Когда он выехал со школьной автостоянки, Дебби хихикнула. "Закуривай косяк, Райсин", - сказала она. - "Давай, меня так возбуждает трава!"
"Не могу, детка", - ответил Райсин, поворачивая за угол на почти суицидальной скорости. - "Ничего не накрутил. Просто угомони свои сиськи ненадолго. Нам нужно найти бумагу."
Она притворно надулась, а я начал оценивать её. Она действительно выглядела довольно неплохо, для будущего "белого мусора", живущего в трейлере. Её рыжие волосы казались натуральными, а её сиськи - твердыми и дряблыми. Как требовал стиль восьмидесятых, на ней было слишком много макияжа. Но я чувствовал, что могу смириться с этим. Она была шестнадцатилетней девочкой, молодой и энергичной, несмотря на неряшливость. Я был полон решимости присунуть ей. Я думал, что знаю как.
Райсин привёл свой Falcon на стоянку заправки и магазина. Он припарковался у самого дальнего угла.
"Значит так", - сказал Райсин мне и моему новому другу, - "Билл, сколько у тебя денег с собой?"
Я пожал плечами. "Около трёх баксов."
"Хорошо. Ты идёшь к прилавку и покупаешь батончик или что-то типа того. Лонни", - обратился он к моему теперь названному спутнику, - "Пока он отвлекает продавца, ты забираешь бумажки."
"Чувак, я ненавижу делать эту хуйню", - прохныкал Лонни. - "Почему бы нам просто не использовать рулон от туалетной бумаги или что-то ещё?"
"Я что, похож на ёбанного варвара?", - осведомился Райсин. - "Я отказываюсь курить из чего-то, что использовалось для хранения бумаги, которой я вытирал задницу. Просто достань ёбанную бумагу."
Лонни вышел из машины, всё ещё хныкая, и я вышел с ним.
"Почему мы не можем просто купить бумагу?", - спросил я, идя за ним.
"Потому что", - начал объяснять он, словно я был абсолютным идиотом, - "Её не продают детям."
"Насколько знаю, покупать бумагу не противозаконно", - ответил я. - "Дай я разберусь с этим."
Лонни засомневался, но он явно был согласен на всё, что не нанесло бы ему вреда. Я открыл дверь в магазин, зазвонил колокольчик. Продавец курил сигарету и смотрел маленький телевизор. Ему было около двадцати или около того, и он выглядел так, словно сам крутит косяки. Он подозривающе посмотрел на нас, когда мы вошли.
Я достал свои деньги, а затем достал с прилавка упакованную бумагу и положил её на стойку. Продавец посмотрел на это минуту, а затем посмотрел на меня.
"Сколько тебе лет, пацан?", - спросил он, выпуская дым.
"Пятнадцать", - ответил я.
"Ага. И что ты собираешься с этой бумагой делать? Дай угадаю, это для твоего отца?"
"Не-а, - просто сказал я, покачав головой, - "Это для меня и моих друзей. Видите ли, мы просто забили несколько убийственных шишек, и теперь мы хотим их выкурить. Для этого нужна бумага, как Вы знаете. Итак, сколько с меня?"
Продавец на мгновение уставился на меня, ничего не говоря.
"Да ладно", - резонно заметил я, - "Вы бы предпочли, чтобы мы попытались украсть их? Это было бы контрпродуктивным для всех заинтересованных сторон, не так ли? Мы не просим продать нам сигареты, только бумагу. Это же не контролируемые вещества, да?"
Я улыбнулся. "Ну же. Разве Вы не прогуливали школу, чтобы накуриться? Помогите молодому поколению сейчас".
Он опять посмотрел на меня, а затем начал хихикать. "Ёбанная классика", - сказал он, покачав головой. Он взял пакет зигзагов и передал нам. - "79 центов."
Я начал отдавать ему доллар и остановился, мои глаза смотрели на прилавок позади него.
"О, можно ещё три пачки этих резинок? Без смазки.", - я подмигнул ему. - "Думаю, я смогу найти им применение."
