Алла Касперович
Мой любимый друг
Пролог
Когда лучшие подружки Вера и Алевтина узнали, что обе беременны, да и дети должны родиться приблизительно в одно время, счастью будущих мамочек не было предела. А уж когда выяснилось, что у Верочки будет мальчик, а у Али – девочка…
Ещё не появившихся на свет Максимку и Олечку успели обручить, поженить и даже внуков запланировать. Весь большой, спрятавшийся посреди обычных многоэтажек, двор знал о планах «беременяшек». Но здесь вмешался злой рок, а быть может, некомпетентный узист или древнее разваливающееся оборудование. В любом случае в положенный срок у Алевтины родился Пашенька – милый мальчуган с пухленькими щёчками. Все родственники успели накупить вещичек розового цвета, поэтому счастливому отцу пришлось в срочном порядке доставать одежду более мальчишеских цветов. Здесь выручила донельзя расстроенная Вера – поделилась с лучшей подружкой.
Однако судьба всё же решила смилостивиться над приятельницами. Через неделю Вера родила… здоровенькую розовощёкую девочку, которую, посовещавшись, назвали Алиной. Вот так проблема с кроватками, одёжками и игрушками и была решена: обменялись и нормально.
«Свадьбе юных наследников быть!» – решили родственники с обеих сторон и приготовились ждать, когда же детки влюбятся друг в друга. Сперва надеялись на садик. Паша стал настоящим рыцарем для не по возрасту серьёзной девочки. Мордашкой вышла она прехорошенькая, а вот друзей заводила тяжело – никого, кроме своего Пашки, к себе близко не подпускала. Зато с его помощью постепенно начала обзаводиться товарищами, но всё же предпочитала компанию лучшего друга. Любовь же так и не зародилась.
Первый раз в первый класс. На линейке Алина затмила всех своей красотой: белоснежные банты на шикарных светло-русых волосах, беленькая блузка с жабо, чёрный сарафан, большие голубые глазки опушены длинными ресницами – просто куколка. Пашка тоже не отставал: аккуратно зачёсанные русые волосы, костюм как у взрослого, галстук, платочек в нагрудном кармане и большущий букет гладиолусов. Алине предлагали открыть линейку, но девочка по привычке спряталась за спиной лучшего друга и отказалась. Первые четыре класса прошли относительно спокойно. Пашка стал ещё более шалопаистым, чем был в детском саду, а Алинка с головой погрузилась в учёбу. Нужно сделать домашку за двоих? Запросто. Лишь бы в озорные игры не втягивали. О любви пока не было даже намёка.
Средняя школа тоже особых сюрпризов не принесла. Кроме одного: одноклассники вдруг осознали, что замкнутая одноклассница чудо как хороша, и наперебой начали искать её внимания. А вот другие девочки сперва за это Алину невзлюбили и даже пытались ей пакостить, однако быстро поняли, что это делать вовсе не обязательно, ведь первая красавица класса вовсе не желала себе этот титул. К тому же, дружить с отличницей очень и очень выгодно. Главное при этом обойти её лучшего друга. А любви как не было, так и не появилось.
Настал черёд и старших классов. Алина посещала все дополнительные занятия, все научные кружки, Пашка же скакал из одной спортивной секции в другую, одновременно умудряясь менять девчонок как дешёвые наушники. Алину же амурные дела нисколько не прельщали.
А там и выпуск подоспел, и поступление. Только благодаря настойчивости Алины Пашка смог успешно окончить школу. Собственно, только из-за неё и ради неё он поступил на Международные отношения. И если девушка сразу же получила стипендию, то парень еле-еле наскрёб баллов для зачисления. А любовь… Зачем она нужна, если есть крепкая, проверенная годами дружба!
– Может, хоть теперь они одумаются? – вздыхала Алевтина, сидя на кухне в квартире лучшей подруги и глядя из окна на компанию молодых людей. Те о чём-то весело болтали, и Пашка как всегда был в центре внимания. А вот Алина сидела рядышком на лавочке, пила воду из эко-стакана и что-то читала в телефоне. – Как думаешь, а?
