— У меня снова появились уши ангела, — заявил сияющий Филипс. — Я теперь могу пересказывать вам все слухи тревожного и беспокойного мира.
Вудро Вильсон был выбран двадцать восьмым президентом США. Вторая Балканская война завершилась мирным договором между Сербией и Турцией. Арестован Махатма Ганди, лидер индийского движения ненасильственного сопротивления. Скончался папа Пий X, его под именем Бенедикта XV сменил кардинал делла Кьеза. Эрнест Шеклтон отправился в экспедицию в Антарктику. Отважная суфражистка Эммелин Панкхёрст томится в тюрьме после попытки взорвать Ллойд Джорджа. Зрители в «Никелодеонах»[12] влюбились в персонаж по имени Бродяжка. Вскоре состоится открытие большого канала через Панамский перешеек. Вторая годовщина гибели «Титаника» стала поводом для проповедей, речей, газетных передовиц и богослужений по всему западному миру.
Боже праведный, неужели прошло уже два года? Кажется, только вчера я смотрел, как мистер Эндрюс разворачивает чертеж на столе в штурманской рубке. Сколько всего произошло с тех пор: спуск на воду «Ады», съедение Исмея и Мэрдока, сообщения о гибели пассажиров «Титаника», наше решение временно оставаться на плаву, рождение республики — не говоря уже о моей женитьбе на отважной Молли.
Адаленд продолжает курсировать по Атлантике, описывая широкую петлю, ограниченную на севере тропиком Рака, а на юге тропиком Козерога. Последний раз мы пересекали экватор в конце февраля. Миссис Уайлд отметила это событие организацией пышного бала-маскарада, напоминающего легендарные бразильские карнавалы. Он имел огромный успех, и мы, наверное, устроим его опять через три месяца, когда снова достигнем экватора.
Как минимум раз в неделю мы оказываемся на расстоянии оклика от очередного назойливого сухогруза или бесцеремонного парохода. Отчаянно гребя и поставив все паруса — мы сейчас способны поднять на перекладинах в общей сложности десять тысяч квадратных футов парусов, — мы всегда можем оторваться от непрошеного гостя. Теоретически, благодаря появившейся радиостанции, последняя такая выматывающая нервы погоня осталась в прошлом, ибо теперь Филипс и Брайд могут поднять тревогу задолго до того, как мы станем объектом непрошеной благотворительности.
2 сентября 1914 года
25° 48′ с. ш., 33° 16′ з. д.
Вопреки доводам разума, отвергнув всякую благопристойность, презрев все христианские ценности, мир начал войну.
Судя по радиоперехватам, Западный фронт растянулся на четыреста семьдесят миль через Северную Францию — боши с одной стороны, союзники с другой, — причем обе армии закопались в траншеи и обороняются с помощью пулеметов. Я представляю, как выглядит местность между ними: ничья земля, где властвует Смерть, взявшая отпуск на корабле мертвецов Колриджа и правящая теперь царством грязи, крови, костей, горчичного газа и колючей проволоки, в то время как Жизнь-в-Смерти причесывает желтые локоны, накрашивает рубиновые губки и заигрывает с парнями в траншеях. Как сказал мне Филипс, с 4 по 26 августа двести шестьдесят тысяч французских солдат умерли самой ужасной, мучительной и бессмысленной смертью, какую только можно представить.
— У меня создалось впечатление, что с тех пор, как «Титаник» пошел на дно два года назад, самообман утратил популярность в Европе, — заметила миссис Уайлд. — Чем же можно объяснить это безумие?
— Объяснить я не могу, — ответил я. — Но скажу, что теперь у нас появилось еще больше причин оставаться на «Аде».
Хотя основная часть этой бойни происходит за тысячи миль к северо-востоку, британцы и немцы ухитрились создать зону морской войны и здесь, в тропиках. Мистер Филипс предположил, что быстрый и мощно вооруженный флот под командованием адмирала Крэддока на борту флагмана «Гуд хоуп» сейчас бороздит эти воды в поисках двух германских крейсеров — «Дрездена», которого в последний раз видели у берегов бразильского штата Пернамбуко, и «Карлсруэ», недавно замеченного вблизи Кюрасао, одного из Малых Антильских островов. Если Крэддок не сможет поймать одну из этих крупных рыб, он удовольствуется одним из так называемых Q-кораблей — изначально небоевых судов, оснащенных орудиями и малокалиберными зенитками, выпущенных немцами в море в попытке уничтожить британское торговое судоходство в районе мыса Горн. В частности, Крэддок надеялся потопить «Кап Трафальгар», ныне носящий кодовое название «Хильфскрёйцер Б», и «Кронпринц Вильгельм», поименованный в честь самого кайзера.
