Байрон слегка расслабился. При других обстоятельствах он постарался бы повнимательнее рассмотреть девушку, тем более что она действительно заслуживала внимания, но сейчас ему было не до того.
Они приблизились и остановились в шести футах от него. Он не сводил глаз с бластера стражника.
Девушка сказала своему спутнику:
— Я буду разговаривать с ним первая, лейтенант. Небольшая вертикальная морщинка появилась у нее на лбу.
— Вы обладаете сведениями о заговоре против Правителя?
— Мне обещали, что я увижусь с самим Правителем, — сказал Байрон.
— Это невозможно. Если у вас есть что сказать, говорите мне. Если информация будет правдивой и ценной, вас наградят.
— Позвольте узнать: кто вы такая? Откуда я знаю, что вы имеете право говорить от имени Правителя?
Вопрос, казалось, вызвал у девушки раздражение.
— Я его дочь. Пожалуйста, отвечайте на мои вопросы. Откуда вы прибыли?
— С Земли. — Байрон помолчал немного и добавил: — Ваша милость.
Добавление понравилось ей.
— Где это? — спросила она.
— Маленькая планета в секторе Сириуса, Ваша милость.
— Как вас зовут?
— Байрон Мелейн, Ваша милость.
Она задумчиво посмотрела на него.
— С Земли? Вы можете управлять космическим кораблем?
Байрон сдержал улыбку. Его испытывали. Она прекрасно знает, что космическая навигация — запретное искусство в подвластных тиранитам мирах.
— Да, Ваша милость, — ответил он.
Он мог бы доказать это на деле, если только проживет достаточно долго. Космическая навигация на Земле не запрещена, а за четыре года можно изучить многое.
— Очень хорошо, — сказала она. — А теперь рассказывайте.
Он неожиданно принял решение. Со стражником он бы на такое не решился, но эта девушка, если она действительно дочь Правителя, может выступить в его защиту.
— Никакого заговора нет, Ваша милость, — выпалил он.
Девушка нахмурилась и нетерпеливо повернулась к своему спутнику:
— Займитесь им, лейтенант. Выбейте из него всю правду.
Байрон сделал шаг вперед и наткнулся на холодный ствол бластера.
— Подождите, Ваша милость! — воскликнул он. — Выслушайте меня! Это был единственный способ увидеться с Правителем. Неужели вы не понимаете?
Видя, что она все-таки уходит, он крикнул ей вдогонку:
— По крайней мере скажите Его превосходительству, что я Байрон Фаррил и заявляю свои священные права на убежище.
Он хватался за последнюю соломинку. Старые феодальные обычаи начали утрачивать силу еще за поколение до прихода тиранитов и давно уже стали архаизмом, но у него не было в запасе ничего другого. Ничего.
Девушка обернулась и подняла брови:
— Вы утверждаете, что принадлежите к аристократическому роду? Только что вас звали Мелейн…
Неожиданно прозвучал новый голос:
— Точно, но второе имя более верно. Вы действительно Байрон Фаррил, сэр! Сходство несомненное.
В дверях стоял маленький улыбающийся человечек. Глаза его, яркие, широко расставленные, с интересом рассматривали Байрона. Он запрокинул голову, разглядывая высокого юношу, и спросил:
— Разве ты не узнаешь его, Арта?
Артемизия торопливо подошла к нему:
— Дядя Джил, что ты здесь делаешь?
— Забочусь о своих интересах, Артемизия. Вспомни: если произойдет убийство, я буду наиболее вероятным преемником Хинрика. — Джилберт Хинриад подмигнул и добавил: — Я тебя прошу, убери отсюда этого лейтенанта. Никакой опасности нет.
Не обращая внимания на его слова, она спросила:
— Ты опять прослушиваешь коммутатор?
— Да. А ты хочешь лишить меня этой забавы? Так приятно подслушивать их.
— Но если они поймают тебя?
— Опасность — это часть игры, моя дорогая. Причем самая забавная часть. В конце концов, тираниты не задумываясь прослушивают Дворец. Мы и шагу не можем ступить, чтобы они тотчас не прознали об этом. Почему бы и нам не узнать об их намерениях? Ты не хочешь представить меня?
— Нет, — отрезала она. — Это не твое дело.
— Тогда я представлю тебе нашего гостя. Услышав его имя, я бросил подслушивать и побежал сюда. — Он подошел к Байрону, осмотрел его с неопределенной улыбкой и подтвердил: — Это Байрон Фаррил.
— Я уже сам представился, — ответил Байрон, не спуская глаз с лейтенанта, который по-прежнему держал бластер наготове.
— Но вы не добавили, что вы сын Ранчера Вайдемоса.
— Я сделал бы это, если бы не ваше вмешательство. Вы слышали все, что я сказал. Но я должен уйти от тиранитов, не выдавая им своего настоящего имени.
Байрон ждал. Если не последует немедленного ареста, значит, у него еще есть шанс.
— Ясно, — сказала Артемизия. — Но это действительно должен решать Правитель. Вы уверены, что заговора нет?
— Уверен, Ваша милость.
— Хорошо. Дядя Джил, побудь с мистером Фаррилом. Лейтенант, идемте со мной.
Байрон почувствовал слабость. Ему хотелось сесть, но Джилберт, по-прежнему рассматривая его с почти циничным любопытством, не предложил ему кресла.
— Сын Ранчера! Забавно.
Байрон взглянул на него. Он устал от осторожных восклицаний и обдуманных фраз.
— Да, сын Ранчера. Очень смешно, не так ли? Чем еще я могу вас развлечь?
Джилберт не обиделся. Наоборот, его улыбка стала еще шире.
— Вы можете удовлетворить мое любопытство. Вы действительно явились в поисках убежища? Сюда?
— Этот вопрос я буду обсуждать с Правителем, сэр.
— Оставьте, молодой человек! Вы увидите сами, что с Правителем мало что можно обсуждать. Как вы считаете, почему сейчас вы разговаривали с его дочерью? Вам это не показалось забавным?
— А вы все на свете считаете забавным?
— Почему бы и нет? Жизнь вообще забавна. Это единственное прилагательное, которое ей соответствует полностью. Взгляните на мир, молодой человек. И если вы не увидите, что в нем все забавно, можете тут же перерезать себе горло, поскольку в нем не останется ничего хорошего. Кстати, я не представился. Я двоюродный брат Правителя.
— Примите мои поздравления, — холодно сказал Байрон.
— Вы правы, — пожал плечами Джилберт. — Это не впечатляет. Но я готов оставаться в таком положении бесконечно, тем более что убийства не предвидится, насколько я понимаю.
— Если только вы не состряпаете заговор сами.
— Мой дорогой сэр, где ваше чувство юмора? Вам придется привыкать к тому, что никто не принимает меня всерьез. Мои замечания — лишь проявление свойственного мне цинизма. Вы считаете, что Директорат чего-нибудь стоит в наши дни? Конечно, Хинрик не всегда был таким. Он, правда, и раньше был не очень умен, но с каждым годом становится все невыносимее. Ах да, я и забыл! Вы же его еще не видели. Ничего, сейчас увидите! Я слышу, он идет. Когда будете разговаривать с ним, помните, что перед вами Правитель величайшего из Затуманных королевств. Это вас позабавит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
