- Пустяки спрашиваешь, Петя! Об этом мы уже поговорили. Он утверждает, что боялся оставлять нас в тылу. А я думаю, ему показалось проще на нас замахнуться, чем вторично лететь в Якутию и светиться там, где скоро начнутся поиски пропавшей экспедиции. Если... Если, конечно, все, что рассказал Бульдозер, правда. Если он не врет, господа, то мы имеем редкую возможность воочию полюбоваться невероятно везучим человеком. Везунчик Бульдозер, мать его в лоб! Видит бог, я не хотел, но потрачу на него полкубика "говорунчика". Подтвердит Бульдозер под кайфом правдивость своей истории - ей-богу, выторгует себе жизнь! Не мне, правда, решать. За Генералом последнее слово. Пользоваться эфиром нам запрещено. И совершенно справедливо! Когда в Митине на радиорынке за двести пятьдесят баксов можно купить устройство, позволяющее подслушивать телефонные разговоры по сотовому, а за двести - "жучок" для прослушки телефонного кабеля, о конфиденциальных переговорах по телефону лучше забыть! А чтоб лишний раз не гонять автотранспорт, дабы Генералу доложить, давайте-ка, друзья мои, проявим разумную инициативу и вколем Бульдозеру капельку "говорунчика".
- Товарищ Полковник... - Сан Саныч вздохнул с вполне искренним, ничуть не наигранным облегчением. - Спешу сообщить, коль вы об этом не знаете, микродоза "сыворотки правды" срабатывает одновременно как рвотное и как снотворное максимум пять минут спустя после начала основного действия препарата. Вколите хотя бы кубик, а лучше два.
- О чем нам с тобою больше пяти минут разговаривать, братишка? Позже, если выяснится, что ты про клад не соврал, когда проспишься и проблюешься, успеем наговориться вволю. Петя! Ты жаловался, что устал стоять? Сходи тогда, принеси стакан. Драгоценную ампулу вскроем, заткнем ваткой, и пускай пока в стакане постоит. Не в службу, а в дружбу. Петь, сбегай, будь ласка, за аршином.
Стакан на столе у Полковника появился спустя три минуты. А пока страдающий избыточным весом Петя "бегал" за стаканом, Полковник уточнял, точно ли Сан Саныч - единственный, кто знает, где в данный момент зарыт железный ящик, и что, по мнению Сан Саныча, сей ящик хранит. Пленный заверил, что, кроме него, клад, завещанный папой-зэком сыну Феде, никто не отыщет, и предположил - под стальной крышкой ящика, наиболее вероятно, спрятан золотой песок вперемежку с необработанными алмазами. Но, может быть, там и деньги, много килограммов зеленых денежных купюр. Или, черт его знает, и то и другое вместе. И деньги, и драгоценности, и камешки. Впрочем, и краденая церковная утварь, возможно, прячется в тяжелом ящике или так и не найденный до сих пор клад белогвардейца Колчака. Все возможно. Сан Саныч остерегся вскрыть ящик, дабы не нарушать герметичность упаковки сокровищ.
- Правильно сделал! - похвалил Полковник. - Наследник вскрывать не стал, и ты прав, что сохранил до поры девственность торбы с ценным грузом. При открытии крышки может заодно открываться и спрятанный под ней специально для диких кладоискателей баллон с отравляющим газом. Сам такие штуки устраивал, знаю, как оно бывает.
- Ты мне веришь, Полковник?
- Допустим, что верю... Петь, дай твой ножичек, верхушку ампулы собью осторожно.
- Ежели ты мне веришь, так, быть может, и без "сыворотки правды" обойдемся?
- Э-э-э, нет! И не надейся. Доверяй, но проверяй - вот мой принцип. Что-то ты, братишка, задергался, как я шприц расчехлил. Надеялся без укола нас уболтать? Напрасно!
- Я просто не люблю уколов.
- Хе! Кто ж их любит! Разве что наркоманы. - Полковник взял у Петра его ножичек-выкидуху, бережно, кончиком рукоятки разбил суженную верхушку ампулы, поставил вскрытую стеклянную емкость в стакан и, запустив в нее иголку шприца, предварительно сняв с острия пластмассовый колпачок, оттягивая потихонечку пластмассовый поршень, набрал в шприц малую толику дефицитной сыворотки, - Куда тебе колоть, брат? В ногу? В руку? - Полковник поднес иглу к глазам, погладил большим пальцем поршень шприца, увидел, как малюсенькая, словно росинка, капелька стекла от скошенного острия к основанию, и, встав из-за стола, подошел к скованному по рукам и ногам Сан Саньгчу.
- Коли в руку. - Сан Саныч изогнулся в кресле, подставляя под шприц подлоктевой сгиб. - В вену, гляди, не промахнись.
- "Не ссы в компот, там повар ноги моет!" - так, кажись, у вас на флоте шутят, Ихтиандр?.. - Полковник нагнулся к Сан Санычу, прищурился одним глазом и вогнал иглу под кожу. - Готово! Попал. Садись удобно, подопытный. Подождем, через минуту начнет действовать.
Полковник вернулся за стол. Сан Саныч в кресле расслабился, насколько это возможно в наручниках на запястьях и с кандалами на щиколотках. Спустя тридцать секунд после инъекции Сан Саныч побледнел, спустя минуту глаза его затуманились, челюсть отвисла и тягучая слюна поползла по подбородку на грудь.
- Он случайно не откинется? - шепотом спросил Петр, на цыпочках подкрался к Сан Санычу и взмахнул пятерней с растопыренными пальцами подле лица пленника. - Зрачки на движение не реагируют. Он не окочурился?
