– Это могло разозлить Картера?
– Даже очень, – весело согласился Рейли. После паузы он осведомился: – Простите, но вы ведь расследуете самоубийство, а не убийство?
– А если бы это было убийство, – ответил Джепп вопросом на вопрос, – у вас были бы какие-нибудь предположения на этот счет?
– Ну, я бы предпочел, чтобы убийцей оказалась Джорджина! О, эти мрачные женщины с трезвым умом! Но боюсь, у нее твердые моральные устои. Конечно, мне ничего не стоило сбегать наверх и пристрелить старика, но я этого не делал. Честно говоря, я не в состоянии представить, кто мог захотеть убить Морли. Но вообразить его в роли самоубийцы тоже не могу. – Он добавил другим тоном: – Вообще-то мне очень жаль, что все так вышло… Вы не должны судить обо мне по моему поведению – это все нервы. Я любил старика Морли, и мне будет его недоставать.
7
Джепп положил телефонную трубку и обернулся к Пуаро. Его лицо было мрачным.
– Мистер Амбериотис неважно себя чувствует и предпочел бы сегодня никого не принимать. Но меня-то он примет, и ускользнуть ему не удастся! Я поставил в «Савое» человека, который проследит за ним в случае чего.
– Вы думаете, что Амбериотис застрелил Морли? – задумчиво спросил Пуаро.
– Не знаю. Но он последний видел Морли живым. И он был новым пациентом. По его словам, он оставил Морли живым и здоровым в двадцать пять минут первого. Это может быть правдой, а может и нет. Если это правда, тогда мы должны установить, что произошло потом. До приема следующего пациента оставалось пять минут. Мог кто-то войти в кабинет в течение этого промежутка? Например, Картер? Или Рейли? И что тогда произошло? В любом случае к половине или самое позднее к тридцати пяти минутам первого Морли был мертв, иначе он бы позвонил или передал мисс Керби, что не может ее принять. Нет, либо его убили, либо кто-то сообщил ему нечто, приведшее его в такое отчаяние, что он покончил с собой. – Джепп сделал паузу. – Я намерен переговорить с каждым пациентом, которого Морли принимал сегодня утром. Не исключено, что он сказал одному из них что-то, что наведет нас на правильный след. – Джепп взглянул на часы. – Мистер Элистер Блант сказал, что может уделить мне несколько минут в четверть пятого. Мы отправимся к нему первому. Его дом на набережной Челси. Потом можем повидать эту Сейнсбери Сил по пути к Амбериотису. Я предпочел бы узнать все возможное, прежде чем взяться за нашего приятеля грека. После этого я бы хотел перекинуться парой слов с американцем, который, как вы утверждаете, выглядел как убийца.
Пуаро покачал головой:
– Скорее как человек, у которого очень болел зуб.
– Все равно мы повидаемся с этим мистером Рейксом. Его поведение было по меньшей мере странным. Нужно также проверить телеграмму мисс Невилл, ее тетю и ее молодого человека. Фактически нам придется проверять все и всех!
8
Элистер Блант никогда не любил появляться на публике. Возможно, причиной была скромность и любовь к уединению, а быть может, он многие годы действовал скорее как принц-консорт, чем как король.
Ребекка Сансеверато, урожденная Арнхолт, приехала в Лондон разочарованной сорокапятилетней женщиной. Она была дочерью богатых родителей: мать – наследница европейского семейства Ротерштейн, а отец – глава крупного американского банковского дома Арнхолтов. После гибели в авиационной катастрофе двух братьев и кузена Ребекка Арнхолт стала единственной наследницей огромного состояния. Она вышла замуж за европейского аристократа со звучным именем – князь Фелипе ди Сансеверато. Проведя три мучительных года с высокородным мерзавцем, прославившимся своими выходками, Ребекка получила развод и опекунство над их ребенком. Спустя несколько лет ребенок умер.
Озлобленная обрушившимися на нее страданиями, Ребекка Арнхолт обратила свой блестящий ум к семейному бизнесу, способность к которому была у нее в крови. Вместе с отцом она занялась банковским делом.
После смерти отца Ребекка с ее колоссальными холдингами оставалась видной фигурой в мире финансов. Когда она переехала в Лондон, к ней в «Кларидж» прислали младшего партнера лондонского банковского дома для работы с некоторыми документами. Через шесть месяцев мир с изумлением узнал, что Ребекка Сансеверато вышла замуж за Элистера Бланта – человека, который был моложе ее почти на двадцать лет.
