профсоюзов в первые годы оккупации Сахаси был избран первым председателем "Дзеншоко "*, и хотя он не был коммунистом, это поставило его в незащищенное положение, когда началась "красная чистка". В ходе сокращения штатов на линии Додж члены Дзеншоко в один прекрасный день захватили главного секретаря Нагаяму и подвергли его суду кенгуру. Хотя он уже не был лидером профсоюза, начальник отдела Сахаси был вызван для посредничества в споре. В своей типично откровенной манере (примеры которой мы увидим в следующей главе) Сахаси завершил инцидент, громко заявив рабочим, что они не спасут свои рабочие места, оказывая давление на такого дурака, как Нагаяма. Вскоре после этого Сахаси оказался в поезде, идущем на северо-восток.
Возражения против Нагаямы сводились не только к тому, что он был агентом Ёсиды и Сирасу, но и к тому, что, став главным секретарем, он обошел в иерархии старшинства несколько других чиновников. Именно в этот период бедности и увольнений старшинство закрепилось во всех японских организациях как важнейший источник гарантии занятости. Поэтому использование Нагаямой своих политических связей рассматривалось как потенциальная угроза для всех. Однако сместить его было нелегко. Тамаки, будучи заместителем министра, работал над этой проблемой и заручился поддержкой своего министра Икеды. Когда Икэда был вынужден уйти в отставку после того, как он "сболтнул лишнего" в парламенте о том, что его не волнует, что несколько мелких бизнесменов довели себя до самоубийства, он посоветовал своему преемнику Огасаваре Санкуро*, что Нагаяма должен уйти. В это же время позиции Нагаямы ослабли, поскольку его наставник Сирасу публично раскритиковал премьер-министра Ёсиду и сразу же потерял свое влияние.
В январе 1953 г. Огасавара и Тамаки добились смещения Нагаямы с поста секретаря и назначили его начальником Токийского регионального бюро (на посту секретаря его сменил Исихара Такэо, который через два года стал заместителем министра). Нагаяма оставался на новом посту до июля следующего года, когда он вернулся в штаб-квартиру в качестве начальника Текстильного бюро. В декабре 1955 г. он окончательно ушел в отставку с поста бюрократа и попытался использовать свои связи, наработанные в Токио и на посту министра текстиля, как наиболее подходящего места для получения политической поддержки, чтобы баллотироваться в верхнюю палату парламента. Однако на выборах он потерпел неудачу и поэтому сделал обычное амакудари - занял пост президента Showa* Oil Company (дочерней компании Shell) и директорский пост в Mitsubishi Yuka (нефтехимия).
За прошедшие после отставки годы Нагаяма стал уважаемым "старшим" в нефтеперерабатывающем бизнесе, но эпоха "императора Нагаямы" до сих пор вспоминается в министерских кругах как один из трех самых противоречивых периодов в истории министерства (двумя другими были назначение Киси министром в 1941 году и отказ Сахаси от должности заместителя министра в 1963 году).
Помимо этих кадровых и фракционных проблем, в первые годы работы министерства были сделаны первые шаги по разработке политики высоких темпов роста. Бюро международной торговли было самым оживленным местом в MITI, но оно тратило большую часть своего времени на обработку заявок на импорт и экспорт и консультации с SCAP вместо того, чтобы думать о том, куда должна двигаться японская экономика. В течение нескольких лет оно было полностью вытеснено Бюро предприятий как центр планирования и разработки политики. В течение 1949 г. Бюро предприятий работало тихо, его название почти не упоминается в архивах SCAP, но с большой эффективностью. 13 сентября 1949 г. кабинет министров принял "Политику рационализации промышленности" (Sangyo * Gorika* ni kan suru Ken), которая должна рассматриваться как одна из наиболее важных, хотя и наименее признанных вех "линии Доджа" и послевоенной промышленной политики Японии.
В этом документе содержатся зачатки Японского банка развития, Закон об иностранном капитале 1950 г., нападки на Антимонопольный закон, реформа налоговой системы в пользу промышленного роста, создание в декабре 1949 г. Совета по рационализации промышленности (Sangyo Gorika Shingikai). Одним из наиболее конкретных результатов политического решения кабинета министров стало принятие через два года Закона о содействии рационализации предприятий (Kigyo* Gorika Sokushin Ho*, № 5 от 14 марта 1952 г.) - первого из не менее 58 отдельных законов о промышленной политике, принятых в период с 1952 по 1965 гг. под эгидой МИТИ.
В 1950-е годы деятельность Бюро предприятий и его Совета по рационализации приобрела для экономики страны такое же значение, какое двадцатью годами ранее имели Временное бюро по рационализации промышленности и Совет по обсуждению вопросов торговли и промышленности Ёсино. Отцовство идей 1949 года также явно восходит к инициативам MCI, сформулированным в начале Великой депрессии.
Руководителями Бюро предприятий в последние годы оккупации были начальник бюро Исихара Такэо, его заместители - Танака Синъити (занимался планами мобилизации материалов в старом Совете по планированию при кабинете министров) и Иватакэ Тэрухико (после выхода на пенсию входил в правление Kobe Steel), начальники секций - Имаи Хироси (впоследствии входил в правление JDB).
Возможно, наименее известная, но впоследствии получившая наибольшее одобрение деятельность Совета была связана с реформой управления, институционализацией системы пожизненного найма и повышением производительности труда японских промышленных рабочих. Нода Нобуо, бывший руководитель Mitsubishi и председатель комитета по управлению совета, всегда утверждал, что комитет получил свои идеи по контролю качества и измерению производительности труда из США, хотя, по иронии судьбы, в 1970-е годы японцы начали экспортировать некоторые из этих идей обратно в США.
В 1951 г. только подкомитет по труду Совета провел около 22 заседаний, на которых были выработаны стандарты системы оплаты труда и продвижения по службе, организации рабочих мест и мер по предотвращению забастовок, а также программы обучения работников, которые впоследствии были рекомендованы всем японским фирмам. Совет по рационализации промышленности не имел юридических полномочий навязывать свои предложения тому или иному предприятию, но следует напомнить, что спонсор Совета, MITI, мог перекрыть доступ к иностранной валюте любой фирме, которая, по его мнению, растрачивала ценные ресурсы. Неудивительно, что образовательные программы Совета пользовались большим успехом, а его предложения получили широкое распространение.
После создания Совета следующей важной инициативой Бюро предприятий стало принятие Закона об иностранном капитале (Gaishi Ho*, № 163 от 10 мая 1950 г.). Закон о контроле за иностранной валютой и внешней торговлей 1949 г. уже давал правительству право концентрировать всю валюту, полученную от экспорта (по закону такая валюта должна была быть продана валютному банку в течение десяти дней после ее получения), и это право позволяло контролировать импорт с помощью валютного бюджета. МИТИ прилагал все усилия для подавления импорта готовых изделий, особенно тех,
