Отогнав воспоминания, которые моментально взвинтили нервы до агрессивной вибрации, я прошел в дом.
Из кабинета Люка лился свет, раскрашивая теплым электричеством сумрак дома. Я прошел, увидел Алексис у окна. На столе лежал листок бумаги. Мельком взглянув, я узнал почерк Люка. Это ее письмо. Обернувшись на шорох моих шагов, Алекс проговорила:
- Что он тебе написал? Почему ты считаешь, что авария не случайность?
- Не предложишь присесть или выпить? – не сдержался я.
- Разве ты не за рулем? Еще ночевать напросишься.
- Боишься проводить со мной ночь? Не сдержишься, да, Алекс?
- Сдержаться? Умоляю тебя, Брендон! Ночь с тобой грозит одним лишь разочарованием.
- Ой ли!
Я сцепил зубы и сделал шаг вперед. Позабыв причину визита, я захотел скрутить ее и показать, как она ошибается.
Разочарование? Хах!
Алекс моментально прочитала мои намерения, сделала шаг назад, выставила руку вперед, запрещая приближаться.
- Не смей, Торн, - процедила она сквозь зубы. – Имей совесть.
Ее слова, остудили мгновенно. Но ярость усилилась многократно. Не на нее я злился, а на себя. В доме Люка, черт подери! Я ни чем не лучше, чем она. Возможно даже хуже. Чтобы скрыть истинные чувства, я рассмеялся.
- Как мило, Алекс. Хранишь ему верность после смерти? А где была твоя мораль, когда Люк был жив? Женщины так переменчивы.
- Зато ты, Брен, образец постоянства. Как был скользким гадом, так им и остался.
Я скрипнул зубами. Она была слишком хороша в этом платье в легкомысленный цветочек, со сверкающими от ярости глазами и язычком-бритвой. Разве мог я промолчать, не продолжать изрыгать гадости? Нет.
- Тебе не идет роль смиренной вдовы. Брось, это актерство. Выпей еще глоточек, - я мотнул головой в сторону стакана с янтарной жидкостью, что стоял на столе, - и маленькая развратная дрянь снова будет готова раздвинуть но…
Я не договорил, потому что Алекс замахнулась и влепила мне пощечину. Звонкую, до шума в ушах и блёсток перед глазами. А я был так увлечен оскорблениями, что даже не успел уклониться от первой оплеухи. А от второй не ушел, потому что она врезала мне сразу же повторно.
Мать моя, девчонка-то мелкая, килограмм костей и галлон крови, а лупит, как взрослая.
- Ненавижу тебя, - взвизгнула Алекс.
Я едва успел моргнуть и уже знал, что она ударит и в третий раз. Почти наугад дернулся, но повезло, и перехватил ее запястье. Секундной заминки хватило, чтобы прозреть и увидеть, как Алекс замахивается левой. Поймал и ее, а потом резко завел руки назад, ей за спину, чтобы прижать к себе и полностью обездвижить.
Большая ошибка. Нет, я правильно ее скрутил, но не рассчитал, что сам себя так обезоружу. Я чувствовал, как ее грудь вжимается в мой торс. Через две тонкие тряпки ее платья и моей рубашки – это слишком. Я тут же почувствовал жар и трепет дрожи, что промчалась по ее телу, оставляя озноб мурашек на коже. Я тут же вспомнил, почему держался подальше от нее все эти годы, и уже собирался отпустить, оттолкнуть, но Алекс тихо охнула. Вместе с этим звуком из ее рта вырвался аромат виски, от которого у меня напрочь снесло голову.
Все. Я больше себя не помнил. Ее алые искусанные губы были так близко, дурманя не хуже выпивки. Едва я вдохнул, то захмелел, словно залпом влил в себя бутылку. Мгновение спустя я уже целовал ее. Яростно, неистово, страстно. Сминая ее рот своим, пил дыхание, проталкивал язык через плотно сжатые губы, отступал, чтобы прикусить, лизнуть и снова наброситься, желая глубоких, страстных поцелуев.
Я крепче и крепче сжимал ее руки, все сильнее прижимал к себе, наслаждаясь беспомощностью. Против натуры не попрешь. Очень скоро губы Алексис расслабились и более не препятствовали моему натиску. Она целовала меня в ответ, искала своим языком мой, вздрагивала и постанывала, сводя меня с ума окончательно.
- Брен, - попросила она томно. – Брендон, отпусти меня, пожалуйста. Руки. Больно.
