— Так намного лучше, — прошептал он.
— Ты поражаешь меня. Ты достаточно умна, чтобы быть на шаг впереди того психа, преследующего тебя. Ты невероятно сладкая, настолько, что я не могу от тебя оторваться. Достаточно упрямая, чтобы бросить мне вызов. И достаточно сильная, чтобы работать на телевидении, а это, поверь, я знаю, очень жесткий бизнес.
Самый красивейший комплимент, который Эндрю говорил ей когда-либо, это то, что она ослепительна. И то, он делал это лишь для того, чтобы она охотнее снимала с себя платье. Мда.
Но слова Джека пленили ее, заставляя таять, словно сливочную помадку на фруктовом мороженом, одаривая ее ощущением замечательного покоя. Любой другой незнакомец ни за что бы ни стал интересоваться ее внутренним миром и выявлять в ней такие качества, как ум, притягательность, упрямство и сила. Даже больше, он бы просто не обратил на это внимание. Не стал бы разглядывать, каким человеком она была в глубине души. Но Джек подбирался к ней все ближе, заставляя ее плавиться под ним.
Он еще настойчивее вжался своими бедрами в ее сердцевину, толкая ее в объятья наслаждения. Возбуждение вспыхнуло с новой силой и заструилось по всему телу. Глубоко вдохнув, она втянула его запах. Он пах кожей, мужчиной, кипарисом и загадкой. Ее охватило болезненное желание обнять его.
— Ты тоже интригуешь меня, — прошептал он, лаская ее кожу, словно не замечая, как она напряглась под ним.
— Ты пошла на большой риск, когда, не смотря на неуверенность в себе, стала ведущей ТВ-шоу, которое побуждает людей к раскрытию своей сексуальности. Но свою собственную, ты почему-то исследовать не решаешься. Почему?
— Я исследовала. Я просто не уверена, что хочу … подчиняться или быть связанной или ….
— Привязанной к моей кровати? Тебе понравится быть в моей власти.
— Я не хочу того, что ты предлагаешь! Это не нормально.
— Это совершенно «нормально», не хотеть обычного ванильного секса. Поверь, это не для тебя, cher.
— Я должна. Я хочу!
До Джека, ни один мужчина не доводил ее до оргазма такое количество раз. Но ей не хотелось думать, что это было как-то связано с тем, что он связал ее и выпустил на волю все ее самые грязные фантазии, намеками обещая воплотить в жизнь ее мечты о подчинении.
Все не так. Его прикосновения захватывали дух, просто потому что, сам мужчина был невероятно соблазнителен. Наслаждение, которое он подарил ей, не имело ничего общего с его доминированием.
— Я знаю, о чем ты мечтаешь.
Он убрал с ее лица растрепавшиеся рыжие волосы.
— И если ты позволишь мне, я покажу тебе, что твои желания не только абсолютно нормальны, но и замечательны.
— Это безумие.
— Ты прячешь голову в песок и растрачиваешь себя на то, что по твоему мнению должно быть правильным. Но так нельзя, — прорычал он, разочарованно сжав губы в тонкую линию.
Морган потрясла головой. Нет. Тысячу раз нет. Но она боялась, что он был прав.
Что-то глубоко внутри нее расцвело от его слов. Надежда, потребность, тоска. Все то, что она пыталась оттолкнуть, подавить в своем сознании, было там. Часть ее — большая часть — хотела жадно схватить все, что он предлагал.
— Почему ты бежишь от себя?
Мерзкие оскорбления Эндрю прокручивались в голове Морган, подавляя ее уверенность в себе. «Ты развратная. Только шлюха может хотеть такого!»
По мере того, как в ее теле росло напряжение, Джек все сильнее сжимал ее запястья. Освободив одно из них, он скользнул ладонью по ее щеке. Тепло его ладони, согревающее ее прохладную кожу, вырвало ее из воспоминаний.
Джек лежал на ней, полностью накрывая Морган своим большим, упругим, напряженным телом.
— Почему ты занимаешься этим? — спросила она с вызовом.
— Разве для этого должна быть причина?
— Я могу приковать тебя к этой кровати, — прорычал он.
— И буду властвовать над тобой, вытащив наружу твою сладкую покорность, чтобы затем полночи трахать тебя, и заставить кончить не менее дюжины раз.
От его дерзких, провокационных слов, желание пронзило ее словно раскаленный меч. Морган покачала головой и закрыла глаза, игнорируя тот факт, что стала влажной.
— Единственное, чего я хочу, чтобы ты, черт возьми, слез с меня.
Она начала брыкаться под ним, пытаясь сбросить его с себя. Но он даже не сдвинулся с места.
— Я чувствую, как твои напряженные соски прижимаются к моей груди, а киска становится готовой и влажной для меня. Я прав, и ты это знаешь.
— Я знаю, какой ты напористый! Возможно, я не хочу, чтобы мною командовали или меня связывали, или заставляли подчиниться. Может быть, я просто хочу, чтобы ко мне прикасались. Обнимали. Обычным способом.
Он поднял темные брови.
— Ты думаешь, что тебе нужен ванильный секс?
— Традиционный, — поправила она.
— Именно.
Джек колебался, его темные глаза изучали ее лицо. Недоверие, отразившееся в них, разрушило ее самообладание.
— Между нами есть некая… химия. Я не отрицаю, — смущенно произнесла она.
— Думаю, мы с тем же успехом могли бы получить массу удовольствия и без всех этих веревок и приказов.
Пристально глядя на нее, Джек, казалось, перебирал возможные варианты. Он быстро пришел к решению. И улыбнулся. Она не поверила этой широкой, белозубой, появившейся на мгновение, усмешке каджуна.
— Как пожелаешь, — промурлыкал он.
— Будет тебе ванильный секс, cher.
Его капитуляция была слишком простой. Теперь она действительно не доверяла ему.
— Уверен?
— Oui! (“Да” — фр.). Только поцелуи, нежные ласки и миссионерская поза.
Проклятье, в устах Джека это прозвучало так скучно и уныло. А ей не хотелось, чтобы между ними проскользнул хоть намек на подобные эмоции. Тем не менее, она ощутила странный укол разочарования, отдающийся ноющей болью в животе, от того, что он так легко сдался.
Боже, ей нельзя демонстрировать свою печаль по этому поводу. Ведь она сама подводила его к этому. Поэтому ей следует радоваться, а не горевать.
— Спасибо, — прошептала Морган.
Он пожал плечами и иронично улыбнулся.
— Я хочу тебе угодить.
Игнорируя недовольство внутри себя, Морган улыбнулась в ответ, когда Джек отпустил ее запястья и переместил свои ноги, чтобы дать ей больше свободы. Его напряженный позвоночник расслабился, и он опустился на нее сверху, поставив локти по обе стороны от ее головы.
Джек нежно скользнул пальцами вниз по ее скулам и приблизил свой рот к ее губам. Мягко. Его губы, словно тень, прошлись по ее губам, ничего не предлагая и ничего не требуя. Едва касаясь, лаская ее нежным нажимом своего рта и дыхания.
