— Хорошо, — сказал он. — Значит, никто не сможет меня обвинять в том, что я беру тебя силой? Ты так же хочешь, чтобы я овладел тобою, как и в первый раз?
В его голосе было нечто такое, что внезапно заставило ее остановиться. Она недоуменно уставилась на него.
— Ты, конечно же, права, — сказал он. — Душевая кабинка слишком мала для таких занятий. Можно нечаянно поскользнуться, наступив на мыло, упасть и сломать себе ногу. Принимая во внимание, что главное — это безопасность, я предлагаю отложить все до вечера. К тому же кровать больше подходит для таких целей.
Джессика вся съежилась от его слов, будто ее обдали ледяной водой, и поспешила прикрыть свою наготу. Только теперь до нее дошел весь ужас ситуации, в которую она попала. Она пыталась подобрать какие-то гневные слова, но у нее ничего не получалось. Затем она приглушенно произнесла:
— Ты свинья! Чертов бездушный ублюдок! Я... я...
Он заглушил ее слова поцелуем, затем повернул к себе спиной и шлепнул по голому заду.
— Порядочная женщина не должна так выражаться, — назидательно сказал он. - А теперь иди и прими душ. Я вернусь через полчаса.
И он подтолкнул ее к душевой кабинке, а сам, приведя себя в порядок, покинул номер.
Душ словно бы очистил Джессику и помог прийти в себя. Одеваясь, она почувствовала, что гнев ее прошел. Она стояла перед зеркалом в только что купленных трусиках и бюстгальтере, когда вернулся Аллан.
Он начал с восхищением ее рассматривать.
— Это чистый шелк? — поинтересовался он. — Ты выглядишь очень аппетитно, Джессика. Жалко, что всю эту красоту приходится прикрывать тряпьем. Если бы ты в таком виде появилась в здешней столовой, твой успех превзошел бы тот, который ты имела в ресторане «Феличе».
Джессика демонстративно пропустила его слова мимо ушей и занялась примеркой новых хлопчатобумажных брюк фисташкового цвета. Однако она не могла долго игнорировать Аллана. Искоса наблюдая за ним, она вдруг заметила, что он раздевается. Сначала он снял туфли, затем носки и рубашку. Дело дошло и до брюк, которые он аккуратно повесил на спинку стула. В конце концов, он безо всякого стеснения снял с себя трусы. Джессика покраснела от смущения и отвернулась, торопливо натягивая на себя кофточку. Потом она услышала, как он рассмеялся и направился в душ.
Аллан вернулся оттуда через десять минут. Джессика стояла у окна с хмурым видом, сложив руки на груди. Она увидела его отражение в стекле и с удовлетворением отметила, что он хотя бы обвязал бедра полотенцем.
Джессика отвела глаза от смущавшего ее отражения и стала смотреть на рыбака, который забрасывал спиннинг далеко на середину реки.
— Теперь можешь ко мне повернуться, — раздался за ее спиной голос Аллана. — Я одет.
Джессика отвернулась от окна, собираясь как следует отругать его, но тут же удивленно заморгала глазами и издала короткий смешок. Аллан стоял перед ней в знакомых боксерских трусах.
— Вижу, что ты их узнала, - с улыбкой сказал Аллан. — Ярко-красного цвета с маленькими желтыми медвежатами по всему полю. Ты мне их швырнула во время представления в ресторане «Феличе». Они, конечно же, не в моем стиле, но я решил их сохранить на память.
— Ты сказал, что одет, — с упреком в голосе произнесла Джессика. - Так надень же брюки!
И с высокомерным видом направилась к двери.
— Я буду ждать тебя в вестибюле.
Очутившись внизу, Джессика удобно расположилась на одном из диванов, взяла наудачу какой-то модный журнал и начала неторопливо его перелистывать. Журнал ее не заинтересовал, и она отложила его в сторону. И тут ей на глаза попался телефон-автомат, находившийся рядом с отделом приема гостей. Она решила позвонить матери и предупредить ее, что сегодня она не будет ночевать дома. Какую бы ей придумать причину? Если бы она сказала правду, то весь клан Макколлов кинулся бы сюда к ней на выручку. И тогда бы все это богатство заполыхало ярким пламенем. Нужно было сочинить правдоподобную историю, чтобы никто не пострадал.
Будь проклят этот Аллан, который причинил ей столько горя и страдания. А сколько еще судеб он сломал исключительно ради своего удовольствия? Интересно, задумывался ли он когда-нибудь над этим? Конечно же, нет. Он привычно плыл по течению, не обращая внимания на стенания несчастных жертв, которым он разбивал сердца.
Она все еще не могла прийти в себя после пережитого унижения. Самолюбие любой женщины было бы уязвлено, если бы она призналась мужчине, что хочет его, а тот ответил бы, что займется с нею этим как-нибудь потом. То, что сказал ей Аллан, было, по меньшей мере, неприлично.
Это могло означать либо то, что у него железная выдержка, либо то, что секс для него — всего лишь забава. И занимается он этим лишь тогда, когда ему удобно. А ею он вертит, как хочет.
Подняв глаза, она вдруг увидела, что к ней направляется объект ее размышлений. Он подошел и одобрительно взглянул на ее наряд. Джессика протянула к нему руку и сказала: — Дай мне несколько монет для того, чтобы позвонить по телефону. Нужно объяснить матери, что я не буду ночевать дома. Иначе она будет волноваться.
Аллан порылся в карманах и тут же предложил:
— А что если я объясню ей причину нашей
задержки?
Джессика выхватила монеты из его рук и резко ответила:
— Нет! Я этого не хочу!
Она решительно направилась к телефону, на ходу сочиняя правдоподобную историю о том, как их автомобиль сломался в дороге. И что необходимые запасные части им доставят лишь на следующий день.
Закончив разговор, Джессика повесила трубку на рычаг и отправилась искать Аллана. Он поджидал ее на террасе.
— Дело сделано, — холодно сообщила она. — Чем мы теперь займемся? Проведем этот незабываемый день, глядя на реку?
Он протянул ей ключи от машины и спокойно сказал:
— Мне хочется как следует осмотреть здешние окрестности. Тебе придется вести машину!
Она безразлично пожала плечами и отправилась за ним на стоянку автомобилей. Ей было очень любопытно узнать, что интересного нашел он в этом необжитом и таком отдаленном месте. Но она решила ни о чем его не спрашивать. Пусть он зря теряет время, она не намерена его останавливать. Во всяком случае, он не станет к ней приставать, когда она будет вестн машину.
Она выслушала его указания относительно маршрута, и они вскоре свернули направо, на узкую дорогу примерно в одной миле от отеля. Тут Джессике пришлось замедлить ход почти до скорости пешехода, поскольку дорога оказалась старая, вся в выбоинах.
— Ты уверен, что мы едем в нужном направлении? — спросила Джессика. — Мне кажется, что эта дорога нас никуда не приведет. Похоже, по ней давно никто не ездит.
