– Я бы сказал, очень относительно невредимый, – недовольно пробурчал Дирон. – Вулдиж, ты видел мои шрамы? Это же просто кошмар какой-то! Я сам себя в зеркале пугаюсь!
– Ох, бедный мой! – с искренним сочувствием вздохнула Таша, и в ее глазах засверкали слезы.
– Шрамы украшают мужчин, – хмуро буркнул я и устало сел напротив Дирона за стол. – Полагаю, среди прекрасного пола ты будешь пользоваться особой популярностью. Придумай какую-нибудь героическую легенду о том, как получил боевые раны. Любая неприступная красавица немедля в восхищении падет к твоим ногам, если услышит, что ты спасал детей из горящего дома, к примеру.
– Вулдиж, не будь таким циничным! – возмущенно воскликнула Таша.
Я опустил голову, пряча в тени саркастическую усмешку. Забавное пожелание, ничего не скажешь. Особенно если учесть, что я отныне вроде как демон.
Однако Дирона, по всей видимости, всерьез заинтересовала моя идея. Он так и застыл с поднятой в воздух ложкой, поскольку как раз отважился зачерпнуть загадочное кушанье.
– Кстати, что это? – поинтересовался я, брезгливо приглядываясь и принюхиваясь к содержимому его тарелки. Для супа слишком густое и странного цвета, для рагу – жидковато.
– Понятия не имею, – с возмутительным легкомыслием отозвался Дирон. – Нашел почти полную кастрюлю на кухне. Стояла на плите, и я рискнул подогреть, поскольку с голода умирал. Кстати, твой Тоннис так и не явился на мой зов. Думаю, лучше спросить у него, что такого он готовил тебе на обед.
– Боюсь, это невозможно, – сухо ответил я.
Удивительное дело, но при воспоминании о том, что я лично отпустил Тонниса в счастливую загробную жизнь, мои глаза опасно увлажнились, а сердце неожиданно сжалось. Надо же, я даже не предполагал, что настолько привязался к этому призраку. Мне будет нелегко привыкнуть обходиться без него.
Я мысленно осекся, осознав, о чем только что подумал. Тьфу ты! Даже в столь безнадежной ситуации продолжаю строить планы на будущее. А ведь, казалось бы, все уже давно решил.
Но ни Таша, ни Дирон, хвала богам, не заметили, как дрогнул мой голос. Они вместе разглядывали густую зеленую жидкость в тарелке Дирона. Тот, к слову, все-таки не рискнул попробовать ее, вместо этого предпочел отложить ложку в сторону.
– Лучше я принесу хлеба, сыра и колбасы, – наконец предложила Таша. Грустно усмехнулась. – Все равно это богатство теперь без надобности нашим вчерашним гостям.
Дирон согласно кивнул. Минута – и мы остались с ним наедине.
– Ну и? – тут же выпалил он, едва только за Ташей захлопнулась дверь.
Я вздрогнул от неожиданности и пролил на стол варево, которое как раз с любопытством обнюхивал, придвинув к себе тарелку приятеля. Кстати, пахнет вроде как ничего. Чем-то огуречным. Хотя откуда взять свежие огурцы в конце декабря? Пожалуй, лучше это загадочное нечто в самом деле не пробовать. Скорее всего, это финальный подарок Тонниса, но лучше не рисковать. Мало ли кто еще мог похозяйничать на моей кухне.
– Что ты собираешься делать дальше? – продолжал наседать на меня с расспросами Дирон.
– Ждать, – лаконично ответил я и набросил салфетку на отвратительного вида кляксу, расплывающуюся по скатерти.
– Просто ждать?! – Дирон аж подавился от моего замечания. Несколько раз подпрыгнул на стуле, пылая от праведного гнева, затем продолжил звенящим от негодования голосом: – Но ты ведь сам сказал, что этим вечером нам стоит ожидать прихода инквизиции…
– Мне стоит ожидать прихода инквизиции, – оборвал его я, сделав особенный упор на первом слове. Посмотрел на раскрасневшегося юношу и нарочито медленно продолжил, желая, чтобы смысл моих слов полностью дошел до его сознания: – Дирон, я не могу и не хочу рисковать твоей жизнью, и особенно жизнью твоей сестры. Поэтому сразу после трапезы вы отправитесь прочь из замка.
– Прочь? – Дирон уставился на меня круглыми от изумления глазами. – Но куда? Все дороги занесло, твоя жалкая кляча наверняка сдохнет, едва выйдет за ворота. Я-то ладно, справлюсь как-нибудь, но Таше будет весьма нелегко преодолеть такой путь до деревни пешком.
– Лошади есть, вчерашние гости не на своих двоих прибыли, а мертвецам верховые животные без надобности, – отрезал я, не особенно вслушиваясь в его возражения. – Уж как-нибудь доберетесь до деревни. Наймете там экипаж – и прочь. Езжайте сразу к южным границам. Там, если что, будет легче податься к соседям. Помнится, в тех краях инквизиция не имеет особой силы.
– Подожди, подожди! – Дирон в просящем жесте поднял сразу обе руки, словно сдавался мне.
Я послушно замолчал. Мой друг, по всей видимости, отчаянно силился уложить новые факты в своей голове. Он смешно наморщил лоб и принялся жевать губами, словно проговаривал про себя возражения мне.
– А деньги? – наконец неуверенно произнес он. – Нам с Ташей все равно надлежит первым делом появиться в столице и навестить нашего поверенного.
– Исключено! – Я резко мотнул головой. – Именно там вас и будут искать в первую очередь. Что насчет денег… Не беспокойся, я улажу эту проблему.
И перед моим внутренним взором невольно появился отец с донельзя виноватой улыбкой. Что же, хоть в чем-то его трусость послужит мне во благо. Припрятанных моим отцом средств с лихвой хватит Дирону и Таше на многие годы, а скорее всего, останется даже их потомкам.
– Ох, Вулдиж, как мне все это не нравится! – Дирон жалобно вздохнул. – Очень не нравится! А как же Таша? Я ведь всерьез настроился на вашу свадьбу, а ты буквально выгоняешь нас…
– Пойми, другого выхода нет. – Я чуть смягчил тон. – По большому счету не важно, кто победит в грядущем противостоянии: я или главный инквизитор. Суть остается прежней. Тебе и твоей сестре надлежит держаться подальше от меня. Потому что… да ты и сам прекрасно понимаешь!
И я с досадой грохнул кулаком по столу. Если честно, язык не поворачивался лишний раз признаться в том, что я превратился в демона.
– Я не понимаю, – вдруг раздался за моей спиной голос Таши.
Я замер, почувствовав, как по спине пробежали ледяные мурашки волнения. Прошипел себе под нос изощренное ругательство, призвав на свою голову всевозможные кары. Интересно, много ли она слышала?
– Я не понимаю тебя, Вулдиж. – Таша между тем обошла стол и осторожно поставила на него несколько тарелок с нехитрой снедью, за которой уходила на кухню. Затем выпрямилась и с нескрываемой обидой посмотрела мне в глаза. Тихо спросила: – Почему ты гонишь меня?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
