потом, почему он думает, что Айна относится к нему как-то по-особенному? С чего он взял? Она веселая воспитанная девушка, приглашает его из вежливости, как и всех других.
Нет, не должен он обижаться на нее или предъявлять претензии. Не должен. Надо быть справедливым.
Но, несмотря на такие здравые рассуждения, сердце у него ныло, он ненавидел франтоватого Чарли, обвинял Айну в легкомыслии и неверности. Он старался убедить себя в том, что Айна для него всего-навсего милая знакомая девушка и он к ней, кроме обычной симпатии, ничего не испытывает, но получалось это плохо. Освободиться от ревности он не мог. Алек решил в первую же субботу выкроить время и пойти к Струмпе, но неожиданные события смешали все его планы.
Они грузили пароход «Сити оф Лондон». Во время перерыва к нему подошел докер по фамилии Нитч и, отведя в сторону, сказал, злобно щуря глаза:
— Ты вот что. Скажи своим русским… Ну, тем, которые состоят у вас в «Союзе». Скажи, что, если они пойдут работать, когда мы начнем дело, им придется плохо. Понял?
— Не понял. Какое дело?
— Поймешь. Мы, члены профсоюза, не допустим скэбов, — проворчал Нитч и отошел в сторону.
Алек разыскал Артема. Он передал ему свой разговор с Нитчем. Артем нахмурился:
— К сожалению, я уже знаю об этом. Хотел предупредить тебя, да ты оказался проворнее. Понимаешь, скоро должна начаться забастовка трамвайных рабочих и служащих. Тред-юнионисты страшно боятся, чтобы хозяева не сорвали ее при помощи русских. Они считают нас наиболее неорганизованными, а потому самым подходящим материалом для вербовки штрейкбрехеров…
— Какая подлость!
— Да, пахнет провокацией. Вот посмотри, что они распространяют среди своих… — Артем порылся в кармане и вытащил сложенный листок бумаги. — Читай, читай.
Это была листовка, призывающая к стачке, а внизу крупными буквами было напечатано: «Бойтесь русских! Они скэбы!»
— Где ты достал ее?
— Дал один друг. В общем, как, бы там ни было, они готовятся к борьбе, и мы должны быть вместе с ними.
— Как же, если они считают нас предателями?
— Соберем собрание «Союза» в Брисбене, потом поедем со своими листовками по всему Квинсленду. Обратимся ко всем рабочим. Докажем, что на нас можно положиться. Все дела с газетой придется отложить.
— А как же с работой в порту?
— Попроси Кремба, чтобы он отпустил тебя на неделю к больной тетке. На это время он наймет кого-нибудь другого. Какие у вас с ним отношения?
— Хорошие. Несколько раз угощал его виски.
— Пообещай, что поставишь еще, и все будет в порядке. Освободись с завтрашнего дня.
— Ладно.
На следующий день Алек не вышел на работу. С Крембом он все уладил. Вместе с Артемом они принялись писать воззвания к русским и австралийским рабочим.
«Рабочие Австралии! — писал Артем. — Борьба за дело рабочего класса разгорается. Ваша стачка является и нашей стачкой. Мы, русские, проживающие в штате Квинсленд, вместе с вами. Мы поддерживаем ваши требования и идем в одной шеренге. Ни один русский рабочий не станет скэбом. Долой эксплуататоров! Не верьте обещаниям лживых лидеров…»
Артем и Алек работали не покладая рук. Листовки печатали на гектографе, взятом напрокат. Им помогали Струмпе, Корнеев и еще несколько членов «Союза».
Артем созвал собрание.
— На нас смотрят, как на штрейкбрехеров. Опасаются, что мы поможем хозяевам. В представлении многих австралийцев русские — темная, неорганизованная масса, — гремел он из-за своего председательского стола. — Они не считают наш «Союз» организацией, способной выступить против эксплуататоров. Вот что говорят про нас лидеры тред-юнионов. Но мы знаем свои силы, всегда сможем поддержать братьев по классу и больше того — встать во главе движения! Разве у нас нет революционного опыта борьбы? Разве большинство из нас не принимало участия в забастовках, не перенесло царских ссылок и тюрем, не участвовало в антиправительственных демонстрациях?..
Артем говорил долго и горячо. Когда он кончил и отер платком влажный лоб, аплодисменты покрыли его слова.
«Какой замечательный оратор, — подумал Алек. — Такой может поднять массы на любое дело. Трибун».
Закрыв собрание, Артем подозвал Алека:
— Ну, первый камень заложен. Завтра, в воскресенье, ты, Струмпе, Серешенинов, Воскобойников, Метакса и я выйдем на улицы Брисбена с листовками. Будем всеми силами поддерживать забастовку. Собираемся утром в восемь у моего дома. Итак, до завтра.
7
Сенатор Рейнолд позвонил. Вошел секретарь.
— Пригласите Баджера, если он пришел. Я назначил ему свидание на десять часов утра.
— Мистер Баджер ожидает.
— Просите, Майк.
В кабинет вошел высокий седой мужчина с короткими усиками щеточкой, в сером свободном костюме.
— Доброе утро, Баджер, — произнес Рейнолд, вставая. — Ну, чем закончилась вчерашняя игра в клубе? Выиграли? Тогда у вас должно быть хорошее настроение. Садитесь, пожалуйста. Берите сигару. Неплохой сорт.
Баджер сел. Несколько минут они поговорили о разных городских сплетнях, посмеялись над артисткой казино Мики, у которой во время выступления лопнуло платье, вспомнили бега, и только после этого Рейнолд, став серьезным, спросил:
— Вероятно, вам, Баджер, как главному директору трамвайного треста, известны последние требования ваших рабочих и служащих. Меня интересует, как вы относитесь к ним.
— Постараемся отклонить.
— Но ведь они грозят забастовкой.
Баджер пожал плечами.
— Мне не хотелось, чтобы дело дошло до этого, — в раздумье сказал сенатор. — Стачка чревата большими последствиями…
— Я понимаю… Но мы не можем удовлетворить их требования. Они непомерны.
— Значит, забастовка? Все движение в городе замрет на несколько дней в лучшем случае. Вот этого нельзя допустить!
— Что вы предлагаете, Рейнолд?
— Скэбы.
Баджер скептически присвистнул:
— Где их взять? Вы же знаете, что с ними сейчас не так просто. Вспомните последнюю стачку на бойне «Мит компани». Нашлось только несколько человек, и они не сделали погоды.
— Знаю. А вам, наверное, известно, что в Брисбене существует «Союз русских эмигрантов»?
Баджер кивнул головой.
— Руководит им некто Том Сергеев. Он отлично владеет английским языком. Попробуйте поговорить с ним. Может быть, он вас выручит? Найдет среди своих соотечественников людей, желающих подзаработать.
— Возможно, Рейнолд. Я воспользуюсь вашей идеей. Хотя не очень в нее верю, но утопающий хватается за соломинку. Где его можно найти, этого лидера?
Сенатор вызвал секретаря.
— Дайте мистеру Баджеру адрес «Союза русских эмигрантов», Майк. Ну, желаю вам успеха, Баджер, — сказал Рейнолд, протягивая руку. — Сообщите мне, как будут разворачиваться у вас события.
Прямо от Рейнолда директор отправился в «Союз русских эмигрантов». Обстановка в трамвайных парках настолько накалилась, что откладывать решительные меры стало невозможно. Вечером истекал срок ультиматума, предъявленного профсоюзом трамвайщиков. Либо трест удовлетворит требования рабочих, либо завтра, в пятницу, на улицы Брисбена не выйдет ни