Он опять усмехнулся и взял презервативы, кинул их рядом с бумагой и пробил нам. Я заплатил ему, поблагодарил за качественное обслуживание клиентов, а затем мы отправились ко входу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
"Это было охуительно!", - заявил Лонни, когда мы шли по парковке. - "Просто охуительно!"
"Позволь мне рассказать тебе одну вещь, Лонни", - сказал я ему. - "Я понял, что ты намного большего достигнешь в жизни, используя именно этот подход, а не пытаясь обойти проблему. Имей это в виду».
"Клёво", - снова сказал он. - "Но зачем тебе резинки? Ты что, надеешься завалить Дебби?"
"Никогда не знаешь", - ответил я. - "Лучше быть готовым к любой непредсказуемости".
"Непредска-что?"
"Забудь", - сказал я, открывая заднюю дверь. Презервативы были в моём заднем кармане. Бумагу я передал Райсину.
"Давай накуримся", - сказал я ему.
Глава 1. Часть 11.
Как я и думал, Дебби была пластилином в моих руках. Мы пришли в дом Райсина, который, на самом деле, оказался квартирой. Работая фельдшером, я часто приезжал по вызовам в квартиры. Обычно в них живут всякие безработные отбросы общества, что получают пособия. В каком-то роде, было странно находиться в таком месте. Дом выглядел так же, как и другие из моего прошлого/будущего.
Мама Райсина, мать-одиночка, проводила всё время на работе, что делало квартиру Райсина любимым местом прогульщиков, любящих покурить травку. Квартира оказалась чище, чем большинство из тех, в которых я бывал по вызову, но не сильно. В ней было две спальни, и повсюду были разбросанны тарелки. По-крайне мере, по полу не валялись вещи, да и не было следов тараканов. Всё место пропахло сигаретами и травой.
Райсин поставил альбом ACDC, Highway to Hell, и прибавил громкости. Затем он скрутил большой косяк, зажёг и передал по кругу. Как и ожидалось, Дебби села рядом с ним на диване и флиртовала. К тому времени, когда пошла только третья песня альбома, мы все уже изрядно накурились, и я, пожалуй, больше всех, потому что не курил очень давно.
"Разве Бон Скотт не лучший вокалист на всей ёбанной планете?", - спросил Райсин всю комнату.
Лонни с этим согласился, и даже Дебби согласилась, хотя лицу было видно, что ей глубоко плевать на Бон Скотта. Я попытался вспомнить, чем интересовались девочки-подростки 80-ых, и не вспомнил ничего.
Разговоры шли по комнате в течении нескольких минут, достаточно долго, чтобы меня потрясла их незрелость. Райсин и Лонни пытались изо всех сил завоевать благосклонность Дебби, но их попытки были в лучшем случае жалкими. Лонни говорил, сколько отжиманий он мог сделать. Райсин рассказывал, сколько пива он мог выпить, прежде чем его стошнит. Неужели и я когда-то был таким? Боюсь, что да. Неудивительно, что я оставался девственником до практически 18-ти лет. Пришло время немного оживить этот разговор.
"Ребята, вы когда-нибудь задумывались", - спросил я, - "как сильно религия испоганила наши взгляды на секс?"
Это заинтересовало их. Они смотрели на меня, думая, не шучу ли я сейчас.
"Что?", - спросила наконец Дебби.
"Задумайтесь над этим", - объяснил я, зная, что когда ты накурен, очень легко "задуматься" над чем-то, - "стремление размножаться - это, кроме еды и воды, одно из самых сильных желаний человека. Мы хотим заниматься сексом, нам нужно заниматься сексом, он запрограммирован в нас, в наши гены и хромосомы. Если какой-либо биологический вид не захочет заниматься сексом, который, в конце концов, предназначен для размножения, он не сможет увековечить себя."
"Увеко-что?", - спросил Лонни, слегка приоткрыв глаза.
"Вид не смог бы выжить", - перефразировал я. - "Если бы в нас не было запрограммировано желание заниматься сексом друг с другом, мы бы давно умерли. Желание заниматься сексом дано нам Богом, случаем или чем-то ещё, чтобы мы могли всегда выжить. Естественное побуждение, выполняющее основную функцию, правда?"
