Тот сел, чувствуя на лице кислую улыбку.
— Ты прочел стихи и рассказы?
— Да, как и обещал.
— Ты их внимательно прочел?
— Как договаривались.
— Куплеты выучил?
— Три.
— Молодец. Прочитай-ка один.
— «В натальной карте третьего квадранта звучит протяжно: милую, о, Санта…» — начал Влад, но Хозяин поморщился, взмахнул ладонью, будто отгоняя муху:
— Хватит. Дурацкие стихи.
— И мне так кажется, — согласился Влад. — Только одно и понятно, что стихи посвящены Наталье.
— С чего ты взял?
— Ну, натальная карта какая-то…
— Натальная карта — это другое совсем. Из астрологии.
— Моя жена увлекается астрологией, — с грустью проговорил Влад.
— Как астрологией? — встрепенулся Хозяин.
На его лице отобразилось изумление — первая внятная эмоция, которую Влад увидел в этой непроницаемой, неподвижной маске. Он почему-то почувствовал себя виноватым, залепетал:
— Увлеклась вот… Ходит на занятия. Строит в компьютере какие-то круги.
Хозяин хохотнул:
— Круги, говоришь?
Влад не понимал, что могло так взволновать его.
— Эти круги — и есть натальные карты, — сказал Хозяин. — Вводишь данные человека: дату и место рождения, а программа строит его карту. По этой карте можно определить характер человека, предсказать его судьбу. Якобы можно…
— Якобы?
— Да все это чушь собачья! — неожиданно вскричал Хозяин. — Нет никакой астрологии. Надо быть полным кретином, чтобы думать, будто бы звезды, — он вскинул ладони, — могут как-то влиять на таких, как ты, — он глянул на Влада с брезгливым отвращением.
— Да я это… — пролепетал Влад. — Вовсе не очень об этом задумывался.
— Какое еще влияние, если свет от них идет десятки и сотни лет, и мы видим звезды, которых, может быть, уже и не существует вовсе? Да ты хоть представляешь, что такое звезды?
— Шары, — уверенно ответил Влад. — Большие расплавленные шары.
— И ты туда же. Вот, на тумбочке лежит апельсин, — Хозяин ткнул пальцем в наполовину очищенный плод, оставшийся от братков. — Допустим, это Солнце.
— Как солнце? — не понял Влад.
— Ну, представь, что это — Солнце, наша звезда. Ближайшая к ней звезда чуть больше, она вроде грейпфрута. Понимаешь масштаб?
Влад кивнул. Он, конечно, принял к сведению масштаб, но не понимал, что и зачем хочет сказать Хозяин.
— И как думаешь, на каком расстоянии грейпфрут находится от апельсина?
Влад пошарил глазами по комнате, ясно представив этот грейпфрут где-то в дальнем углу.
— Там? — неуверенно спросил он.
— Нет. Немного дальше.
— Во дворе?
— В дыре! Грейпфрут от апельсина примерно в два раза дальше, чем твоя Казань. Так и живут в пространстве звезды. Где-то за Байкалом висит футбольный мяч. Это Сириус. Вот каков масштаб вселенной. Но никто из них этого не знает. Просто твою жену, как и многих женщин в наши дни, поел этот червяк…
— Какой червяк? — удивился Влад.
— Да так. Есть тут один червяк. Ест людей, словно яблоки и груши. Жену вот твою грызет изнутри. Ты ведь с нею в раздоре, как я понял?
— Вроде того.
— Не разговариваете, не спите?
— Давно.
— Что ж, может, оно и к лучшему… Продолжим. Каким видом спорта занимается Тарас Балашов? — вдруг строго спросил Хозяин, будто и впрямь начиная экзамен.
— Велосипедом, — рассеянно ответил Влад, поначалу делая вид, что включается в игру.
— Какая надпись на стене дома, где жил Тарас Балашов?
Влад не сразу сообразил, о чем речь, наконец, вспомнил:
— Тарас из четвертой квартиры дурак, — сказал он.
— Правильно, дурак, — серьезно подтвердил Хозяин, и Влад вдруг подумал, вспомнив считалочку про месяца-немца, что перед ним просто-напросто безумец, и игра должна быть самой серьезной.
— Какую музыку любит Тарас Балашов?
— Музыку «Битлз».
— Что делает Тарас под музыку «Битлз»?
— Под музыку «Битлз» Тарас занимается любовью.
Влад не выдержал и захихикал.
— Это правда смешно, — сказал он, будто извиняясь. — Этот ваш Тарас хотел написать «Битлз», но от волнения забыл переключить регистр и у него получилось… — Влад не сумел вспомнить и произнести это слово.
Хозяин вскинул на него свои серьезные карие глаза.
— Это был бы мой следующий вопрос. Какое слово получилось у Тараса, когда он забыл переключить регистр? Это очень важно, Влад.
Будь перед глазами клавиатура, он мигом бы вычислил слово. Вроде, там, где английская «b», стоит русская «и»… Влад вдруг почувствовал страх, будто «двойка», которую сейчас поставят ему за этот странный экзамен, будет невообразимо страшной…
— И-и… — протянул Влад и замолчал, с тоской глядя на своего экзаменатора.
Тот развернул ноутбук и двинул его по столу.
— Посмотри. Так ты лучше запомнишь.
Влад пробежал глазами по клавиатуре, виртуально выстукивая «Beatles», но читая при этом русские буквы.
— Иуфедуы! — произнес он, непроизвольно хохотнув. — Да зачем вам все это?
— Мы договорились, напоминаю, что ты не будешь задавать вопросов. Пойми простую вещь. Я знаю, что надо делать. Я знаю больше тебя. Делай то, что надо, и все будет хорошо. А ты пока что делаешь не все, что надо. У тебя крайне мало времени, — он встал и двинулся к выходу. — Прочитай эти рассказы еще раз. Завтра будет экзамен. Очень подробный. Двойка, если ты ее получишь, расположена в известном тебе подвале (Влад непроизвольно вздрогнул). Пятерка — это птица небесная.
Влад не держал экзаменов со времен техникума. Правда, еще были тесты по автовождению, но это совсем ерунда. Сложность текущего испытания была в том, что не существовало экзаменационных билетов, и он не знал грядущих вопросов.
Теперь он уже ненавидел этого истеричного, сентиментального, нежного Тараса Балашова. О чем его спросят завтра? Сюжет романа был прост, точнее — его вообще не было. Герой, от лица которого велся рассказ, был поэтом-песенником: намекалось, что он — анонимный автор многих расхожих шлягеров, которые поет вся страна. Он работал на какой-то студии. На эту студию устроилась молодая женщина — композитор. Поэт влюбился в нее, и они стали встречаться. Затем она его бросила, и он принялся страдать, вспоминая счастливые дни, проведенные с любимой.
Влад прочитал роман еще раз. Какой марки велосипед у Тараса Балашова? Белорусский «Аист». Ответ неверный. «Аист» у женщины, а у Тараса — аж три велосипеда для разных целей, поскольку он мастер спорта и чемпион Москвы. Какой марки рояль у женщины, которая послала Тараса Балашова нафиг? «Шредер». Ответ верный. Какое дерево растет под окном Тараса Балашова? Рябина. Правильно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
