Что было бы со мной дальше? Я не знала. Могла только гадать. Какое решение примут родители? Заставят ждать год, чтобы пересдать хотя бы на аттестат? Отправят в другой город для поступления в высшие классы? А что… Что было бы в промежутке?.. Как бы меня наказали? Какие правила установили? Во что бы превратили моё подобие жизни? Я не хотела проверять…
Поэтому побег казался мне единственным выходом. Не просто из лазарета, но и из города. У меня не было возможности жить так хоть ещё один день. Как бы ни хотелось мне стать хорошей дочерью, прилежной ученицей и порядочной женой… Думаю, ни у кого уже не возникало сомнений, что я провалилась по каждому из пунктов. На оставшиеся с давних времён запасы денег получилось нанять карету, которая увезла меня как можно дальше от Таднесса. Дальше пришлось идти пешком. День за днём. Побывать во многих местах, безродной оборванкой без гроша за душой. Несмотря на отсутствие постоянной крыши над головой, еду лишь от собственной магии и постоянные предрассудки по поводу моей «лунности», этот период, всё же, был куда лучше жизни дома. Тогда я поняла, что такое свобода.
* * *
— И ты вернулась.
Молчание. Молчание, в которое я слышал только как дрожит моё дыхание после всего, что было сказано.
— Да.
Я сжал кулаки до хруста костей. Флюра была самой большой дурой в этом мире. Сколько неадекватных идиотов встречалось мне на пути, как бы тупо себя они не вели, это…
— Я не могла смириться с тем, сколько вреда нанесла собственному роду, и продолжила наносить даже после побега. Нельзя поступать так со своей семьей. Она ведь у тебя только одна…
Да, эти слова были подтверждением абсолютного отсутствия ума в пустой красной башке. Я вздохнул. Разве можно было найти слова после такого? Что я мог сказать? Дать совет? Утешить? Наорать? О Боже, перед глазами пронеслись все случаи, когда я кричал на Флюру, и она тут же сжималась, лишаясь всей «цундерости» и прочих черт характера, которые, как я думал, встречались у сильных личностей.
— Прости, — сказал я.
— А? За что?
— Ну уж придумай, за что. Или я по-твоему агнец?
— Кто такой агнец?
— Иди нахуй.
— Нет ты.
— Ладно.
Я встал с пола, стряхнул с ног грязь, распихал бумаги с текстами по карманам и пошёл дальше по коридору. Вдогонку мне крикнули:
— Эй, ты действительно пошёл?
Достаточно быстро на моём пути встретился мафиози. В чёрном костюме, лицом кирпичом, стилистика и мода этих мразей уже вызывала тошноту. Я схватил его за воротник камзола и вбил урода спиной в стену, после чего, придвинув лицо как можно ближе к нему, сказал:
— Веди меня к дону.
Глава 28
Разумеется, они были в гостиной. Все трое. Гон, Кармия, Зарес. В данный момент я невероятно жалел, что не изобрёл гранату, а потому не мог одним взрывом накрыть источник 99 % зла, имеющегося в Таднессе. Последний процент занимала голубая чума.
— Из Флюры выйдет прекрасная жена, — с энтузиазмом рассказывала Кармия, не заметившая меня в дверях. — Она послушная, спокойная, поддерживает семейные ценности…
При всё при этом Гон смотрел на неё с лёгкой улыбкой, чуть склонив голову вбок. Сидел он расслабленно, скрестив ноги и держа в одной руке банку с пивом, а в другой — сигару. Причём, каждый раз, когда дон к ней прикладывался, то выдыхал огромное количество дыма, направляя его на чету Летренас. Они будто бы игнорировали плотное темное облако и вели себя, как ни в чём ни бывало. Комната пропахла табаком, что приводило к практически нестерпимой духоте. Но мне, почему-то, казалось, что стоит постоять в проходе ещё немного.
— Прекрасно, прекрасно, — кивнул дон и выдал ещё одно колечко дыма в лицо Кармии. Она закашлялась, но больше никак не отреагировала. — А скажите-ка мне, умна ли она?
О Боже, естественно. Какой ещё вопрос он мог задать?
