Розмайн лучше оставить на ее рыцарей-стражей, — сказала Флоренсия, а ее муж согласно кивнул.
— У эрцгерцогской четы всегда будут рыцари-стражи, чтобы охранять их, но этого нельзя сказать об остальных дворянах. Разве не круто и мужественно защищать кучу людей одновременно?
— Кучу людей? — переспросил Мельхиор. Он не был уверен, что имел в виду его отец, поэтому мог только в замешательстве смотреть на него.
Отец снова ведет себя странно…
— Верно, — кивнул Сильвестр. — Во время церемонии награждения в этом году произошло нападение, но Розмайн смогла защитить учеников нашего герцогства с помощью щита Шутцарии.
Во время атаки появились опасные фей-звери, которых можно было убить только черным оружием. На арене тут же воцарился полный хаос, и только благодаря Розмайн студенты Эренфеста остались невредимыми. Божественные инструменты, которые, как думал Мельхиор, существовали только в книжках, оказались реальны, и его сестра без особых усилий использовала их для защиты учеников. Это было похоже на легенду из Святого Писания, и одно только слушание подобной истории привело его в восторг.
Мельхиор бросился к книжной полке, чтобы схватить свое детское Писание с картинками и открыл его на странице с Богиней ветра и указал на ее щит.
— Отец, это тот щит, которым пользовалась Розмайн?
Сильвестр покачал головой и объяснил, что Розмайн сделала его еще больше. Достаточно большим, чтобы защитить всех учеников. Это была янтарная полусфера с магическим кругом на ней, и любой, кто пытался атаковать Розмайн или имел злые намерения по отношения к ней, был отброшен порывом ветра. Это еще больше сделало все это похожим на настоящую сказку, и обожествление Мельхиором Розмайн только усилилось.
— Отец, а кто-нибудь еще может сделать щит Шутцарии?
— Неа. Я считаю, что только Розмайн и Фердинанд могут сделать это. Фердинанд больше привык к гетейлу, которому учат в королевской академии, где он учился перед отправкой в храм, но я слышал, что если он сосредоточится, то может сделать и щит Шутцарии.
Таким образом, только Розмайн и Фердинанд — Верховный Епископ и Главный жрец соответственно — могли создать щит. Мельхиор сразу установил связь между работой в храме и получением божественных инструментов.
— Отец, я тоже хочу в храм! — объявил мальчик. — Я хочу научиться делать божественные инструменты!
— Лорд Мельхиор, о чем вы говорите?! — закричали его слуги. — Пожалуйста, успокойтесь!
Мельхиор задумался о сказанных им словах. Может быть это было слишком грубо? Он с вопросом посмотрел на своих родителей. Флоренсия с легкой озабоченностью на лице улыбнулась ему, а Сильвестр весело усмехнулся и заломил бровь.
— Отец, Матушка, можно мне пойти в храм?
— Конечно, — сразу же ответил ему Сильвестр. — Ты сможешь многому научиться на личном опыте.
Однако вассалы Мельхиора продолжали протестовать.
— Пожалуйста, передумайте, ауб! — кричали они. Они были в тупике, и так как никто не мог вынести решение о том, что лучше для Мельхиора, это решение должна была принять Флоренсия, как его мать. Поэтому все взгляды устремились на нее.
— Сильвестр, — с улыбкой сказала женщина. — Ты не должен так легко давать свое разрешение.
Мельхиора охватило разочарование. Он знал, что в такие моменты мнение его матери важнее, чем мнение отца.
— Но почему ты, Саргерехт, и все остальные так негативно настроены против посещения храма? — спросил мальчик. — Разве мои братья и сестры не ходят туда?
Вилфрид и Шарлотта были ближайшими родственниками Мельхиора, и они принимали участие в религиозных церемониях с тех самых пор, как он себя помнил. Розмайн и Фердинанд тоже были из эрцгерцогской семьи и управляли храмом. Все их хвалили, так что Мельхиор задумался о том, почему же его не допускают до храма.
— Чудо Хальдензеля научило знать важности религиозных церемоний, и новости об улучшении урожая Френбельтага вероятно донесут ту же самую информацию и для других герцогств, — сказал Сильвестр своей супруге. — Но самое главное, как только Мельхиор научится контролировать свою ману, он тоже будет участвовать в храмовых церемониях, как это делают Вилфрид и Шарлотта.
— Верно! — тут же подал голос мальчик. — Я собираюсь помогать, как Вилфрид и Шарлотта! — он снова жадно показал свою книжку с картинками, но на него посмотрели словно на бунтующего ребенка.
— Лучше бы ему привыкнуть к храму как можно раньше, — продолжил настаивать Сильвестр. — Дать ему разрешение посещать его сейчас не должно вызвать никаких проблем. Рано или поздно это произойдет в любом случае.
— Конечно это случится рано или поздно, — кивнула Флоренсия. — Но я твердо стою на последнем. Мельхиор будет только беспокоить Розмайн и остальных, думая что храм похож на своего рода игру. По крайне мере мы не должны давать ему разрешения до тех пор, пока он не научится контролировать свою ману и не выучит молитвы.
Это было рассуждение, с которым могли согласиться и Мельхиор, и Сильвестр. Мельхиор не хотел никому мешать. Он просто хотел присоединиться к своим брату и сестрам после крещения. Он хотел быть полезным членом эрцгерцогской семьи, как его всегда поощряла сестра Шарлотта.
— Тогда я выучу молитвы, — твердо сказал Мельхиор.
— Вот это дух! — похвалил его Сильвестр. — Я почти уверен, что когда Вилфрид и Шарлотта учили их, они получили множество инструкций от Фердинанда. Ты можешь одолжить их у брата и сестры.
— Хорошо!
— Леди Флоренсия, вы уверены в этом…? — с каким то укором спросили служители Мельхиора. Но тот все еще радовался полученному разрешению, пусть и с условиями, а потому не мог понять, почему они так противятся этому.
Флоренсия посмотрела на собравшихся и спокойно сказала:
— Леди Розмайн, ставшая Верховным Епископом, и лорд Фердинанд, продолжающий служить Главным жрецом даже после своего возвращения в благородное общество, стали причиной того, что их вассалы почти ежедневно посещают храм. Мы больше не живем в прошлом. Репутация храма постепенно меняется в лучшую сторону. Я полагаю, что вам будет нелегко изменить свою точку зрения, но