Я промычал что-то, разжал пальцы. Думал, она сейчас обнимет, повиснет у меня на шее, запрыгнет на стол, притянет к себе. В ее голосе было море желания, тонна обещания и масса соблазна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но едва я отпустил ее, Алекс отошла к столу, но не чтобы воплотить в жизнь мои грязные фантазии. Она глотком осушила стакан, уперлась руками в темное дерево.
- Люк писал, что ты обязан взять мня на работу, - проговорила она, глядя на свои руки.
- Да, мне тоже. Он просил…
Алекс не дала мне договорить.
- Я тебя освобождаю от этой клятвы. Если ты что-то ему обещал и теперь считаешь своим долгом… - она сбилась, закашлялась. – В общем, давай жить как раньше, Брен. Не встречаться.
- Ты владеешь моим бизнесом в Пуэрто-Рико.
- Я найду способ это исправить.
- Алекс, дом на днях выставят на продажу. Тебе даже жить будет негде.
Она обернулась и пронзила меня очередным яростным взглядом. Я чуть сам не подавился воздухом, а в штанах стало тесно. Проклятье, меня ее ярость заводит хлеще поцелуев. Пора шринка* заводить что ли?
- Не надо обо мне беспокоиться, Брендон. Мы никто друг другу. Пусть так и будет.
- Я обещал Люку, и я не нарушу слова. Остынь, Алекс. Поговорим завтра.
Чтобы не слышать ее ответа я быстрым шагом поспешил к выходу. Скорее мне нужно было остыть. Дурацкая идея была с ней разговаривать. Мы никогда не могли нормально общаться. С чего я взял, что наедине будет проще? Глупец.
Сев в машину, я завел мотор и поехал к отелю. Я ведь даже толком не сказал ей о работе, которую выхлопотал Люк. А о своих подозрениях по части его смерти вообще забыл. Проклятая Алексис.
Зато теперь я помнил ее пьяны губы и тихие стоны. Мне стало плевать на все, кроме невыносимого желания обладать этой женщиной. Вопреки светлой памяти друга, вопреки собственным принципам, вопреки всему. Я хотел Алексис Браун Купер. Хотел ее снова. Как в день знакомства, как в день ее свадьбы, так и сейчас.
Половину ночи я грезил о ней. Вспоминал ту ночь, представлял, какой могла быть эта. И желал в очередной раз, чтобы Алексис была просто девчонкой, а не женой моего лучшего друга.
Пожалуй, теперь мое желание сбылось. Люка нет. Только Алекс от этого не стала ближе, не стала моей.
*Шринк (амер. сленг) - психотерапевт
Лас-Вегас. Четыре года назад
Прибыв в Вегас, я первым делом… лег спать. Оригинально, знаю. Но глаза закрывались после долгой дороги. Что за черт меня дернул поехать на машине? Хотел приключений, а заработал мозоль на заднице. Развеялся, называется, взял отпуск.
Закрыв окно шторами и повесив на дверь табличку с просьбой не беспокоить, я продрых часов пятнадцать, наверно. Понятия не имею, какое было время суток, когда спустился вниз поесть перед игрой. Вегас, казино, перманентно искусственный свет, разодетые дамочки, которые ищут веселья и большие ставки в покер. Да, я именно такого отдыха хотел, поэтому и не поленился завернуть в Вегас на пути в ЭлЭй.
Я ее не сразу заметил. Первой привлекла внимание подружка. Она была обета броско, но со вкусом. Платье явно из новой коллекции кого-то из кутюр, короткое и с декольте. Лицо знакомое. Я ее где-то видел. Короткая стрижка, дерзкая улыбка, яркая жестикуляция. Она опрокинула в рот дринк виски, даже не поморщилась. Все понятно.
Я ухмыльнулся и решил, что покер подождет.
- Как поживаешь? Можно тебя угостить? – обратился я к бюретке с модной стрижкой под пикси.
Проклятье! Кого она мне напоминает? Будет неловко, если я с ней уже спал.
Но девчонка уже осматривала меня. Ни шагу назад.
- Угости, - охотно согласилась она, улыбаясь, – представляешь, у моей подруги сегодня день рождения. Совершеннолетие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Оу, - откликнулся я с вежливым удивлением и, наконец, взглянул на новорожденную, что сидела рядом.
Она прятала лицо за волосами и вся ссутулилась, словно хотела свернуться в клубок, как ежик.
- С днем рождения, - поздравил я, снова проявляя вежливое участие.