Вера не ответила – она сосредоточенно мешала ложечкой сахар в чашке. Чай туда налить она забыла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 1
В семье Романовских уже пять лет соблюдалось негласное правило: на каникулах в комнату Пашки не входить. Однако сегодня был особый случай, и ровно в восемь двадцать Алевтина Анатольевна решительно дёрнула ручку двери. А не тут-то было! Мелкий паршивец подготовился и заперся на ключ. И знает ведь, что опаздывать нельзя!
– Вставай, лежебока! – требовала мать, одновременно дубася кулаком по ни в чём не повинному куску дерева. – Тебе через час выходить!
Минут через семь кровиночка соизволила-таки впустить родительницу.
– Я же говорил, что успею… – бурчал Пашка, зевая и почёсывая пузо. Своими шестью кубиками он по праву гордился – не зря регулярно наведывался на площадку для воркаута. На качалку денег не было — всё уходило на любимые забавы.
– Успеет он, – ворчала мать, на ходу собирая разбросанные вещи. – Ну и бардак у тебя!
– Это не бардак, а авторский взгляд на ведение домашнего хозяйства.
– Мрак! – заключила Алевтина Анатольевна голосом Эллочки Людоедки.
Сынуля, лоб почти двухметровый, слегка покачивался и пытался продрать глаза.
– Опять до ночи в свои стрелялки гонял!
– Не стрелялки, а танки, мам!
– А мне начхать! Марш в душ! И чтобы через десять минут был как огурчик.
Кивнув, Пашка вышел из комнаты, однако уже через секунду просунул голову в дверной проём и уточнил:
– Солёный или маринованный?
В детину полетела его же собственная грязная майка, а из прихожей, соединяющей «детскую» и ванную донёсся удаляющийся хохот. Впрочем, на лице Алевтины Анатольевны тоже играла улыбка. Но что поделаешь, раз мать – должна воспитывать.
Собрав одежду с пола и мебели, женщина оглядела комнату, чтобы убедиться, что ничего не пропустила. Эх, Пашка, Пашка… Во что ты превратил свою берлогу? И зачем, спрашивается, нужно было требовать оранжевые обои «вырви глаз», если всё равно все стены увешаны плакатами каких-то игрушек! А на стол компьютерный вообще страшно глянуть! Три немытые чашки, обёртки от снеков, скорлупа от фисташек – очень уж Пашка эти орешки уважал, чайный пакетик на полу… Зато громадный монитор и профессиональная геймерская клавиатура в идеальном порядке! Собственно, и особое чёрно-оранжевое кресло выглядело так, словно с него ежедневно пылинки сдували и тряпочкой, смоченной в специальном растворе, протирали. Скорее всего, так и было, ведь на этого полосатого монстра Пашка потратил все деньги, которые заработал грузчиком за первые два летних месяца, да ещё и сверху пришлось доложить.
А вот диван-раздолбайку парень, похоже, не особо жаловал. Растянуть и расстелить? Да ну! Подушку положил, одеялком накрылся – и нормально. В шкаф Алевтина Анатольевна заглядывать не рискнула – на сегодня с неё впечатлений достаточно. Поэтому она подошла к зеркальной дверце, поправила поясок на своём светло-зелёном халатике, убрала за ушко короткую каштановую прядь и подмигнула себе:
– А ты, мать, ещё ничего!
– А я всё время тебе это говорю!
Испуганный визг Алевтины Анатольевны вызвал взрыв хохота у её наконец-то проснувшегося сына.
– Ты сдурел?! – возмущалась она, гоняя Пашку по комнате его же джинсами. – Мать чуть заикой не сделал!
Спустя пять минут бессмысленной беготни, семья в составе двух человек и одного старого полосатого кота, собралась на кухне, чтобы позавтракать.
– А папа когда возвращается? – спросил Пашка, выбирая для бутерброда кусок колбасы потолще. Ещё один отправился под стол, где через мгновение оказался и по-прежнему шустрый, когда ему самому это нужно, Бонифаций. Он же Боня, он же Бон-Бон, он же Паразит Усатый.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Забыл, что ли? – Алевтина Анатольевна переложила на свою тарелку два жареных яйца и вернула сковороду обратно на плиту.
– Не забыл, а уточняю информацию. – Ещё один кусочек «Докторской» отправился под стол.
