Круто заложенный вираж едва не привел к столкновению с квадом, ехавшим слева. Рахимбаеву пришлось рвануть на себя рычаг тормоза, пропуская соседний квад. Один из легионеров на заднем сиденье не удержался и, чтобы не упасть, уперся руками Рахимбаеву в спину.
Несколько очередей из трассеров слились в какофонию звуков, бьющих по барабанным перепонкам и в клочья рвущих воздух вокруг.
Рахимбаев даже не обернулся, чтобы взглянуть на то, что происходило позади него. Лишь отогнав вездеход на безопасное расстояние, он вновь круто вывернул руль, разворачивая машину в направлении корпусов.
Из-под капота ехавшего следом за ним квада валил серый дым. Вездеход, первым оказавшийся под огнем, лежал на боку метрах в сорока от линии окопов. По нему продолжали стрелять из трассеров, но теперь уже расчетливыми одиночными выстрелами, экономя патроны.
Подъехавший квад затормозил рядом с вездеходом Рахимбаева.
– У нас есть раненые! – крикнул сидевший за рулем десантник, выпрыгивая из машины.
Рахимбаев обернулся назад, чтобы посмотреть, как там его пассажиры.
Один из легионеров Сервия Плавта, вызвавшийся быть проводником, судя по всему, не пострадал. Другой лежал у него на коленях с откинутой назад головой и закатившимися под веки глазами.
– Мертв, – ответил на вопросительный взгляд Рахимбаева десантник, осторожно придерживающий левую руку, рукав которой был мокрым от крови.
О Стайн Рахимбаев вспомнил, когда Лиза попыталась поднять голову. Он тут же убрал руку, которой машинально продолжал держать за шею руководителя экспедиции.
Подняв голову, Стайн привычным движением поправила растрепавшиеся волосы.
– Вас не зацепило? – спросил Рахимбаев.
– Нет, – отрицательно мотнула головой Стайн. – Что произошло?
Рахимбаев указал на мертвого легионера, на груди которого медленно расплывалось алое пятно.
– Что и говорить, встретили нас по-дружески.
Стайн стиснула зубы так, что скулы побелели.
– Я должна поговорить с полковником Глантом, – сухо произнесла она.
– Интересно, каким образом вы собираетесь это сделать? – криво усмехнулся Рахимбаев.
– Я пойду к нему сама!
Стайн выпрыгнула из квада, всерьез намереваясь пешком отправиться туда, где лежал перевернутый вездеход.
Рванувшись следом за ней, Рахимбаев схватил женщину за руку. Лиза стремительно обернулась и посмотрела солдату в глаза. Взгляд был еще тот – колючий, властный и ненавидящий. Но Рахимбаев даже и не подумал отвести глаза в сторону.
– Сейчас вы никуда не пойдете, – тихо произнес он, с силой сжимая запястье Стайн.
– Вы не имеете права мне приказывать! – Стайн попыталась вырвать руку, которую держал десантник.
– Вы хотите, чтобы я приковал вас наручниками к вездеходу? – еще тише спросил ее Рахимбаев.
Вновь заглянув десантнику в глаза, Стайн поняла, что если она станет с ним спорить, то именно так он и поступит.
Она посмотрела на мертвого легионера, лежавшего на коленях своего товарища, на двух десантников, которые, разложив на капоте машины походную аптечку, оказывали помощь раненым, на перевернутый квад, рядом с которым на песке распростерлись не то мертвые, не то еще живые люди, и, сделав глубокий вдох, закрыла глаза.
Ей хотелось забыть все, что она только что видела. Пусть, когда она откроет глаза, это будет только воспоминанием, признаком дурного сна.
Стайн открыла глаза и увидела перед собой лицо Рахимбаева. Чуть прищурив глаза, десантник смотрел на нее, пытаясь понять, способна ли она сейчас адекватно воспринимать происходящее, или же от страха взбалмошная баба окончательно лишилась рассудка?
– Я в порядке, – произнесла Стайн, понимая, что даже намек на неуверенность в интонациях ее голоса не позволит ей более принимать самостоятельные решения. По крайней мере до конца этой поездки, которая уже превратилась в трагедию.
Помедлив секунду, Рахимбаев разжал пальцы и отпустил ее руку.
Стайн почти без сил опустилась на подножку вездехода и обхватила голову руками.
– Что происходит? – шепотом произнесла она, обращаясь в первую очередь к самой себе.
– Барлах! Волгин! – Рахимбаев взмахом руки подозвал к себе двух десантников, которых не задели пули. – В машину!
– Что вы собираетесь делать? – посмотрела на него Стайн.
– Нужно вытащить ребят из-под огня, – Рахимбаев взглядом указал в сторону перевернутого вездехода.
Он сел за руль и, как только двое названных десантников заняли места на заднем сиденье, опустил тормозной рычаг.
Вездеход сорвался с места.
Рахимбаев рассчитывал, что корпус перевернувшегося набок вездехода послужит им прикрытием и позволит добраться до места аварии, не попав под прямой обстрел. Но они не проехали еще и четверти расстояния до окопов, когда из-за края полуразрушенного складского корпуса показалась уродливая, похожая на раздавленный пирог, туша танка «Персей-35» с выпирающим вперед утолщенным на конце стволом лазерной пушки.
– Сволочи, – процедил сквозь зубы Рахимбаев.
Заметив отсвет активации на конце ствола танкового орудия, он, не оборачиваясь, крикнул сидевшим позади него:
– Держись! – и резко вывернул руль влево.
Из-под колес машины взметнулись широкие полосы песка. На какой-то миг квад замер в состоянии неустойчивого равновесия, балансируя на двух колесах, после чего снова упал на все четыре колеса, но, уже развернувшись под прямым углом к первоначальному направлению движения и выбросив из-под колес фонтаны песка, рванулся с места.
Ослепительно яркая вспышка блеснула в том самом месте, где секунду назад находился квад, превратив песок в лужу раплавленного стекла.
Рахимбаев вновь круто развернул вездеход. Как и в первый раз, ему всего на секунду удалось опередить залп из лазерной пушки.
– Бьют на автоматической наводке! – крикнул сидевший за его спиной десантник. – После третьего выстрела они нас достанут!
Рахимбаев и сам понимал, что дело плохо. Находившемуся в танке стрелку требовалось всего раз хотя бы на миг поймать в перекрестье прицела движущуюся цель, после чего орудие отслеживало ее перемещение и вело огонь в автоматическом режиме до тех пор, пока цель не будет уничтожена. Обычно первые три выстрела по движущейся мишени бывали пристрелочными – автоматическая система наведения танкового орудия определяла параметры движения цели. Четвертый выстрел почти наверняка должен был поразить цель.
Еще один крутой поворот. Квад едва устоял на колесах. А позади образовалась еще одна лужа расплавленного стекла.
– Прыгай! – крикнул Рахимбаев и, ухватившись руками за бортовой поручень, перекинул свое тело через борт машины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
