случай и дать заключение, является ли в данной ситуации бездействие — действием, или нет…
А ведь могут и доказать… — думаю я, чувствуя, что уже устал стоять, и у меня пересохло во рту от говорильни. — Юристы, что угодно докажут…
— Хорошо, — подытоживая, произносит майор. — Я, и присутствующие здесь офицеры, выслушали объяснения вашего поступка, сангсии. Ситуация неоднозначная и требует дополнительного обдумывания перед принятием решения. Позже, вам сообщат, будете ли вы признаны виновной в нарушении устава или нет. Но, с этого момента, приказываю вам ни с кем больше не делиться вашими умозаключениями по поводу необходимости создания ядерного оружия в нашей стране. Вам ясно?
Ну слава богу! А уж было подумал, что болтал я тут языком — зря…
— Никак нет, господин майор! — отвечаю я.
Майор смотрит на меня в крайнем удивлении.
— Вы отказываетесь выполнить приказ? — уточняет он, не веря своим ушам.
— Я хочу его обжаловать, — говорю я и смотрю на заместителя командира части. — Так как считаю, что сокрытие этой информации от общественности приведёт к необоснованным жертвам среди мирного населения и поражению в будущей войне.
— Будущей войне? — смотря на меня, переспрашивает зам командира.
— Да, — подтверждаю я. — Мы же все здесь готовимся к войне? Так? А добровольный отказ от самого мощного оружия при многократном превосходстве по численности армий потенциального противника, означает наше автоматическое поражение. Нация имеет право требовать от своего правительства и своей армии, которую содержит на свои налоги, обеспечить ей самую наилучшую защиту. Это требование законно и демократично. Можно даже провести референдум по этому вопросу.
Я смотрю на зама, потом на майора, потом на неизвестного мне офицера в чине капитана, потом снова на заместителя командира.
— Я собираюсь обратить внимание общества на жизненную проблему, которая требует скорейшего решения, — объясняю я. — Я публичный человек и могу это сделать.
Вижу, что замкомандира смотрит на меня с неодобрением.
— Напоминаю вам, сангсии, что согласно устава, отказ военнослужащего от выполнения приказа является уголовным наказанием и вы можете оказаться в тюрьме, — говорит он.
— Я не отказываюсь от выполнения приказа, — быстро отвечаю я. — Я просто хочу получить оценку его правомерности у вышестоящего командования, так как считаю, что он может навредить безопасности страны. Пока я буду его обжаловать, я ни с кем не буду делиться своими выводами по поводу ядерных программ. В этом случае, юридического повода для признания меня виновной не возникает.
Майор медленно кивает.
— Правильное решение, госпожа сангсии, — с лёгким одобрением в голосе говорит он.
(немного позже. В кабинете остались только майор и заместитель командира)
— Очень интересная девушка, — говорит замкомандира, имея в виду ЮнМи. — Делает выводы из открытых источников информации и аргументирует ими очевидные варианты решения проблем.
— Да, выводы она делает правильные, — смотря в сторону двери, недовольно отвечает майор. — Капитан, мне создалось впечатление, покинул нас окрылённым.
— Похоже, да, NIA[15] ею сильно заинтересовалась, — кивнув, соглашается с ним заместитель командира. — Устроили целое шоу в приграничной зоне со съёмками. Да ещё в такой момент.
— Интересно, семья Ким, согласится с тем, что их невестка будет агентом? — озвучивает майор интересный вопрос.
— Думаю, мы об этом никогда точно не узнаем, — отвечает замкомандира.
Майор, повернув голову, со значением во взгляде смотрит на него и несколько раз кивает.
— Думаю, что так и будет, — соглашается он с предположением старшего по званию и интересуется. — Может, всё же, не стоило отправлять её мести плац? Первый раз, может, можно было ограничиться предупреждением? Такая семья, да и наш новый генерал явно показывает, что она его протеже…
— Но не могу же я оставить без последствий столь явное нарушение приказа командира части? — отвечает ему замкомандира. — Причём, практически сделанное у всех на глазах? Все в части сейчас только за ней и смотрят. Тут либо служба, либо шоу. Ну, или хотя бы — иллюзия службы. Потом легче с нею будет. Пусть не думает, что здесь курорт. Да может и наш генерал Им ЧхеМу, наконец, вспомнит о своей протеже и даст чёткие указания, что с ней делать.
Майор задумчиво кивает в ответ, но взгляд у него при этом — неодобрительный.
(позже. вечер)
— Эй, хён, твою невесту сегодня отправили в наказанье плац мести!
— Что, серьёзно?!
— Ага. За пользование планшетом.
— Аджжжж… Эти девчонки! Ничего не воспринимают серьёзно!
— Предводитель, ты уже посмотрел клип «Dragons never die»?
— Да, а что?
— Твоя Агдан просто охрененительная!
— Ага…
— Когда её агентство уже устроит концерт «Короны» в нашей части? Ты же обещал?
— Ммм… Ну тут видишь, как обстоятельства складываются. Сложно что-то планировать в такой обстановке…
— Ну да. Может, завтра, будем Пхеньян штурмовать. Ладно, хён, пошли новости смотреть! Может твоя Агдан тоже придёт?
— Пошли!
(тот же вечер. Время вечерних прайм тайм новостей. Практически вся Корея припала к телеэкранам в надежде узнать, чем страна ответит на происки северного врага)
«… Как сегодня стало известно из заявления, сделанного министерством иностранных дел КНДР…» — сообщает красивая ведущая — «… причиной проведения ими испытания ядерной боеголовки, стал призыв на военную службу южнокорейской школьницы — Агдан, участницы известной международной корейской группы «Корона» …»
— Вау! — как один человек произносят все, сидящие перед телевизором в воинской части.
— Вау! — вторя им, восклицает страна.
ЮнМи, с удивлением, молча смотрит на экран.
— Что за глупость?! — изумляется МуРан и
