Все поменялось, когда городские решили разобраться с какими-то пришлыми бабами, продававшими в окрестных торгах топоры во множестве, причем такие, что поделки городских кузнецов уже и покупать никто не захотел. Но оказалось, что то были не бабы, а могучие волшебницы, потребовавшие отработать виру за это нападение. И когда донеслась весть, что работников волшебницы кормят хорошо, а работы у них много, отец «пристроил» Ходана к ним. Всяко ведь лучше, чем на торг идти: виру отрабатывали-то свободные люди, причем только один год.
Работа у волшебниц была не тяжелая, а кормили они очень хорошо. Вдобавок всю зиму работы почти вообще не было, и Ходан, вместе с прочими «отработчиками», много времени провел в совершенно волшебном доме, вглядываясь в волшебные окна – а когда зима закончилась, он вдруг осознал, что понимает речь волшебниц, и даже сам их словами говорить может!
Весной всех их выгнали в поля, сажать еду. То есть не то чтобы выгнали: сначала рассказывали, как ее сажать, потом следили, чтобы еда сажалась правильно – и только после этого те, кто все это освоил, отправляли работать в поле без присмотра. А вот потом… Когда поля все оказались засаженными, пятерых мужиков и Ходана (уточнив, что он не из города, а из дальнего селища), отправили по домам. Не насовсем, ведь срок отработки виры еще не вышел, а на время, нужное чтобы этой едой и дома поля засадить! Причем каждому дали – чтобы быстрее все посадить – и лопату железную, и топор. Сам Ходан уже понял, что без топора с такой работой не справиться: в земле корней от деревьев везде много. Ему еще дали с собой тыкву – показать, что на поле вырастет и как выросшее для еды сготовить…
Вернувшись обратно к волшебницам, Ходан попал в «бригаду», которая складывала из кирпичей новые дома для волшебниц. Ну и для тех, кто рядом с ними живет. Здесь ему стало интересно, как это у волшебниц получается складывать вовсе одинаковые дома, и он решился спросить об этом у своего «бригадира». Правда из ответа он мало что понял, но решил, что обязательно поймет все. Не сразу – о чем его бригадир и предупредил, но поймет…
Травы парни нарвали и в самом деле много, так что вышло заполнить и обе фляги, и освободившиеся от извести бутылки. Правда много они нарвали не сразу, парням пришлось еще пару раз слазить в море за травой и на все это ушел целый месяц, но и Вера, и Брунн считали что результат окупает затраченные силы и время. И даже полностью потраченный «Абсолют»: по счастью, парни не пьянствовали, а искренне считали ее «лекарством для быстрого сугрева», причем лекарством не очень-то и приятным (после него голова болела сильно), но от простуды все же спасающим.
А вот когда наступило время возвращаться, начались споры о том, каким транспортом воспользоваться. И даже куда, собственно плыть – впрочем второй вопрос возник как продолжение первого. Эрих предлагал плыть на драке, а лодью взять на буксир.
– Эрих, допустим драка эта быстрее плавает и лучше приспособлена к морю. Но на ней нужно двадцать четыре гребца, а нас… вас, парней, всего двенадцать, а мы сидеть на веслах не собираемся. Да и лодью бросать жалко.
– А мы ее не бросим, потащим на буксире.
– Если тащить за собой еще одну лодку – мы не быстрее, а много медленнее плыть будем.
– Если сразу плыть домой, то наверное медленнее. Но мы ее потащим не домой, а к феннам. Там оставим лодью и возьмем еще дюжину гребцов. А за лодьей следующим летом придем. Я могу придти только с парнями, ведь вам, наверное, больше не нужно травяную соль собирать…
– И где тут эти фенны?
– Недалеко, мы на веслах дойдем за день. Или за два дня.
– Ты так думаешь или точно знаешь? – вмешалась в разговор Вера.
– Конечно точно знаю, ведь я сам из феннов и здесь родился… не совсем здесь, но рядом. Я покажу где.
