Шаги гулко гремели в тишине пещеры, временами напоминая поступь тяжелых копыт. Эхо отражалось от стен, двоилось и троилось. Воображение нервного человека с легкостью нарисовало бы целеустремленно преследующее путников некое хищное чудовище, чьи багровые глаза полыхают голодным огнем.
Звук и в самом деле был не очень-то приятным, но Алексей скоро привык к нему.
А вот к чему невозможно было привыкнуть, так это к холоду, особенно непереносимому после летнего тепла наверху. Предусмотрительно натянутая меховая куртка не помогала, время от времени капитан принимался стучать зубами. А Найярони в своей ветхой одежонке как будто не замечал стужи. Воистину, старца не брало ничего.
Стены то сдвигались почти вплотную, и тогда приходилось идти друг за другом, едва не задевая плечами камень; то расступались так, что слабый свет фонаря не достигал их. Тогда Алексею начинало казаться, что они идут по залитой тьмой бесконечной скальной равнине.
Иногда они натыкались на колодцы, уходящие вниз, и всякий раз, встречая глазами их непроглядную черноту, Костюк непроизвольно отодвигался подальше.
Возле развилки, где было потеплее, они присели отдохнуть.
- Долго еще? - спросил разведчик, жуя лепешку.
- Не очень, - невозмутимо ответил Найярони. - Еще часа три-четыре.
Вновь возобновилось их движение подземными тропами, кажущееся таким медленным. Наконец, далеко впереди забрезжил дневной свет…
Через несколько минут они вышли из тоннеля. С наслаждением распрямив затекшую спину, Костюк огляделся.
Оказались в широком квадратном зале. Три его стены были сложены из грубо отесанных каменных глыб, четвертой служила отшлифованная поверхность уходящего ввысь склона горы.
Пол был завален сгнившими балками и брусьями: остатками рухнувшей кровли.
Тут же лежала окованная насквозь проржавевшим железом массивная дверь, запиравшая когда-то вход в пещеру. Еще можно было различить следы замурованных в серый гранит петель, ныне рассыпавшихся в прах.
Над головами пришельцев в колодце стен голубело яркое небо летнего дня. Нигде никаких признаков выхода.
Пока слегка удивленный Алексей прикидывал, куда это они пришли и где может скрываться обещанная тайна, Найярони решительно пересек усыпанный трухлявым деревом пространство и оказался у самой стены.
Затем он обеими руками с силой надавил на большой прямоугольный камень, и тот, скрежеща, повернулся на невидимой оси.
Северные отроги гор Летящего Льва
Рудничный поселок Спецгеоуправления КГБ СССР
Сутар Хмор с достоинством прихлебнул вина из фляги, вытер усы, неторопливо закрыл сосуд и столь же неторопливо повесил его на пояс.
Начальство предписывало выпивать не меньше фляги красного вина в день (это же надо - начальство заставляет пить вино!), правда, оговаривая, что делать это надо не на службе, а после нее. Но поскольку хозяева почти не заглядывают сюда, отчего бы не воспользоваться возможностью? Зачем это нужно, чужинцы не уточняли. Надобно, и все!
Опорожнив флягу наполовину, он вновь глянул вниз, в карьер, где копошились закованные в цепи люди в выгоревшем рванье.
Его подопечные.
Там, внизу, под прицелом пу-ле-метов, расставленных вдоль обрыва, вперемешку с клейменными каторжниками - матерыми убийцами и грабителями, работали бывшие жрецы-резники, бывшие сотники и тысячники, бывшие чиновники и храмовые стражники, бывшие благородные мужи, бывшие…
Одним словом - бывшие люди.
Выломанный из скал черный камень - ломкий, со смолистым отблеском, залегавший в скалах тонкими пластами и прожилками, складывали в короба и на запряженных ослами повозках отвозили к стене котлована. А потом огромная лебедка подтягивала груз вверх, на стальных тросах.
Там работающие в кандалах грузчики опорожняли короба в огромные железные ящики - на каждый пошло металла столько, что хватило бы на полный доспех и оружие для сотни гвардейцев. Эти ящики ставили на самобегающие повозки пришельцев и увозили куда-то по горной дороге.
В общем, обычный быт каторжного рудника, разве что эти механизмы - грохочущие и дымящие… А в остальном - привычное дело.
Старший надсмотрщик Сутар Хмор был вполне доволен своей жизнью. Конечно, он по-прежнему побаивался этих воинов с их страшным и непонятным оружием, самоходными повозками и всем прочим. Но он уже успел понять две вещи.
Во-первых, чужинцы такие же люди, как он.
Во-вторых, он, бывший рудничный надсмотрщик Сутар Хмор им нужен, ибо без него и его сослуживцев этот рудник не будет работать.
А рудник для пришельцев почему-то очень важен, просто необходим.
Хотя на их языке надсмотрщик выучил от силы десяток слов, но по выражению лиц начальства, когда оно говорило с приезжавшими сюда военными высокого ранга, и по напряженным гримасам ассаардаров, догадывался об этом.
Вообще, зачем чужинцам этот смолистый черный камень, слухи среди надсмотрщиков и охраны ходили самые разные. Одни говорили, что с его помощью зайды могут превратить в железо любой камень: поэтому, мол, у них так много стали. Другие утверждали, что именно из него делается та зловонная жидкость, которой они кормят свои машины. Третьи намекали, что он нужен для какого-то жуткого колдовства. Спросить напрямую у хозяев никто не отваживался - даже переводчики, ближе всего сошедшиеся с ними.
К слову, чужаков на руднике было немного. Человек десять мужчин уже в годах - горных мастеров и механиков, обслуживавших огромные лебедки и повозки, полсотни солдат, пару офицеров, лекарь и поставленный над всем этим немолодой человек, носивший забавную шляпу и узкий кусок материи на шее - управляющий копями.
Теперь он с улыбкой вспоминал те первые дни…
О том, что Сарнагарасахала больше нет, а Не Имеющий Имени сокрушен, на их прииске, добывавшем железную руду, узнали через пол-луны после падения столицы.
В первые дни они в отчаянии думали бежать, бросив все на произвол судьбы, но у них почти не было лошадей, а уходить пешком значило обречь себя, жен и детей на плен немирных горцев или того страшнее - мучительную смерть от рук освободившихся каторжников.
Ведь не перебьешь же все пять тысяч рабов?
А на третий день, когда уже начали волноваться каторжники (до них каким-то образом дошли слухи обо всем происшедшем) к ним на рудник явились и сами пришельцы, о которых последний месяц только и было разговоров.
Они приехали на десятке самоходных боевых машин из стали, и с ними был отряд степняков и наемников с южной границы.
Освободили неоплатных должников и недоимщиков (а заодно - и богохульников!), даже обычных воров. Оставили в кандалах только душегубов с разбойниками, да еще насильников и прочих осужденных за подобные дела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
