весело кричала на весь пляж Юлька после каждого проигрыша. «Я снова дурак! Я еще раз дурак!»
Кричать «Я дура!» она категорически отказывалась. Но за игрой почти не следила, а лишь непрестанно стреляла по сторонам своими черными, как маслины, глазами.
И дострелялась!
— Вах, какие хорошие дэвушки, а играют одни! Можно к вам присоединиться?
Акцент обращавшегося был явно грузинским.
Оля, приготовившись отшить незваного приставалу, подняла голову — и обомлела. И было отчего!
Перед ней стоял молодой Аполлон. По крайней мере, именно таким она себе его и представляла. Он был высок, строен, имел тонкую талию и широкие плечи. Под бронзовой кожей угадывались могучие мускулы.
Но сильнее всего девушку поразило его лицо. Она не могла даже представить себе более прекрасного лица. На нем красовались длинные прямые брови, вполне римский нос, крупные губы с ямочками в уголках — из-за чего казалось, что их хозяин все время затаенно улыбается. Над ровным прямоугольным лбом вились густые кудри цвета спелой пшеницы — и с ними так контрастировали угольно черные брови.
Но особенно потрясающими были его синие глаза, опушенные длинными густыми ресницами. Нет, это был не васильковый цвет, а настоящий темно-синий, как цвет моря у далекого горизонта.
А еще говорят, что по-настоящему синих глаз не бывает, — подумала Оля. — Вот же, бывают.
Товарищ Аполлона был носат и невзрачен. Как впрочем, и все остальные мужчины в мире, если бы их поставили рядом с этим синеглазым красавцем.
Забыв о приличии, Оля все глядела и глядела, не в силах оторвать взгляд от этого дивного лица.
— Что, дэвушка, смотришь так долго? — прервал ее затянувшееся созерцание молодой человек. — Может, мы знакомы?
— Не думаю. — Оля покраснела и быстро отвела глаза. — Просто мне удивительно: грузин — и вдруг блондин. Черные брови и светлые волосы — это так необычно. Я думала, все грузины черные.
— Порода! — гордо улыбнулся незнакомец. — У меня прапрабабка была русская — из самого Петербурга. Видно, гены сказались. Ну как − принимаете нас в игру?
— Давайте! — Бойкая Юлька сгребла карты и принялась тасовать их по-новой. — Только сначала, может, познакомимся? Меня Юлей зовут, а ее Олей. А вас?
— Серго, — с готовностью представился Аполлон, — Серго Джанелия, а он Отар.
— Вы здесь живете или отдыхаете?
— Отдыхаем у родственников Отара. Сами мы из Батуми. А вы?
— А мы — из города Ленина. Слыхали о таком?
— О, Ленинград! — Лицо Серго озарила мечтательная улыбка. — Ленинград — любовь моя! Лучший город в мире! После Тбилиси, конечно.
Серго сообщил, что они служат в милиции и учатся заочно на юридическом факультете, а сейчас находятся в законном отпуске. Девушки, в свою очередь, рассказали новым знакомым о себе. Правда, болтала в основном Юлька, а Оля только поддакивала, охваченная непонятной, незнакомой доселе робостью. Ее неудержимо тянуло смотреть еще и еще на красивого Серго, но она понимала, что это неприлично, и потому сидела, потупившись, и отвечала невпопад.
— Как играть будем? Давайте, мы с Олей против Отара с Юлей. Вы согласны? — Серго улыбнулся притихшей девушке. Он, привыкший к женскому вниманию, сразу понял, что хорошенькая ленинградка влюбилась в него с первого взгляда. Скольких девушек сразила его неординарная внешность — он потерял им счет.
Но эта аспиранточка была какой-то особенной. В ее серых глазах угадывались незаурядный ум, чистота и истинная интеллигентность. С такой девушкой хорошо сидеть, обнявшись, на пустом берегу и слушать шум моря. Такую девушку хорошо любить. Пусть это будет недолго, но это будет хорошо. И ему, и ей.
Вот повезло! Теперь им с другом больше не придется скучать, коротая время в местном пивбаре. Как она смущается — просто чудо!
Он ловко сдавал карты, стараясь перехватить Олин взгляд, но она упорно отводила глаза. Однако игра есть игра. При ответе на его прямой вопрос девушке все же пришлось поднять на него глаза. Ее взгляд был серьезен и невесел. Как будто ей открылось что-то неведомое ему, и в этом неведомом было мало веселья и много печали.
Но о чем грустить? Жизнь прекрасна, и впереди у них такие чудесные дни! Она увидит, как он умеет ухаживать, говорить ласковые слова, от которых у девушек кружится голова и перехватывает дыхание. Она узнает, как он умеет любить. Ей с ним будет хорошо. Все будет хорошо! Гляди веселей, Оленька, у нас с тобой все будет замечательно!
Наигравшись, молодые люди отправились купаться. Море было волшебное: теплое и ласковое. Оно лениво колыхалось, плавно накатывая на берег.
— Давайте поплывем наперегонки, — предложил Серго Оле.
— Я плохо плаваю, — соврала она, — и глубины боюсь. Как почувствую, что глубоко, так от страха сразу тону. Нет, плывите сами, а я уж лучше у берега поплескаюсь.
— Как можно утонуть в таком море? — поразился молодой человек. — Смотрите: я могу в нем лежать, ходить, стоять, вообще не шевелить руками и ногами — оно меня все равно держит. Поплывем, Оленька, я буду все время рядом. Со мной вам ничего не надо бояться.
— Нет, не хочу. Плывите сами, а я лучше позагораю.
Девушка круто повернула к берегу.
Как ей хотелось поплавать с ним! До дрожи в коленках. Плыть рядом, касаться его рук, ощущать его прикосновения. Но внутренний, похожий на мамин голос строго сказал ей, что этого делать не следует. И она послушалась.
— Э, трусишка! — Серго махнул рукой и стал быстро удаляться от берега. Вскоре его голова превратилась в точку, а затем и ее не стало видно за блеском воды.
— Наплавалась? — Держась за руки, Юлька с Отаром подошли и плюхнулись на песок рядом с ней. — А Серго где?
— Он туда уплыл, — Оля показала рукой, — давно уже. Его совсем не видно. Я что-то беспокоюсь, не случилось ли с ним чего.
— О, с Серго в море ничего случиться не может! Море его дом − он, как рыба, может в нем жить, не выходя на берег. Пойду, тоже поплаваю, поищу его.
Отар разбежался и, пройдясь колесом, влетел в воду, подняв тучу брызг. Девушки, прищурившись, глядели ему вслед. Вскоре и его не стало видно.
— Ну что, подруга, попалась на крючок? Зацепил тебя этот смазливый грузинчик? — Юлька насмешливо взглянула на Олю. — Смотрю, ты совсем скисла. Возьми себя в руки — у тебя на лице все написано.
— Чья бы корова мычала. Ты со своим Отариком только познакомилась, а уже за ручку ходишь.
— Так то я! Мне хоть за ручку, хоть под ручку — ничего не значит. Я себя контролирую − не то, что некоторые. Ну, что ты совсем
