Русской женщине
Вдали от солнца и природы,Вдали от света и искусства,Вдали от жизни и любвиМелькнут твои младые годы,Живые помертвеют чувства,Мечты развеются твои…
И жизнь твоя пройдет незрима,В краю безлюдном, безымянном,На незамеченной земле, —Как исчезает облак дымаНа небе тусклом и туманном,В осенней беспредельной мгле…
<1848 или 1849>
Наполеон
I
Сын Революции, ты с матерью ужаснойОтважно в бой вступил – и изнемог в борьбе…Не одолел ее твой гений самовластный!..Бой невозможный, труд напрасный!..Ты всю ее носил в самом себе…
II
Два демона ему служили,Две силы чудно в нем слились:В его главе – орлы парили,В его груди – змии вились…Ширококрылых вдохновенийОрлиный, дерзостный полет,И в самом буйстве дерзновенийЗмииной мудрости расчет.Но освящающая сила,Непостижимая уму,Души его не озарилаИ не приблизилась к нему…Он был земной, не Божий пламень,Он гордо плыл – презритель волн, —Но о подводный веры каменьВ щепы разбился утлый челн.
III
И ты стоял, – перед тобой Россия!И, вещий волхв, в предчувствии борьбы,Ты сам слова промолвил роковые:«Да сбудутся ее судьбы!..»И не напрасно было заклинанье:Судьбы откликнулись на голос твой!..Но новою загадкою в изгнаньеТы возразил на отзыв роковой…Года прошли – и вот, из ссылки теснойНа родину вернувшийся мертвец,На берегах реки, тебе любезной,Тревожный дух, почил ты наконец…Но чуток сон – и по ночам, тоскуя,Порою встав, он смотрит на Восток,И вдруг, смутясь, бежит, как бы почуяПередрассветный ветерок.
<Не позднее начала 1850>* * *
Святая ночь на небосклон взошла,И день отрадный, день любезныйКак золотой покров она свила,Покров, накинутый над бездной.И, как виденье, внешний мир ушел…И человек, как сирота бездомный,Стоит теперь, и немощен и гол,Лицом к лицу пред пропастию темной.
На самого себя покинут он —Упразднен ум, и мысль осиротела —В душе своей, как в бездне, погружен,И нет извне опоры, ни предела…И чудится давно минувшим сномЕму теперь все светлое, живое…И в чуждом, неразгаданном, ночномОн узнает наследье родовое.
<Между 1848 и мартом 1850>
Поэзия
Среди громов, среди огней,Среди клокочущих страстей,В стихийном, пламенном раздоре,Она с небес слетает к нам —Небесная к земным сынам,С лазурной ясностью во взоре —И на бунтующее мореЛьет примирительный елей.
<Не позднее начала 1850>
Рим ночью
В ночи лазурной почивает Рим.Взошла луна и овладела им,И спящий град, безлюдно-величавый,Наполнила своей безмолвной славой…Как сладко дремлет Рим в ее лучах!Как с ней сроднился Рима вечный прах!..Как будто лунный мир и град почивший —Все тот же мир, волшебный, но отживший!..
<Не позднее начала 1850>
Венеция
Дож Венеции свободнойСредь лазоревых зыбей,Как жених порфирородный,Достославно, всенародноОбручался ежегодноС Адриатикой своей.
И недаром в эти водыОн кольцо свое бросал:Веки целые, не годы(Дивовалися народы)Чудный перстень воеводыИх вязал и чаровал…
И чета в любви и миреМного славы нажила —Века три или четыре,Все могучее и шире,Разрасталась в целом миреТень от львиного крыла.А теперь?В волнах забвеньяСколько брошенных колец!..Миновались поколенья, —Эти кольца обрученья,Эти кольца стали звеньяТяжкой цепи наконец!..
<Не позднее начала 1850>* * *
Кончен пир, умолкли хоры,Опорожнены амфоры,Опрокинуты корзины,Не допиты в кубках вины,На главах венки измяты, —Лишь курятся ароматыВ опустевшей светлой зале…Кончив пир, мы поздно встали —Звезды на небе сияли,Ночь достигла половины…
Как над беспокойным градом,Над дворцами, над домами,Шумным уличным движеньемС тускло-рдяным освещеньемИ бессонными толпами, —Как над этим дольным чадом,В горнем выспреннем пределе,Звезды чистые горели,Отвечая смертным взглядамНепорочными лучами…
<Не позднее начала 1850>* * *
Пошли, Господь, свою отрадуТому, кто в летний жар и знойКак бедный нищий мимо садуБредет по жаркой мостовой;
Кто смотрит вскользь через оградуНа тень деревьев, злак долин,На недоступную прохладуРоскошных, светлых луговин.
Не для него гостеприимнойДеревья сенью разрослись,Не для него, как облак дымный,Фонтан на воздухе повис.
Лазурный грот, как из тумана,Напрасно взор его манит,И пыль росистая фонтанаГлавы его не освежит.Пошли, Господь, свою отрадуТому, кто жизненной тропойКак бедный нищий мимо садуБредет по знойной мостовой.