- Умолкни, Петро! - К отставному милицейскому майору Пете шагнул бывший капитан Василий и, схватив Петю за плечо, оттащил его подальше от кресла, в котором "кайфовал" Сан Саныч. - Впервые, что ли, увидел, как действует "говорунчик"?
- Ага. У нас в ментуре не было та...
- Замолкните оба! - рявкнул Полковник и, выдержав короткую паузу, обратился к одурманенному Сан Санычу, заговорил громко, четко, с расстановкой: - ТЫ ЕЗДИЛ НЫНЕШНИМ ЛЕТОМ НА СЕВЕР?
Губы Сан Саныча шевельнулись, ответ прозвучал неразборчиво, но было понятно, что ответил он утвердительно, сказал нечто похожее на длинное, растянутое "да-а-а".
- КУДА ТЫ ЕЗДИЛ?
- Ву-уяку-утиу-у, - выдавил из себя Сан Саныч, сливший воедино предлог и имя собственное вместе с порцией слюны.
- ОДИН ЕЗДИЛ?
- Сс-сэкс-с-спедт-ицие-ей.
- ЖЕЛЕЗНЫЙ ЯЩИК! ВЫ НАШЛИ НА ДНЕ ОЗЕРА ЖЕЛЕЗНЫЙ ЯЩИК? ДА ИЛИ НЕТ?
- Дыа-а.
- ЧТО В НЕМ? В ЯЩИКЕ?
- Цыен-ности-и.
- ТЫ УВЕРЕН?
- Д-аа-а.
- КОМУ ЕЩЕ, КРОМЕ НАС, ИЗВЕСТНО ПРО ЯЩИК С ЦЕННОСТЯМИ?
- Мы-не-е-чума-ако-у-у-ии-бр-раатуу-га-алины-ы.
- КТО, КРОМЕ ТЕБЯ, СМОЖЕТ ОТЫСКАТЬ СПРЯТАННЫЙ ЯЩИК?
- Ни-и-еекто-о.
- КТО ВМЕСТЕ С ТОБОЙ, КРОМЕ ИННОКЕНТИЯ И МИХАИЛА, ВОЮЕТ ПРОТИВ НАС?
- Ни-и-еекто-о.
Толстяк Петр, стараясь ступать как можно тише и с некоторой опаской касаясь Сан Саныча, подошел к Полковнику и громко прошептал:
- Спроси его, кто он на самом деле. Псевдоним Бульдозер и погоняло Ихтиандр надоели. Выясни его личность, пока возможно.
- Спасибо, Петя, вовремя напомнил. НАЗОВИ СВОЕ НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ, ВОИНСКОЕ ЗВАНИЕ, В КАКОЙ ЧАСТИ СЛУЖИЛ, ГДЕ, С КАКОГО ПО КАКОЙ ГОД.
- Йя-я, - с готовностью начал отвечать пленный, но произнести что-либо вразумительное не успел. Волна конвульсий пробежала по обнаженному телу, как будто Полковник снова нажал кнопку, преобразующую кожаное кресло в электрический стул. Пленника затрясло, широко открывшийся рот жадно глотал воздух. Из глаз навыкате по раскрасневшимся щекам ручейками полились слезы. Он зашелся в приступе кашля, и его вырвало. Вонючие рвотные массы вырвались наружу фонтаном, пачкая и кресло, и голого, извивающегося в кресле мужчину. Рвоту снова сменил кашель, сухой, утробный. Человек со скованными за спиною руками и с кандалами на ногах уронил голову на плечо, обмяк, закрыл глаза и замер в неудобной позе. Казалось, он перестал дышать, но это лишь казалось. Он дышал, пусть едва заметно, но дышал, как дышат во время глубокого сна без сновидений...
* * *
Без сигарет - это не жизнь!
- Эй, пацан! Иди сюда, - окликнул Миша подростка, одиноко бредущего по тенистой аллее мимо облюбованной Чумаковым скамейки. - Подойди, не бойся.
- Ну, подошел, и чаво? - Прыщавый подросток свернул с фарватера пешеходной дорожки, остановился в двух шагах от Миши, не решаясь подойти ближе к затянутому в кожу модному дядьке.
- Пацан, ты куришь?
- Курю, и чаво?
- Угостишь сигаретой?
- Кончились. - Подросток двинулся было обратно к пешеходному фарватеру, и Миша поспешил его остановить.
- Погоди, пацан! Слушай, парень, тут такое дело... У меня здесь, на этой вот проклятущей скамейке, встреча назначена. Отлучиться ну никак не могу! Слышь, парень, я дам тебе вот... - Миша дернул косо вшитую "молнию" на кожаной куртке, извлек из накладного кармана сотенную бумажку. - Вот, держи сотню. Бери, не бойся. Сбегай, купи мне сигарет. Любых. Одну пачку. И бутылку воды. Литровую. Сдача твоя, договорились?
Пацан взял у Миши купюру, подозрительно посмотрел сквозь нее на горящий поодаль фонарь.
- Нормальная деньга, пацан. Не бойся, не заберут в милицию за сбыт фальшивых денег.
- А чаво мне милиции бояться? Я несовершеннолетний.
- Да ну?! А выглядишь на все двадцать, - польстил ребенку Чумаков.
- Чаво покупать? - Парень гордо расправил плечи. По-взрослому, небрежно сложил купюру, перегнув пополам, и засунул в задний карман широченных "рэперских" штанов.
