Ручаюсь собственной головой и головой почтенного Барбассона-отца, что тхаги напали на караван, затащили его в подземелья Карли и затем уничтожили свои шалаши, хижины и землянки, устроенные вокруг храмов, чтобы заставить всех думать, будто они ушли. Это самое простое, что тхаги могли сделать, потому что жить постоянно в пустынной местности они не могут; им надо вернуться в деревни после празднования своих мистерий… Я сказал и не прибавлю больше ни единого слова, потому что, видите ли, это логика дедукции, и ничего другого!
По лицу Сердара, несмотря на его горе, пробежала улыбка.
– Барбассон, – сказал он, – вы избавили нас от целого часа споров и хождений ощупью. Ваши доводы так ясны, так точны, что нет возможности не согласиться с ними. Нам остается направить поиски в Карли, и это дает мне некоторую надежду. Нам ни за что не хватило бы трех дней, чтобы тщательно осмотреть двадцать миль, покрытых лесами, изрезанных долинами и ущельями, которые отделяют нас от Бомбея.
– Это ненамного уменьшает наши трудности, – заметил Нариндра. – Подвалы и подземелья Карли так обширны и многочисленны, что в первые времена мусульманского завоевания в них несколько месяцев скрывалась большая часть жителей целой провинции.
Факт, приведенный махратом, действительно верен. В Индии, а именно в Эллоре, Элефанте[64], Сальсете и Карли встречается огромное количество пещер частью естественного, а частью искусственного происхождения.
В некоторых из этих пещер путем шлифовки стен или вырубки в породе новых помещений были созданы целые комплексы подземных храмов. С тех пор как англичане начали преследовать тхагов, те воспользовались пещерами для совершения своих ужасных мистерий.
В Европе рассказывали множество самых нелепых басен об этой мрачной касте. Изложим в нескольких словах их верования. Тхаги составляют, собственно, не касту, а религиозную секту, в которую принимаются люди любых каст Индии, начиная от последнего шудры до брахмана, за исключением париев, которые не принадлежат ни к какой касте и считаются отбросами общества.
В этой стране, где много различных пережитков, эта секта является последним пережитком прошлого, когда на всем Индостане совершались человеческие жертвоприношения.
Со временем жертвоприношения сохранились только среди небольшого числа фанатиков. Мусульманское нашествие, хотя и не могло совершенно уничтожить их, все же заставило поклонников Кали приносить свои жертвы втайне. Они так ловко скрывали свое местопребывание, что англичане в течение ста лет владычества не подозревали даже о существовании этой секты.
С тех пор англичане делали все возможное, чтобы уничтожить ее, и воображают теперь, что тхагов больше не существует в Индии или, по крайней мере, рассматривают кровавые жертвоприношения как редкие исключения. На самом деле тхаги научились прятаться более тщательно и по-прежнему продолжают совершать знаменитую пуджу, или великий праздник Кали.
Тхага нельзя узнать ни по каким приметам. Он может быть вашим соседом, другом, родственником, и вы не будете этого знать. В один прекрасный день он вступил в секту и теперь каждый год с помощью знаков, понятных только ему, получает таинственное оповещение о том, что в такой-то час, в такую-то ночь и в таком-то месте будет совершено кровавое жертвоприношение. Место для этого выбирается в каком-нибудь мрачном лесу, или на пустынном песчаном берегу, или в развалинах древнего пещерного храма.
Место это никогда не освещается ярко, чтобы посвященные, мужчины и женщины, не могли узнать друг друга. Одна только коптящая лампа бросает зловещий свет на алтарь, где убивают жертву.
Обычно жертв бывает восемь, десять и более. Предпочитается нечетное число. Обнаженные, они привязаны к столбам и ждут своей очереди.
Жрец вскрывает тело одним ударом огромного ножа, вытесанного из камня, так как металлический нож считается непригодным, затем погружает руки в дымящиеся внутренности, как это делали античные гаруспики[65], и начинаются предсказания. Каждый присутствующий мог подойти и задать вопрос оракулу. Потом сердце и внутренности сжигались на треножнике.
Когда последняя жертва зарезана, когда последний крик прозвучит под мрачными сводами развалин, тогда лампа гаснет и начинается оргия, описать которую постыдится даже самое откровенное перо.
Затем участники этих непристойных собраний расходятся по домам и не думают о них до следующего года.
Такова была участь, ожидавшая родных несчастного Сердара, если он не успеет спасти их. Какое сверхчеловеческое мужество надо было иметь этому человеку, чтобы не поддаться горю и беспокойству, овладевшими им.