Мы отслеживали радиопередачи круглосуточно, подслушивая беспрестанные излияния патриотизма Крэддока. Два часа назад мистер Брайд принес мне сообщение, из которого следовало, что «Кронпринц Вильгельм» преследуется «Карманией», одним из британских Q-кораблей, недавно присоединившихся к эскадре Крэддока. Брайд предупредил, что предстоящее сражение может произойти неподалеку от места, где мы находимся, примерно в двухстах милях южнее бразильского острова Тринидад (прошу не путать с островом Тринидад в Вест-Индии). Поэтому нам разумнее всего уплыть подальше отсюда, хотя в каком направлении — известно лишь Всевышнему.
14 сентября 1914 года
22° 15′ с. ш., 29° 52′ з. д.
День оказался полон головокружительными событиями. Приближаясь к Тринидаду, мы внезапно попали на войну, став очевидцами яростной схватки между «Карманией» и «Кронпринцем Вильгельмом». Сегодня вечером наши палубы окропились кровью. Пули и снаряды изорвали нам паруса. Из лазарета доносятся стоны и вздохи примерно сотни раненых немцев и британцев.
Прежде мне никогда не доводилось видеть сражение, равно как и другим гражданам Адаленда, за исключением майора Батта и полковника Уира, воевавших на Филиппинах во время Испано-американской войны. Мне сразу вспомнился «Берег Дувра». Темнеющая равнина, внезапные сигналы тревоги, несведущие армии, столкнувшиеся в сражении под вечер или, в данном случае, в полдень.
Целых два часа вооруженные торговые суда обстреливали друг друга из четырехдюймовых орудий, в то время как их корабли снабжения — у каждого из противников имелся эскорт из трех кораблей с углем — держались в отдалении, готовясь подбирать в море убитых и раненых. На борту «Ады» дети плакали от страха, взрослые сожалели о глупости происходящего, а обезумевшие собаки носились кругами, пытаясь скрыться от ужасного шума и грохота. С каждой минутой расстояние между «Карманией» и «Кронпринцем Вильгельмом» сокращалось, пока противники не оказались в считаных ярдах друг от друга, а их команды, выстроившись вдоль бортов, не стали перестреливаться из винтовок — подобная тактика странно напоминала сражения времен Наполеона, совершенно отличаясь от массированного пулеметного огня, обычного ныне на Западном фронте.
Поначалу я думал, что «Кармании» досталось хуже всего. На ее палубах бушевали пожары, мостик полностью разнесло снарядами, машины вышли из строя, и корабль начал тонуть. Но затем я понял, что «Вильгельм» смертельно ранен: корпус сильно накренился, команда спускала шлюпки, а корабли эскорта приближались к месту схватки, высматривая уцелевших. Очевидно, часть снарядов поразила «Вильгельма» ниже ватерлинии, пробив несколько отсеков. Даже айсберг в Северной Атлантике не смог бы определить его судьбу настолько категорически.
Из-за беспрестанных взрывов, распространяющихся пожаров, дождя пуль и общего хаоса почти три сотни моряков — около трех дюжин с «Кармании», остальные с «Вильгельма» — теперь оказались в воде, некоторые мертвые, некоторые раненые, но большинство лишь ошеломленные. Не менее половины оказавшихся за бортом поплыли к кораблям эскорта и спасательным шлюпкам своей нации, но другие проявили глубокий и понятный интерес к «Аде». Вот так и вышло, что нашей маленькой республике внезапно потребовалась иммиграционная политика.
В отличие от «Титаника», «Вильгельм» не переломился надвое. Он просто резко накренился на правый борт, а затем медленно, но неумолимо исчез в пучине. Пока он тонул, я провел совещание с лидерами нашего парламента, и мы вскоре приняли решение, которое я даже десять часов спустя все еще хочу назвать просвещенным. Мы будем спасать любого — не важно, британца или немца, — кто сумеет забраться к нам на борт самостоятельно, но при условии, что он согласится отказаться от своей национальности, принять документы, на основании которых был создан Адаленд, и клятвенно пообещать избавиться даже от мыслей перенести войну из внешнего мира в нашу плавучую суверенную и нейтральную страну. Как оказалось, каждый моряк, выслушав предложенные условия, немедленно с ними соглашался, хотя, несомненно, многие будущие граждане попросту говорили нам то, что мы хотели от них услышать.
Не имея оснащения для лечения тяжелораненых, мы были вынуждены оставить их кораблям сопровождения, и даже тех несчастных, кто отчаянно хотел присоединиться к нам. Я еще не скоро забуду покачивающиеся на волнах тела погибших в сражении у Тринидада. Даже майор Батт и полковник Уир никогда не видели такой бойни. Мальчик — все они были еще мальчишками — без нижней челюсти. Другой мальчик с обгоревшими руками. Парнишка-англичанин, чьи оторванные ноги плавали рядом, похожие на весла. Немецкий моряк с вывалившимися кишками, обмотавшимися вокруг его талии наподобие жуткого спасательного пояса. Перо дрожит у меня в руке. Я не могу больше писать.
