Синий Дженнер уставился ввысь и беззубо осклабился:
– Стоит аккурат на месте старых палат.
– Но выше и шире и смотрится намного изящнее, – добавила Скара. Оба опорных столба каркаса, как и оба стропила, выточили из ствола стройной, как копье, сосны. Сосну сплавляли по реке со всхолмий – там над землей тровенов высились самые старые, самые могучие деревья. Обнажили белесую древесину и наградили красой очертаний.
– Не работа – загляденье! – Скара положила руку в перчатке на плечо Рин. – Клянусь, на всем море Осколков мне не сыскать искуснее ни кузнеца, ни плотника.
Рин через плечо усмехнулась.
– Государыня, все и так прекрасно об этом знают. Ваше счастье, что нам надоело изготавливать мечи.
– И скромностью не уступят умению, – проурчала мать Ауд.
Рин разгладила фартук.
– Скромность – украшение тех, кому нечем похвастать.
– Держите волов на месте! – крикнул Колл погонщикам. Длинная цепь, что соединяла воловье ярмо с самой верхушкой огромной рамы, покачивалась под стропилами. Колл поймал ее звено.
Рин вытаращила глаза:
– Куда тебя понесло, балда?
– Вверх! – отозвался он и повис на цепи, потом закинул поверх ноги, уцепился и, извиваясь, пополз. Проворный, не знающий страха, как белка, – и скоро все, задрав головы, следили, как он раскачивается на ветру.
Рин схватилась за голову, клоки волос выбились между пальцев, два ключа на ее груди зазвенели друг о друга.
– Слазь, покуда не убился!
– Цепь отличная! – выкрикнул Колл, взбираясь выше и выше. – Гордись собой!
– Подавись ею, боги! – заорала Рин, едва не вприскочку потрясая ему кулаком, и с мольбой поглядела на Скару. – Моя королева, не могли бы вы приказать ему спуститься?
– Приказать бы могла. – Скара пронаблюдала, как он добрался до вершины связки, где перекрещивались две громадные лесины. На ум пришли слова, именно здесь сказанные матерью Кире. – Но секрет прочной власти в том, чтобы отдавать только те приказы, которые точно исполнят.
– Стыки в порядке! – Колл радостно стукнул по сочленению стропил. – Ни один из твоих новых винтов не вырвало, Рин!
– Когда ты слезешь, я ими твои чертовы ноги к земле прикручу!
– Как же я тогда конек резать буду? – откликнулся он, поглаживая пальцами светлую древесину на стыке. – Вам что по душе, королева? Драконы?
– Черные псы! – выкрикнула она, прижимая ладонь к плечу Синего Дженнера. – Как просоленный зверь на том корабле, что увез меня от беды, пронес сквозь шторм и невредимой вернул домой!
Синий Дженнер положил руку поверх ее ладони и тепло пожал. В это время стайка прядильщиков молитв собралась у подножья столбов каркаса и затянула воззвания к Той, Что Придает Дереву Облик, к Тому, Кто Стелет Кров и Той, Что Возносит Ввысь Камни – дабы не быть разрушену сию чертогу вовеки.
Колл поймал болтавшийся канат и поехал вниз.
– Решено – будут черные псы!
– Скажите, ну какого хрена не вышла я за крестьянина? – прошипела Рин, ногтями царапая в волосах.
Колл спрыгнул за пару шагов до земли и вразвалку подошел к ним.
– Не нашла никого, кто б захотел тебя взять?
– Сколько нам надо таких связок? – задала вопрос мать Ауд, всматриваясь в нависшие стропила.
– Пятнадцать составят костяк, – молвил Колл, набрасывая в воздухе пальцами расположение опор и перекрытий. Одним богам известно, как у него получилось, но он сумел передать вид готового здания. Огромные потолочные балки, окаймленный ими простор, и Скара поймала себя на том, что с улыбкой разглядывает теплый мерцающий полумрак, где под голосистое пение скальдов намащенные прически женщин и надраенные застежки мужчин сияют в отблесках главного очага, как во дни ее деда.
Мать Ауд негромко присвистнула, окинув расстилающуюся над головой пустоту.
– Этак мы до завтра не управимся.
– Лес строился все двадцать восемь лет, – напомнила Скара.
– Постараюсь закончить на щепочку быстрее, королева. – Колл подышал паром изо рта, горделиво глядя на проделанный труд. – Но путную постройку наспех не возведешь.
– Это Матерь Война скора, как молния, – заметила мать Ауд. – Отче Мир прорастает, как молодое деревце, и требует постоянного ухода.
– Ялетофт скорее растет, как семейка грибов. – Синий Дженнер рассматривал со ступеней город. – Проснулся с утреца после дождичка – они уже тут как тут!