— Разумеется! — продолжила игру Кармия, жестикулируя чуть активнее обычного. — Лучшая ученица своего разряда, по всем предметам высшие оценки, с показателями интеллекта обгоняющими свой возраст в полтора раза! Флюра — гордость нашей семьи.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Дон улыбался. Я тоже начал улыбаться. Правда, выходил скорее звериный оскал, вызывающий боль в стиснутых зубах. Жаль, что при мне не было моего копья.
— Вау, — с некоторым весельем в голосе Гон совершил новую затяжку. — Похоже, вы её очень любите, если я не ошибаюсь?
— Конечно, — вписался в разговор Зарес, о существовании которого я по привычке забыл. Кармия тут же закивала и не позволила ему продолжить:
— Несмотря на то, что у нашей ветви Летренас четыре ребёнка, слова о том, что у меня нет любимчика, будут ложью. Степень заботы и материнской любви, которую я испытываю к своей дочке, тяжело о…
— И долго ты будешь их слушать? — спокойно спросил я у Гона, когда терпеть подкатывающую к горлу тошноту стало тяжело. Кармия тут же захлопнула пасть и резко повернула голову на меня. Дон же был более ленив в движении, а после ещё какое-то время пялился на меня чёрными глазками.
— Не знаю. Это забавно. Как далёко человек может зайти в обман, не имеющий смысла помимо того, что он уменьшает вероятность на совершение успешной сделки?
Зарес стал бледным, словно стена. Кармия в ужасе повернулась на Дона и, будто рыба, захлопала ртом, пытаясь что-то сказать, но, видимо, не находя слов. Я бы счёл это забавным на основе того, что мимикой женщина напоминала Флюру, но испытывал такую степень отвращения, что скорее плюнул бы мрази в лицо.
— Г-Гон, о чём вы г-говорите? — начала заикаться волшебница. Видимо, это всё, на что её хватило.
Мужчина в чёрном камзоле пыхнул новым кольцом в лицо Кармии и просто стал смотреть на то, как она кашляет, даже не пытаясь отвести ладонью дым.
— Миллион гривен — большая ли это сумма для дома Летренас? — спросил он беспечно, расслабленно. Полная противоположность видимому беспокойству четы двух уебищ. Отвечать начал Зарес:
— Ну, на самом деле, это заметн…
— Гон, — перебила его Кармия, — неужели вы думаете, что мы соглашаемся на ход с женитьбой из-за какого-то отчаяния или нужды?
— Я не думаю, — сухо проговорил он и потушил сигару о стол. — Я знаю.
Ответ поставил на место обоих. Кармия и Зарес замерли, словно статуи, очевидно, более не способные к продолжению диалога. Гон в этом и не нуждался. Беседу он решил развить со мной:
— Я знаю, что ты пришёл ко мне с предложением. Озвучь его, чтобы в каждый в комнате был о нём наслышан.
Разумеется, рассчитывать на то, что дон не будет читать мысли, было глупой затеей. Он уже знал всё, что я хотел высказать. Впрочем, я не считал, что это мне как-то мешало. Ещё у комнаты Флюры было принято решение выступить именно так, ничего не утаивая.
— Ты знаешь, что не существует отчаяния без надежды, — начал я, не мигая пялясь в его глаза. — Человек, загнанный в угол без шанса спастись, лишится воли к жизни, перестанет испытывать эмоции. Удовлетворит ли тебя это? Принесёт ли удовольствие?
Кармия смотрела на меня взглядом полным злобы и, в то же время, недоумения. Она бы не была уже известной мне тварью, если бы не попыталась перебить:
— Гон, что он такое несёт? Вы уверены, что нам…
— Молчать! — рявкнул мужчина и ударил по столу с диким хлопком. — Дорогая Кармия, вы уже зарекомендовали себя как человек, находящийся в низу списка, в котором я оцениваю людей по ценности их слов. Прекратите понижать свои позиции.
Наблюдать за тем, как подрагивают губы волшебницы, было до ужаса потешно. Мне определённо нравилась та степень влияния, которую дон имел над этой шлюхой. Интересно, как сильно она готова пасть ради подачки с его стола? На что готова пойти? Я бы не удивился, если бы Кармия продала собственное тело ради миллиона…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Дон улыбнулся и принялся степенно гладить свои усы. Я поднял бровь:
— Серьёзно?
— У меня есть стандарты, — ответил он и чуть отпил пива из банки. — Животные в них не входят.