На веслах до почти родного «города» Эриха добрались действительно за два дня, и находилось это поселение, по прикидкам Веры, в районе поселка Советский. Еще день ушел на поиск жителей этого поселения: те, завидев драку, попросту смылись куда-то в лес, но Эрих, как местный уроженец, знал куда и объяснил соотечественникам, что на этот раз вовсе не свионы их грабить пришли. Брунн откровенно удивилась тому, что несколько сотен мужиков испугались трех десятков морских разбойников, но Эрих объяснил.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Как я поняла, – подвела итог Вера, сидя в довольно неудобной позе в носу лодки, – грабить у них было уже нечего так как все уже они успели продать приезжим купцам, а умирать им просто не хотелось.
– Да и воевать им особо нечем, – ответила Брунн, – если на весь этот город у них хорошо если пять топоров. А дубинами сейчас много не навоюешь…
– Как же! У свионов этих на тридцать рыл было тоже пять топоров, один меч и всё, остальное как раз дубины.
– Не дубины, а остроги, с железными всё же наконечниками. Конечно, тоже не все…
– Это да… А твой Эрих не так глуп как кажется. Я даже не поняла, как он этим ребятам смог объяснить как правильно золу выжигать и затем йодистую соль вываривать.
– Ты слова не поняла или суть?
– Когда вернемся, сдай Эриха Ире на опыты. И пусть его и Кати помучает: он-то, оказывается, коренной финн.
– Не финн, а фенн. Я может и плохой лингвист, однако пронять, что тутошний язык совсем на финский не похож, могу. Если его понимают уроженцы Поволжья… впрочем неважно. Сейчас главное – побыстрее домой вернуться.
– Вернемся быстро. Судя по карте, ребята гребут со скоростью километров двенадцать в час, так что завтра к вечеру будем уже в Петербурге. А как Неву пройдем с ее течением, задержек особых не ожидается.
– Кстати, давно хотела спросить, а почему сейчас у Невы такое течение быстрое?
– Я посмотрела заметки, которые Лера к легенде делала, там написано, что в районе Старой Ладоги уровень воды опустился до десяти метров где-то в конце первого тысячелетия. А сейчас… то есть в двадцать первом веке там уровень всего четыре метра. То есть Ладога выше привычного нам уровня метров на десять и перепад на Неве не четыре метра, а метров пятнадцать. Ну и течение от этого быстрое… Ладно, до привала сколько еще? Попробую вздремнуть, обмен веществ притормозить – а то вдруг не дотерплю…
Обе экспедиции вернулись в первой декаде августа. И трудно сказать, что порадовало учительниц больше: три килограмма йода или тридцать с небольшим тонн соли. Еще всех порадовала девочка Двина (ударение в имени было на «и»), которая, кроме сестры и брата, с собой захватила двух щенков «белой породы». Небольших, однако девочка показала, что взрослая собака размером с овчарку вырастает. Оба щенка оказались суками, что наверняка порадует и алабая с лайкой, хотя и несколько позже.
Леру и Алёну очень порадовало то, что жители поселка возле Мстинских порогов постарались продемонстрировать особое уважение к путешественникам, послав вместе с детьми еще одну девочку (как раз ту, которую Брунн спасла от медведя). Её, по имени Янута, отправили в качестве холопки для присмотра за маленькими детьми, пояснив, что вероятно «волшебницам будет трудно в дороге детей обихаживать, а Янута этому специально обучена». Леру порадовала возможность изучения (когда-нибудь в будущем) обычаев еще одного, причем довольно далекого, племени, Алёну – то, что следующие экспедиции за йодом не встретятся с лишними препятствиями. А Лиза, поговорив с парнями, обдумав сложившуюся ситуацию и как-то неопределенно заметив, что «с порогами нужно что-то делать», предложила в следующий раз закинуть мстинцам еще проса, семян льна и прочих «полезных продуктов, не требующих особых агрономических знаний для выращивания». Однако какие у нее при этом в голове возникли планы, она распространяться не стала…
Но безусловно всех порадовало то, что обе экспедиции обошлись без человеческих потерь. Хотя Лиза, выслушав и тщательно законспектировав рассказы о путешествиях, пожаловалась матери:
– Похоже, что мы как-то быстро начали перенимать современные дикие нравы. Вера пристрелила полтора десятка человек и особо не комплексует по этому поводу. Брунн… хотя она уже некоторый опыт в первой соляной получила…