Все верно, юный город тянулся к солнцу на пепелище старого. Стены новых, ладных домов распускались вдоль широких прямых улиц – мать Ауд проложила их от подножья дворца к морю. С зари до темна воют пилы, стучат молотки, галдят мастеровые.
Каждый день – вал поселенцев. Многие – уроженцы Ялетофта, бежавшие от пожарищ, но есть и гетландцы с ютмарчанами, инглинги и нижеземцы. Со всех краев моря Осколков стекаются люди, чьи прежние жизни погибли на войне. Простой народ в поисках новой судьбы – ведь, говорят, королева Скара не скупится на серебро за честный труд.
– Не все спаленное Ярким Йиллингом можно возродить заново, – тихо молвила мать Ауд.
– И мы будем вспоминать это с теплом и любовью и стремиться к новым свершениям. Терять всегда больно. – Скара повернулась обратно к могучим стропилам на столбах. – Но иногда новое получается лучше прежнего.
Колл излагал громадье планов, подсобляя себе размашистыми жестами, в то время как Рин навострила недоверчиво бровь, скрестила на груди руки и слушала.
– Надеюсь успеть поставить и стянуть вместе пять таких блоков, пока не грянут морозы. С остальным придется подождать до весны. Но сперва я отправлюсь в предгорья – надо выбрать подходящие деревья. – Он с невинным видом почесал макушку, подлезая поближе к Рин: – Может, жена поедет со мною и нежной лаской согреет в снегопад?
– В предгорьях снегопад втрое выше тебя! Мы до весны там застрянем.
– Вот именно. – Он подцепил золотой эльфий браслет на запястье супруги и потихоньку потянул, размыкая ее руки.
– Ты спятил!
– Я лишь стараюсь быть настоящим мужчиной. – Он приподнял цепочку жены и ловко поднырнул под нее – теперь ключи висели на шеях обоих. – Лишь пребывать в свете.
Она засмеялась, когда Колл сгреб ее в охапку и крепко прижал к себе, переминаясь с ноги на ногу. Скоро они уже целовались, безо всякого стыда – глаза закрыты, он запустил руку в ее волосы, она взяла его под подбородок, оба мурлычут и чавкают. Ладно бы только на это смотреть – их чмоки слыхать со всех сторон, и те из работников, кто пока томился без дела, побросали инструмент и побрели отсюда, качая головами.
Мать Ауд закатила глаза:
– Нашлась проруха и на наших безупречных мастеров.
– У каждого свои недостатки. – Скара радовалась их судьбе, но, глядя на них, взгрустнула по своей.
Она отвернулась к морю, всмотрелась вдаль и невольно замечталась о Рэйте.
Сейчас ванстерец уже, наверное, гребет по Запретной реке – если, конечно, «Южный ветер» одолел льды Священной. Скара не желала ему ничего, кроме счастья. Вот только беловолосый не из тех, к кому счастье липнет само. Не из тех и она. И эта доля объединяла их – а что еще у них было общего? Она вообразила его лицо: в суровых складках лоб, как всегда твердо сжатые губы. Вспомнила тепло его тела под боком. Подумалось: а вспомнил ли он ее хоть разок? Пришло в голову: а может быть, если…
– От праотца Ярви прибыл орел, – сказала мать Ауд.
Скара встряхнулась. Некогда тешиться глупостями.
– Новости добрые?
– У ванстерцев теперь новый король. Мать Скейр устроила испытания поединками, и этот боец всех поверг. Имя его Йорн-гиль-Рам.
Дженнер почесал жидкую шевелюру:
– Мне это имя ни о чем.
– Он из вождей дальнего Севера, где не тают снега, и прозвали его Таран, потому что он лбом пробивает людям головы.
Скара утомленно буркнула:
– Очаровательно.
– Он объявил себя величайшим воителем на всем море Осколков и пообещал убить любого, кто дерзнет вступить с ним в схватку.
– Мне только восемнадцать, а я уже на всю жизнь сыта бахвальством воителей.
– Говорят, он пьет пиво пополам с кровью и сварганил себе цепь из костей вражьих пальцев.
Синий Дженнер подмигнул Скаре:
– Скоро и на свадебке спляшем, государыня.
Она прыснула со смеху:
– Передайте с птицей: Синий Дженнер млеет от счастья надеть его ключ.
– У этого короля на уме не женитьба, – сказала мать Ауд, твердо складывая руки. – Праотец Ярви беспокоится, что он уже замышляет набег на гетландское приграничье.
Дженнер неодобрительно покачал головой.
– Неужели ванстерцы успели оголодать по сражениям? И не боятся эльфийского волшебства?
– Равно, как лук стреляет, пока не кончатся стрелы, – промолвила Ауд, – так, видимо, и эльфье оружие способно призывать Смерть лишь конечное число раз. А поскольку Скифр-ведьма отчалила на юг, Строком вновь под запретом.
