках проекта по переводу главного иммиграционного центра из Касл Гарденс на Эллис Айленд. Контракт на осуществление этого проекта заключила одна из строительных компаний Майкла Тирни.
Однако в настоящее время склад служил идеальной площадкой для других мероприятий, проводимых Тирни, – петушиные и собачьи бои, а также кулачные поединки без перчаток. Его любимой породой была помесь канарского дога с питбулем или бульмастифом. Он сам разводил и тренировал собак для боев. Любимым же человеческим бойцом у него был Том Броган – по совместительству предводитель его уличной армии бандитов.
Броган пользовался репутацией чрезвычайно опасного человека, почти фольклорного персонажа. Никто не мог сказать с уверенностью, кем он был в первую очередь – непобедимым кулачным бойцом или правой рукой Тирни. Всем было известно, что некогда он работал пожарным и предпочитал расправляться со своими жертвами с помощью пожарного топора. Майкл всегда старался довести это до сведения тех, кто осмеливался встать у него на пути.
Теперь же он с восхищением наблюдал за тем, как Том семенит мелкими шажками внутри очерченного мелом круга, служившего рингом, поигрывая внушительными мышцами, поблескивавшими в свете факелов. Зрители разразились радостными криками, и Броган поднял над головой кулак, отвечая на приветствие.
Скамейки для зрителей располагались четырьмя ярусами с двух сторон. С одной сидели приближенные Тирни и несколько муниципальных чиновников, чьего расположения ему требовалось добиться, с другой – разношерстная публика и сторонники противника Брогана. Свою меньшую численность они компенсировали исступленными криками, когда на ринг вышел их боец.
«Дураки и их деньги», – подумал Тирни, наблюдая за тем, как его букмекер принимает ставки. По одну сторону от него стояла клетка с его любимой канарейкой, по другую сидел инспектор Маккласки. То, что полицейский пришел к Майклу, а не наоборот, по всей очевидности, служило наглядным показателем позиций, занимаемых ими во властных структурах Нью-Йорка.