Июль 1850
На Неве
И опять звезда ныряетВ легкой зыби невских волн,И опять любовь вверяетЕй таинственный свой челн.
И меж зыбью и звездоюОн скользит как бы во сне,И два призрака с собоюВдаль уносит по волне.
Дети ль это праздной лениТратят здесь досуг ночной?Иль блаженные две тениПокидают мир земной?
Ты, разлитая как море,Пышноструйная волна,Приюти в своем простореТайну скромного челна!
Июль 1850* * *
Как ни дышит полдень знойныйВ растворенное окно,В этой храмине спокойной,Где все тихо и темно,
Где живые благовоньяБродят в сумрачной тени,В сладкий сумрак полусоньяПогрузись и отдохни.
Здесь фонтан неутомимыйДень и ночь поет в углуИ кропит росой незримойОчарованную мглу.
И в мерцанье полусвета,Тайной страстью занята,Здесь влюбленного поэтаВеет легкая мечта.
<Июль 1850>* * *
Не рассуждай, не хлопочи!..Безумство ищет, глупость судит;Дневные раны сном лечи,А завтра быть чему, то будет.Живя, умей все пережить:Печаль, и радость, и тревогу.Чего желать? О чем тужить?День пережит – и слава Богу!
<Июль 1850>* * *
Под дыханьем непогоды,Вздувшись, потемнели водыИ подернулись свинцом —И сквозь глянец их суровыйВечер пасмурно-багровыйСветит радужным лучом.
Сыплет искры золотые,Сеет розы огневыеИ уносит их поток.Над волной темно-лазурнойВечер пламенный и бурныйОбрывает свой венок…
12 августа 1850* * *
Обвеян вещею дремотой,Полураздетый лес грустит…Из летних листьев разве сотый,Блестя осенней позолотой,Еще на ветви шелестит.
Гляжу с участьем умиленным,Когда, пробившись из-за туч,Вдруг по деревьям испещренным,С их ветхим листьем изнуренным,Молниевидный брызнет луч.
Как увядающее мило!Какая прелесть в нем для нас,Когда, что так цвело и жило,Теперь, так немощно и хило,В последний улыбнется раз!..
15 сентября 1850
Два голоса
1
Мужайтесь, о други, боритесь прилежно,Хоть бой и неравен, борьба безнадежна!Над вами светила молчат в вышине,Под вами могилы – молчат и оне.
Пусть в горнем Олимпе блаженствуют боги:Бессмертье их чуждо труда и тревоги;Тревога и труд лишь для смертных сердец…Для них нет победы, для них есть конец.
2
Мужайтесь, боритесь, о храбрые други,Как бой ни жесток, ни упорна борьба!Над вами безмолвные звездные круги,Под вами немые, глухие гроба.
Пускай олимпийцы завистливым окомГлядят на борьбу непреклонных сердец.Кто, ратуя, пал, побежденный лишь Роком,Тот вырвал из рук их победный венец.
<1850>* * *
Смотри, как на речном просторе,По склону вновь оживших вод,Во всеобъемлющее мореЗа льдиной льдина вслед плывет.
На солнце ль радужно блистая,Иль ночью в поздней темноте,Но все, неизбежимо тая,Они плывут к одной мете.
Все вместе – малые, большие,Утратив прежний образ свой,Все – безразличны, как стихия, —Сольются с бездной роковой!..О, нашей мысли обольщенье,Ты, человеческое Я,Не таково ль твое значенье,Не такова ль судьба твоя?
<Не позднее весны 1851>* * *
О, как убийственно мы любим,Как в буйной слепоте страстейМы то всего вернее губим,Что сердцу нашему милей!
Давно ль, гордясь своей победой,Ты говорил: она моя…Год не прошел – спроси и сведай,Что уцелело от нея?
Куда ланит девались розы,Улыбка уст и блеск очей?Все опалили, выжгли слезыГорячей влагою своей.
Ты помнишь ли, при вашей встрече,При первой встрече роковой,Ее волшебный взор, и речи,И смех младенчески-живой?И что ж теперь? И где все это?И долговечен ли был сон?Увы, как северное лето,Был мимолетным гостем он!
Судьбы ужасным приговоромТвоя любовь для ней была,И незаслуженным позоромНа жизнь ее она легла!
Жизнь отреченья, жизнь страданья!В ее душевной глубинеЕй оставались вспоминанья…Но изменили и оне.
И на земле ей дико стало,Очарование ушло…Толпа, нахлынув, в грязь втопталаТо, что в душе ее цвело.
И что ж от долгого мученья,Как пепл, сберечь ей удалось?Боль злую, боль ожесточенья,Боль без отрады и без слез!
О, как убийственно мы любим!Как в буйной слепоте страстейМы то всего вернее губим,Что сердцу нашему милей!..
<Первая половина 1851>* * *
Не знаю я, коснется ль благодатьМоей души болезненно-греховной,Удастся ль ей воскреснуть и восстать,Пройдет ли обморок духовный?
Но если бы душа моглаЗдесь, на земле, найти успокоенье,Мне благодатью ты б была —Ты, ты, мое земное провиденье!..
<Апрель 1851>
Первый лист
