- Не тварь, а нетварь, - поправила спутница. - Их вывели в старые времена для того, чтобы они сражались вместо людей, при этом пожирая раненных и трупы.
Тут еще таких бть не может?
- Нет, они встречаются редко, к счастью, - поспешила развеять его опасения Дарика. - Их осталось немного, хотя говорят, еще лет пятьсот назад они были настоящим бедствием кое-где. Но начисто истребить их, наверное, невозможно - мало того, что они очень живучи, так еще к тому же не нуждаются в самцах, чтобы продолжить свой нечестивый род. Древние хорошо постарались, создавая их…
Дарика упруго поднялась от костра, и прошлась, потягиваясь - и все воспрминания как рукой сняло. Как она была великолепна!
Кожаная безрукавка на голое тело, скрепленная лишь одной фибулой на груди (и на какой груди!) Ярко-рыжие волосы, заплетенные в косу - толщиной его руку. А как позванивали подвески, вплетенные в эту косу, когда она встряхивала головой! Даже этот звук, вроде самый обычный, казался ему таким приятным. И даже два пистолета, висевшие на поясе, не портили ее облика.
Он с восхищением следил, как ее босые ноги переступают по покрытой инеем степной траве. Вот она привстала на цыпочки, поглаживая гриву Перепелки - своей кобылы.
Ее ступни оставляли узкие изящные следы на посеребренном ковыле.
Воистину - дочь этого мира. Прекрасного мира.
Вода необыкновенного вкуса. Синее и глубокое небо. Ночь - сияющая мириадами звезд. И прекрасные женщины. Прекрасные, как прекрасен этот неиспорченный еще мир.
- Неужели ты не мерзнешь, Дарика? - спросил Сергей, поежившись.
- А разве холодно? - совершенно искренне удивилась она, и чуть слышно рассмеялась, блеснув великолепными зубами.
От нее пахло мятой, той самой духовитой и крепкой мятой, что растет на берегах степных рек.
За то короткое время, пока он общался с Дарикой, он окончательно уверился что перед ним замечательная во всех отношениях девушка. Его к ней влекло с такой силой и временами он даже задумывался - а не влюбился ли он? Она не была красавицей, однако в ней было нечто невообразимо привлекательное.
Неужели он в нее и в самом деле влюбился? Но ведь он и сказать ей об этом не решиться, - хотя бы потому, что совершенно не представляет, как это сделать.
* * *
- Значит, ты, товарищ Санин, уверен, что начавшаяся эпидемия - дело… э-э-э… рук враждебных нам магов?
Тихомиров в упор посмотрел на полковника, и во взгляде командующего явно читалось недоверие.
- Я не уверен, я убежден, - выдердав взгляд повторил Санин.
И продолжил.
- Нашей группой, в которую, как вы знаете, вошли и наши… специалисты, и местные маги, совместно с медиками был проведен ряд исследований. Они показали, что эпидемия носит не инфекционный, а наведенный характер.
Я даже скажу - кто это мог сделать… Примененная магия - это Знак Уничтожения.
По словам Тао Инта - его секрет - монополия ковена Хранителей равновесия.
Тихомиров нахмурился.
- Выходит, что это Конгрегация нанесла удар? Но ведь мы не воюем…
- Так точно, товарищ генерал-лейтенант.
- Вашу мать! - рявкнул Антон Карлович на притихших штабистов. - Что называется - вероломно и без объявления войны - всегда у нас так!
Дождемся, что они нас тут укокошат в собственном доме!
Товарищ Тихомиров! Нужно немедленно готовится к ответному удару.
- Эпидемия, - спокойно пожал плечами победитель Сарнагарасахала. - У меня треть личного состава из клозета до сих пор не вылезает.
- Серуны хреновы! - побагровел Мезенцев. - Что мне наверх докладывать? Извините, мол, Юрий Владимирович, непобедимая и легендарная поголовно обосралась?! Причем не в переносном, а в буквальном смысле!!
- Вам лучше знать, что и как рапортовать в Москву, - меланхолически ответил Тихомиров, причем в его устах слово «рапортовать» уж больно смахивало на «доносить».
Антон Карлович судорожно стал глотать ртом воздух. - Дармоеды! За что вам тройное денежное содержание идет?! Ничего поручить нельзя! Жаль не те времена - вас всех под трибунал отдать - по законам военного времени!!
Макеев побледнел, но по-прежнему держался твердо и уверенно. Тихомиров невольно залюбовался его самообладанием. Молодчина парень, настоящий офицер. Вот на таких и держится страна, а не на подобных кагэбэшнику орателях. Тоже мне, пламенный трибун - можно подумать он не знает, как Мезенцев обгадился в контрразведке.
Дело пахло скандалом, но в дверь постучали.
Дежурный по штабу явился, сопровождаемый каким-то степным вождем, с тремя хвостами на шапке.
Товарищи, к нам явился представитель союзников, с по его словам важным сообщением.
Он прибыл из Горгирана.
Мы вас внимательно слушаем, - приосанился Тихомиров. Чёрт, не хватало еще чтобы союзник явился минуту назад и застал скандал между почтенными ассаардарами!
- Почтенные, - дело не терпит, - изрек вождь. Мои люди на той стороне, в Конгрегации, передали весть - они готовятся напасть - все маги готовятся выйти в поход, и применить самое чёрное колдовство…
Восточный предел. Горный массив Л'уэллоа
Приложив ладонь к глазам, Костюк смотрел на громоздящиеся перед ним хребты.
На тысячи метров вздымались отвесные стены, окутанные серебристой дымкой прозрачного тумана. Высокие башнеобразные пики и бездонные пропасти; могучие кряжи, изрезанные узкими извилистыми каньонами, кремнисто блестящие обрывы, морены и камнепады, белеющие на вершинах вечные снега…
В вышине можно было различить и изумрудные пятна горных лугов, и темную зелень леса, и серовато-зеленоватый покров горной тундры.
И все же здесь царил мертвый камень.
Миновав два стоявших друг напротив друга изъеденных ветрами и непогодой утеса, путники вступили в узкое ущелье, дно которого было завалено обломками скал.
Они поднялись по каменистой осыпи к крутому склону, густо заросшему кедровым стлаником и карликовыми елями, и оказались перед устьем пещеры, почти невидимой в густых зарослях.
Здесь кончился их путь по земле, и начались подземные странствия.
Старик молча вытащил из трещины в скале фонарь, затянутый слюдяной пленкой, на удивление похожий на земную «летучую мышь» и принялся заправлять его густым красноватым маслом из объемистой деревянной фляги, припасенной видать загодя.
Ни величественных готических залов с колоннами причудливых сталактитов, ни чарующих подземных озер, ни прочих пещерных красот им не попадалось.
Бесконечный извилистый каменный коридор медленно уходил назад в тусклом, красноватом свете «летучей мыши». Найярони берег масло и прикрутил фитиль до предела. На расстоянии чуть больше вытянутой руки впереди них была стена густого мрака, и такая же стена позади. Они двигались в маленьком пузыре света.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
