договорились о встрече в три часа дня. Капитан попрощался и, отключив телефон, долго смотрел на погасший экран.
Около трех часов дня Суворин прибыл на Большую Дмитровку в дом 15a. Использовав все доступные ему средства связи для отправки материалов и копий документов в Генеральную прокуратуру, он появился там собственной персоной, чтобы передать оригиналы документов и записи начальнику Управления по надзору за следствием в МВД и ФСКН России. Предоставленные документы «светили» Отоеву как минимум несколькими статьями.
Суворину было назначено время: 15.00.
В тот момент, когда он уже собирался войти в кабинет начальника Управления по надзору, зазвонил его мобильный.
«’’Оранжевая” девушка», – вспомнил Панкрат, глядя на высветившийся номер, потом на часы.
В запасе у него было полторы минуты. И он ответил.
– Вы просили сообщить, если я что-нибудь узнаю об Отоеве Игоре Валерьяновиче? – сразу же без приветствия раздался звонкий взволнованный голос девушки.
– Да.
– Только что мне звонил мужчина по имени Игорь.
– И что?
– Вполне вероятно, что это и есть Отоев.
– Аня, я очень признателен вам за такое активное содействие, – улыбнулся он. – Но почему вы решили, что это Отоев? Или он назвал фамилию?
– Нет. Но мы договорились о встрече в моем салоне. Он скоро будет.
– Аня! – Суворин выдержал паузу. Потом продолжил: – Мне жаль, что я втянул вас во все это. Теперь вы в каждом клиенте по имени Игорь будете видеть Отоева.
– Дело в том, что у меня нет просто клиентов, – возразила девушка. – Я делаю массаж в основном по заказу Леонтия. Вы понимаете? И вот вам еще дала визитку.
– А как к этому отнесся Тамбовский?
– Не говорите ему об этом, – тихо попросила она. – Не думаю, что ему это понравится.
– Тогда почему вы дали мне визитку?
– У вас такой замечательный друг, – вдруг последовал неожиданный ответ. – Летчик, – девушка вздохнула. – Мне так жаль, что он погиб.
– Аня, – испугался Суворин. – Будьте осторожны. Если это Отоев, то вполне возможно, что он постарается вас как-нибудь использовать, чтобы надавить на меня.
– А зачем ему на вас давить?
– Когда-нибудь я обязательно вам все расскажу. Будьте на связи.
Тут он вспомнил свою встречу с Хомяковым в пивном баре, вспомнил его затравленный взгляд и еще больше испугался за девушку.
Но часы на стене показали 15.00. Дверь в кабинет начальника Управления распахнулась, и Суворина пригласили в святая святых Генеральной прокуратуры. Секунду поразмышляв, он вошел в кабинет начальника Управления. Выложил с краткими пояснениями все добытые им документы и собственное заявление. И через пять минут, оставив того в глубоком раздумье, поспешил на Ленинский проспект.
Глава 21
Ровно в 15.00, едва Аня успела захлопнуть «раскладушку», поговорив с Сувориным, в дверях ее массажного салона звякнул колокольчик.
– Отоев Игорь Валерьянович, – представился вошедший.
Это был огромный мужчина в строгом деловом костюме. На его круглом полном лице сияла самодовольная улыбка. Большие карие глаза излучали тепло. Но это было не то тепло, которое исходит от сердца. Такое тепло, пожалуй, могли излучать глаза крокодила, заглотившего жертву и начавшего ее переваривать.
– Вы Аня? – спросил он.
– Аня, – ответила девушка, улыбнувшись.
– А ваша помощница такая же красавица?
– Она будет попозже. А вы бы хотели массаж в четыре руки?
– Это как на рояле? – раскатисто рассмеялся он.
Несмотря на пережитые волнения, Отоев выглядел довольным и спокойным. Это выражали и его маленькие, тонкие, не соответствующие громадной фигуре, пальцы. Они весело выстукивали какой-то марш по его собственной груди, обтянутой дорогой тканью костюма от Von Duach. А сам капитан в этот момент напоминал жабу, сладостно оцепеневшую в ожидании брачных игр.
Вообще-то, Отоев выглядел так всегда, когда видел хорошенькую молодую женщину. А тут перед ним стояла богиня с роскошными светлыми волосами и наивным взглядом.
– Проходите, – пригласила она, сдув упавшую на лоб непослушную прядь волос. – Я должна вас зарегистрировать.
Аня достала «гросбух» в роскошном кожаном переплете и что-то записала там.
– Разве вы не пользуетесь компьютером? – искренне удивился капитан, осматриваясь.
Приемная массажного салона была стилизована под семнадцатый век. Повсюду стояли комоды, банкетки и канделябры с настоящими свечами.
– У меня не так много клиентов, и я не веду истории болезней, – отшутившись, ответила девушка, бросив на Отоева внимательный взгляд, и тут же опустила глаза.
– Ну вот, после того, как мы официально зарегистрировались, – скаламбурил тот, – перейдем к делу.
Он подошел к ней и, взяв под руку, отвел от стола.
Девушка вздохнула: возможность нажать кнопку сигнализации была упущена.
Тем временем в глазах Отоева появился маслянистый блеск, который, как подсказывал Ане личный опыт, свидетельствовал либо о жутком возбуждении, либо о том, что он – шизик, и к тому же все равно находящийся в состоянии возбуждения.
Она вспомнила беспокойство, которое звучало в голосе Суворина во время их телефонного разговора, и спокойно произнесла, пытаясь раскрыть в кармане свою «раскладушку»:
– Проходите.
– Хочешь позвонить своему дружку? – Отоев подошел к входной двери и закрыл ее на замок. Потом вернулся к девушке и, взяв ее двумя руками за плечи, толкнул на одну из банкеток, которые стояли по углам приемной. – Что? Позвонила? – спросил он.
– Да.
– Что ж, тогда постараюсь уложиться, – он посмотрел на часы, – минуты за две.
На лице его застыла страшная гримаса.
– Ты знаешь, в чем заключается ошибка всех женщин? Всех без исключения? – спросил он, снимая пиджак.
– Нет, – прошептала девушка, глядя на него снизу вверх широко распахнутыми от страха глазами.
– Вы не понимаете, что фантазии и реальность не имеют четкой границы. Вам либо черное, либо белое.
На лице капитана отразилось все отвращение к женщинам, которое он пытался передать словами.
– Жалкие пустые твари, способные только размножаться и трястись за свое потомство, – прошипел он, растягивая букву «Ж» и расстегивая ремень на брюках.
– Но у меня нет детей, – попыталась хоть как-то изменить ситуацию