По этому поводу было немало язвительных усмешек. Друзья считали Ребекку безнадежной дурой во всем, что касается мужчин. Сначала Сансеверато – а теперь этот молодой человек! Конечно, он женился на ней только из-за ее денег. Ее ожидает очередная катастрофа! Но, ко всеобщему удивлению, брак оказался удачным. Люди, пророчившие, что Элистер Блант истратит деньги Ребекки на других женщин, оказались не правы. Он оставался верным своей жене. Даже после смерти Ребекки через десять лет, унаследовав ее огромное состояние, он не женился снова, а продолжал вести прежнюю, тихую и неприметную жизнь. Финансовый гений Бланта не уступал гению жены. Его суждения и операции были надежными, а честность не подвергалась сомнению. Колоссальные капиталы Арнхолтов и Ротерштейнов находились в надежных руках.
Элистер Блант очень редко появлялся в обществе. У него был дом в Кенте и дом в Норфолке, где он проводил уик-энды – не на веселых вечеринках, а с серьезными и солидными друзьями. Блант любил гольф и сносно в него играл. Ему также нравилось заниматься своим садом.
Таков был человек, к которому направлялись старший инспектор Джепп и Эркюль Пуаро, трясясь в старом такси.
Готик-Хаус был достопримечательностью набережной Челси. Его интерьер отличался дорогостоящей простотой. Обстановка была не вполне современной, но предельно комфортабельной.
Элистер Блант не заставил посетителей ждать. Он вышел к ним почти сразу же.
– Старший инспектор Джепп?
Джепп шагнул вперед и представил Эркюля Пуаро.
Блант с интересом посмотрел на него:
– Разумеется, мне известно ваше имя, мсье Пуаро. И где-то совсем недавно… – Он сделал паузу и нахмурился.
– Сегодня утром, мсье, в приемной ce pauvre мсье Морли, – напомнил Пуаро.
Чело Элистера Бланта прояснилось.
– Конечно! Я знал, что где-то вас видел. – Он повернулся к Джеппу: – Чем я могу вам помочь? Я очень расстроился, услышав о бедняге Морли.
– Вы были удивлены, мистер Блант?
– Очень удивлен. Конечно, я мало о нем знал, но мне он никак не казался человеком, способным на самоубийство.
– Значит, сегодня утром он выглядел здоровым и бодрым?
– По-моему, да. – Помедлив, Элистер Блант добавил с мальчишеской улыбкой: – Откровенно говоря, я смертельно боюсь визитов к дантистам, а эту чертову бормашину просто ненавижу. Вот почему я ни на что не обращал особого внимания, пока процедура не закончилась и я не встал с кресла. Но Морли показался мне веселым и энергичным.
– Вы часто бывали у него?
– Думаю, это был мой третий или четвертый визит. До прошлого года у меня не было особых неприятностей с зубами. Очевидно, пришло время.
– Кто именно рекомендовал вам мистера Морли? – спросил Эркюль Пуаро.
Блант сдвинул брови, пытаясь сосредоточиться:
– Дайте подумать… У меня заболел зуб, и кто-то посоветовал мне обратиться к Морли на Куин-Шарлотт-стрит, но я не могу вспомнить, кто именно. Очень сожалею.
– Возможно, вы будете любезны дать нам знать, если вспомните?
Элистер Блант с любопытством посмотрел на Пуаро.
– Разумеется, – ответил он. – Но зачем? Разве это важно?
– У меня есть идея, – сказал Пуаро, – что это может оказаться очень важным.
Они спускались по ступенькам на тротуар, когда к нему подъехал спортивный автомобиль – один из тех, из-под руля которых приходится выбираться по частям.
Молодая женщина, пытавшаяся проделать это, казалась состоящей в основном из рук и ног. Ей удалось высвободиться, когда двое мужчин уже двинулись по улице.
Девушка стояла на тротуаре, глядя им вслед. Внезапно она крикнула:
– Эй!
Мужчины продолжали путь, не догадываясь, что возглас обращен к ним.
– Эй, вы, там! – снова окликнула девушка.
Пуаро и Джепп остановились и обернулись с вопрошающим видом. Девушка направилась к ним. Она была высокой и худощавой, с темными волосами и загорелой кожей, а ее лицо выражало ум и живость, компенсировавшие некоторый недостаток красоты.
– Я знаю, кто вы, – обратилась девушка к Пуаро. – Вы тот самый детектив, Эркюль Пуаро! – В глубоком и мелодичном голосе явственно слышался американский акцент.
– К вашим услугам, мадемуазель, – поклонился Пуаро.
Взгляд девушки переместился на его спутника.
– Старший инспектор Джепп, – представил Пуаро.
Глаза девушки расширились, словно от тревоги.
– Что вы здесь делали? Ничего… ничего не случилось с дядей Элистером? – слегка запинаясь, спросила она.
– А почему вы этого опасались, мадемуазель? – быстро осведомился Пуаро.
