Сенатор Уолтер сначала заставлял себя спокойно наблюдать за наглой развязностью безусого молодчика, но дерзость Поля перешагнула все границы. Откинувшись на спинку кресла, сенатор изобразил на лице маску того величественного и могущественного Уолтера, которого, затаив дыхание, слушали в сенате, перед которым дрожали мелкие, средние и крупные бизнесмены Штатов.
Поль был одет соответственно этикету. Клетчатый пиджак хорошо сидел на широких сильных плечах. Ярко-синий галстук с красными горошинами был аккуратно завязан.
– Разрешите сесть?
– Выходит, вы еще не лишены учтивости,- заметил сенатор.- Садитесь. Но я надеюсь не на вашу учтивость, а на рассудительность, если вы ее тоже сохранили.
– Конечно, сэр. Мы – люди дела. Нам без рассудительности пришлось бы туго.
– Мудрые слова,- сказал сенатор.- И вы ничего лучшего не придумали, как идти к богатству через мнимую любовь к Элси? По-вашему, это наиболее короткий путь? Вы понимаете, что делаете? Вы позорите меня, мою семью,проговорил он сдавленным, глухим голосом.- Ничего у вас, молодой человек, не получится. Запомните, кто богат, тот и славен…
– Мистер Уолтер,- сказал Поль Арноль, нисколько не смутившись.- Я хотел сегодня засвидетельствовать вам свое почтение, сказать несколько теплых, добрых слов об Элси. Вы попрекаете меня бедностью. Напрасно! Я добьюсь высокого положения в обществе. Я выхожу на арену борьбы с засученными по локоть рукавами. У меня такой закон: ни перед кем не кланяться, ни у кого ничего не просить! И знайте – у меня все будет! Придет время, когда вы будете рады, что отдали за меня свою дочь.
– Как вы самонадеянны! – воскликнул Уолтер, и на его губах мелькнула какая-то странная злорадная усмешка.- Боюсь, вы накличете на себя гнев фортуны. Она не жалует таких!
– Каких это – таких?
– Самонадеянных.
– Благодарю за правду, сэр. Теперь я в некоторой степени чувствую вашу благосклонность к себе. Вы поняли меня и мое – положение.
– Оно довольно таки незавидное,- заметил сенатор.
– Но не безвыходное. И знаете почему? – Не дожидаясь ответа, Поль весело сказал: – Потому что меня любит ваша дочь, сэр.
– Вы, по-моему, сказали все? – Уолтер отвернулся, делая вид, что не обращает никакого внимания на гостя.
Поль Арноль встал, раскланялся и зашагал к двери.
– С вашего разрешения я забираю Элен ужинать, а потом – в мюзик-холл,сказал он.- Вы слышите?
Уолтер ничего не ответил. Однако, когда Поль Арноль вышел из кабинета, он тотчас же вскочил. Дочь подвела его! Вытащила туза, а он – пятый. O, господи! За что ты так наказываешь меня? Но пока еще Земля вертится, он, Уолтер, не допустит, чтобы она вращалась по своему произволу! Теперь все будет зависеть от хитрости. Угрозы, как видно, делу не помогут. Теперь молодежь такая, что переубедить ее очень трудно. Ну что ж, он сделает иначе.
Открыв ящик с сигарами, Уолтер закурил. Постепенно приходило успокоение. В голове рождались новые мысли… Главное, не волноваться. Удар болезненный, жестокий. Но искры посыплются не из его глаз…
***
Сидя в кресле, сенатор задремал. В руке, дотлевая, едва дымилась сигара. Неожиданно появился слуга и сообщил, что пришел Фрэнк Уэст.
Уолтер оживился. Фрэнк Уэст никогда понапрасну его не беспокоил, и сенатор был всегда рад с ним поговорить.
– Просите! – приказал сенатор.
Король атомной фирмы крепко пожал руку хозяину и направился к ближайшему креслу.
Усевшись поудобнее, Фрэнк осмотрел кабинет, вытянул короткие, в узких брюках ноги и спросил:
– О чем вы думаете, старина? Как дальше будем жить?
– А что такое? – насторожился сенатор.
– Возникла большая опасность…- сказал Уэст, рассматривая узор персидского ковра на полу.
В глазах Уолтера вспыхнули жадные огоньки.
– Всякая опасность сулит доллары, сэр!
– На этот раз будет иначе,- ответил Уэст и, повернувшись к сенатору, спросил: – Вам ничего не говорил Коллинг?
– Смотря о чем…
– О вашей медлительности, сэр! – отрубил Уэст и с упреком посмотрел на сенатора.
– Ничего не понимаю. Что вас беспокоит?
– Море Дождей. В этом году красные посылают на Луну экспедицию. Они хотят построить научный городок близ Моря Дождей… Это точные сведения, сэр.
Сенатор закрыл глаза и, откинувшись на высокую спинку кресла, молчал. Казалось, он вдруг онемел.
На столе в красивой оправе из рубиновых камней стояли атомные часы. Фрэнк не без удовольствия рассматривал клеймо своей фирмы. Все-таки по его часам отмеривается время жизни Уолтера и всей планеты.
Сенатор зашевелился, приподнял отяжелевшие веки. Глаза смотрели спокойно, сосредоточенно.
– Не стоит волноваться, старина,- сказал он тихо.- Мы найдем способ обогнать русских.
– Я не совсем понимаю.
– Через три месяца пошлем ракету.
– Подождите, сэр. Насколько мне известно, наши ракеты еще далеки от совершенства.
– Да,- подтвердил сенатор,- вы правильно информированы. Они могут достичь Луны и только. На обратный путь нам не удается обеспечить их топливом.
– Что же вы думаете предпринять? – Уэст с любопытством уставился на сенатора.
– В каждой игре выигрывает тот, кто рискует. Проигрывать нам нельзя. Мы,- проговорил он твердо и решительно,- объявим набор добровольцев на первый космический рейс. Наши парни доставят на Луну флаг Штатов, передадут оттуда первое радиоизвещение для всего земного шара.
Фрэнк Уэст удовлетворенно потер руки.
– Честное слово, вы умеете, сэр, ловить судьбу за хвост,- сказал он с усмешкой.- И просто, и дешево…
– Вы же имеете дело не с кем-нибудь, а с сенатором Уолтером. Запомните это,- медленно проговорил хозяин.- Мы в скором времени заставим платить доллары всех, кто будет пользоваться даже светом Луны… Хе-хе-хе! – Лицо сенатора сияло добродушием. Размашистым жестом он показал на карту спутника Земли, что висела на стене возле дивана, и добавил: – Завтра объявим набор первых жителей Луны.
– Сэр, не жителей, а смертников,- поправил своего коллегу Уэст.
Уолтер усмехнулся.
– Уэст, зачем такой цинизм? Их жизнь окупится бессмертием…
Фрэнк Уэст возвратился домой поздно вечером. Он был доволен визитом к сенатору.
Глава пятая
Наташа проснулась рано. За окнами еще стояла густая, непроглядная тьма. Только далеко-далеко за горизонтом едва заметно трепетал рассвет.
Откинув занавеску, Наташа долго всматривалась в темноту. Мигали, переливались, как изумруды, звезды.
Круто вниз, к краю неба, сбегала дорожка Млечного пути.
За окнами рождался новый день…
Новый день рождается, как известно, каждый раз поновому. Он не только поднимает на небосвод солнце он катит к берегу жизни, как волны, новые свершения, заботы, обязанности; он зовет человека к подвигу, труду, любви, к борьбе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
