class="p1">Ливи понимает, что Магда плачет не только по маме, деду, но и по себе, и по Ливи. Им предстоит не просто отправиться в путешествие через океан, но и попасть из одной жизни в другую.
– Я готова, – отвечает Ливи. – Давай вместе поднимемся по трапу.
Ливи вспоминает трех сестер на платформе вокзала в Братиславе, когда они возвращались во Вранов. Они были так напуганы, что всю дорогу прижимались друг к другу. Сейчас она не чувствует ничего подобного, она не боится, и она рада, что рядом с ней Магда, но тут вдруг чувствует, как по спине пробежал знакомый холодок и повеяло ужасом. И снова она жалеет, что рядом с ними нет Циби, постоянной защитницы, которая благодаря своей воле и решимости сохранила ей жизнь в Освенциме. Не сейчас, говорит она себе, но как принять будущее с открытым сердцем, если это сердце разбивалось вновь и вновь и его осколки превратились в пыль? Может быть, думает Ливи, когда корабль отчаливает, все это для того, чтобы оживить наши сердца. Циби в безопасности с Мишкой и Каролем, и вскоре они исполнят клятву и последуют за ними в землю обетованную.
Сотни молодых мужчин и женщин стоят на палубах, перевешиваясь через борта и глядя на катящиеся волны. Ливи засовывает руку в карман и нащупывает револьвер, а рядом с ним – крошечный нож, свой талисман. Он в не меньшей степени средство их борьбы за выживание, чем духовное присутствие матери.
– Магда, – тихо говорит она, – я хочу выбросить свой револьвер в море.
Он не имеет отношения к ножику. Хотя тот и другой убивают, но ножик всегда лишь приходил ей на помощь.
– Что? Не глупи, Ливи. Кто-нибудь увидит.
– Никто на меня не смотрит.
– Это неизвестно. Прошу тебя, оставь его в покое.
Прежде чем Ливи успевает вынуть револьвер из кармана и бросить его в волны, к ним подходят две девушки, с которыми они проходили обучение.
– Вы слышали? – затаив дыхание спрашивает одна.
Магда, моментально насторожившись, всматривается в морской простор – порт делается все меньше и меньше по мере удаления от него, – а потом в ясное небо. Не видно ни британских кораблей, ни кораблей коммунистов. Пока все в порядке.
– На всех пассажиров не хватает кают, поэтому ищут желающих спать на палубе. – По блеску глаз девушек и румянцу на их щеках можно заключить, что они взволнованы. – Мы намерены согласиться. Хотите присоединиться к нам?
Магда тоже взволнована.
– Конечно, – соглашается она. – Почему нет? А как ты, Ливи?
– Я подписалась на приключения, – говорит Ливи, вынимая руку из кармана. – Конечно, я буду спать на палубе.
– До Израиля меньше недели пути. – Магда всматривается в бескрайний морской простор. – По-моему, пять ночей под звездами – это отличный способ подготовиться.
– Пойдем искать подходящее место, – торопит Ливи.
– Не важно, если рядом будут парни, да? – интересуется одна из девушек.
– Главное, чтобы подальше от машинного отделения, если мы вообще собираемся спать, – разумно предлагает Магда.
– Кто это собирается спать? – спрашивает девушка. – Мне кажется, я вообще больше не засну.
Ливи берет Магду за руку, и девушки идут к своему новому спальному месту.
– Скажи, что ты взволнована, Магда, – просит Ливи.
– Конечно. Но и напугана тоже. Я очень надеюсь, что обойдется без проблем. Но, понимаешь… – Магда похлопывает себя по карману, – у нас есть эти пушки.
Девушки ныряют под канаты, и Магда идет за ними следом, не обратив внимания, что сестра где-то задержалась. Поняв, что сестры рядом нет, она оборачивается и видит Ливи, стоящую перед мужчиной с сальными черными волосами. Он старше сестер, и у него какое-то странное выражение лица. Он не улыбается, а ухмыляется. Ливи и мужчина не двигаются, они словно застыли на месте.
– Ливи! – кричит Магда. – Пошли! Чего ты ждешь?
Магда возвращается и подходит к сестре.
– Так-так, – говорит мужчина Ливи. – Кто это тут у нас?
– Держись от меня подальше. – Голос Ливи дрожит.
– Ливи, что происходит? Кто этот человек?
Магда берет сестру за руку, чтобы увести, но Ливи не двигается.
– Едешь в землю обетованную, да? – шипит он.
Магда вздрагивает, увидев, как рот мужчины открывается в злобном оскале, обнажив желтые щербатые зубы. Он делает шаг в сторону сестер.
Рука Магды опускается в карман.
Человек замечает это движение и отступает назад.
– Никак не думал, что ты выберешься, – говорит Исаак.
– Я тоже, – парирует Ливи, несколько ободренная присутствием Магды. – Следовало пристрелить тебя вместе с нацистами за то, что ты сделал.
Магда, не вынимая руки из кармана, встает перед Ливи, закрывая от нее человека.
– Ливи, кто он такой? – бросает она через плечо.
Но Ливи высовывается из-за ее спины и плюет мужчине в лицо.
– Намерена создавать мне проблемы? – проводя рукавом по щеке, спрашивает он.
– Возможно. И что ты сделаешь без помощи своих друзей-нацистов?
– Мне дано право на новое начало. Как и тебе.
– У меня нет с тобой ничего общего.
Ливи хватает Магду за руку и уводит ее прочь.
– Корабль большой, – бросает он им вслед. – Кто заметит, что маленькая мышка упала за борт?
Магда оборачивается, вынимая револьвер из кармана.
– А кто заметит, что большой идиот вроде тебя получит пулю в затылок? – огрызается она, и сестры уходят.
Когда они отходят на безопасное расстояние, Магда напускается на сестру:
– Ливи, расскажи, кто он. В чем вообще дело?
Магда напугана выражением глаз сестры.
– Да ни в чем, Магда. Он из прошлого, – отвечает Ливи, тщетно пытаясь выдавить из себя улыбку.
– Но кто он такой?
– Разве не можешь догадаться? Мерзкий капо из лагеря. Трудно поверить, но он еврей. Не хочу об этом говорить. Хочу забыть, что он вообще существовал.
Ливи направляется к девушкам на палубе, а Магда идет за ней следом.
Вспоминая жестокость Исаака, Ливи чувствует головокружение. Она вновь стоит у ворот Биркенау и видит, как эсэсовец передает свою дубинку капо с сальными волосами и тот начинает избивать заключенных, вернувшихся в лагерь.
«Я запомню тебя, девчонка. Исаак никогда не забывает лица», – сказал он ей тогда, а теперь она знает, что никогда не забудет его лицо. Но что действительно ужасает Ливи, ставит ее в тупик, так это то, что он мог прямо сейчас убить ее, когда она впала в ступор и не смогла бы позвать на помощь. Неужели это отныне ее реальность? И этот травмирующий страх будет преследовать ее в новой жизни? Она перестала быть узницей, но станет ли она когда-нибудь по-настоящему свободной?
Сестры проходят мимо стайки девушек, которые, посмеиваясь, указывают на группу парней, пытающихся привлечь их внимание.