Была минута, когда он думал воспользоваться амнистией и, отправившись в Бомбей, взять там 4-й шотландский полк, командир которого находился в плену у тхагов, а затем напасть на развалины и уничтожить скрывающихся там негодяев. Но Рама остановил его одним словом:
– Не делай этого! Ты хорошо знаешь Кишнаю. При первой попытке нападения все жертвы будут безжалостно убиты.
Увы, он был прав! Действовать надо было осторожно, тихонько пробраться в логово, схватить за горло палачей и, воспользовавшись общим смятением, вырвать у них пленников… Какие ужасные муки испытывал Сердар, думая о сестре своей Диане, о прелестной, юной Мэри, доставшихся этим диким зверям.
– Скорее, друзья мои, – сказал он, – я чувствую, что только тогда успокоюсь, когда мы доберемся до их логова.
– Отправляемся, – отвечал Барбассон, – вы сами увидите, Сердар, что я был прав.
В ту минуту, когда все приготовились следовать за Сердаром, послышался сигнал, известный только своим. Нариндра побежал открыть вход, и не успел он до конца повернуть камень, как в пещеру вбежали два человека и крикнули:
– Закройте скорей! Нас преследуют!
Это был Анандраен с незнакомым аборигеном.
– Сердар, положение осложняется, – сказал он, входя в пещеру, где были все. – Я встретил по дороге Рудру. За ним по пятам гнались два тхага и английский офицер. Мы спрятались в лощине и увидели, что они направляются в вашу сторону. Офицер этот известный негодяй Максуэл.
– Убийца моего отца! – прервал его Рама-Модели с неожиданной радостью. – Да будет благословен Шива, посылающий его мне. На этот раз он не уйдет от меня.
Анандраен продолжал:
– Сопровождают офицера люди Кишнаи, его помощники во всех экспедициях. Все трое идут сюда, чтобы осмотреть местность. Начальник тхагов узнал от Рам-Чаудора, что тот нашел убежище Наны Сахиба, хотя и не мог указать ему точно, где находится вход в пещеры.
– Мы все же отправимся, – отвечал Сердар, решимость которого ничто не могло сокрушить, – тем хуже для препятствий, которые нам встретятся на пути, – мы их уничтожим.
– Плохая новость вознаграждается хорошей, – проговорил Анандраен и, указывая на своего спутника, представил его: – Это Рудра. Он пришел вчера и тотчас отправился к развалинам Карли в поисках следов тхагов и… Впрочем, он сам лучше меня расскажет, что с ним случилось.
– Охотно, – отвечал вновь пришедший. – Мне сказали, будто Кишная и его шайка покинули развалины, но нигде вокруг развалин не было видно их следов. Тогда я стал внимательнее присматриваться ко всему и обнаружил следы четырех европейцев, двух женщин, из них одна совсем молодая, и двух мужчин тоже разных возрастов.
– Ты видел их? – прервал его Сердар.
– Нет… следы, найденные мною, обрываются у входа в развалины.
– Как же ты узнал…
– О! Это просто, даже ребенок не ошибется. Следы бывают разные, смотря по полу и возрасту. С европейцами были два аборигена. Они сошли с повозок у самых развалин, чтобы осмотреть их, потому что недалеко я нашел на песке следы колес и копыт буйволиц.
– О! Неосторожные! Сами пошли в руки этих негодяев!
– Не найдя обратных следов, я пришел к выводу, что они были захвачены тхагами, а по отсутствию следов последних я понял, что они скрываются в подземельях. Я решил тогда провести ночь в развалинах, чтобы окончательно убедиться в этом. Я спрятался в одном из ближайших ко входу подвалов и стал ждать.
Только село солнце, как подъехал верхом на лошади английский офицер и с ним два сипая. Офицер слез с лошади и, войдя в первый подвал, вынул свисток и свистнул три раза. Через несколько минут к нему вышел тхаг, личность которого я установил из слов офицера.
– Ну, Кишная, – сказал он, – я сдержал свое слово. Благодаря мне никто не будет вас беспокоить, и вы без помех сможете в этом году справить свою великую пуджу. Настало время тебе исполнить свое слово и выдать мне по твоему выбору Сердара или Нану Сахиба. Ты ведь утверждал, что можешь это сделать.
Кишная отвечал, что не может оставить подземелий до окончания праздника, потому что за ним следят члены общества «Духи вод». А потом он, конечно, выдаст ему, но не Сердара, который в данное время уже арестован на Цейлоне и, может быть, уже повешен.
