– В прошлое? И как далеко?
– Вчера ты говорила что-то про повторяющийся ночной кошмар. Такие сны обычно очень важны. Тебе снится, что ты тонешь. Это место, где мы находимся, угнетает тебя. Но ведь ты выросла здесь, а значит, у тебя много и счастливых воспоминаний, связанных с этим домом, разве не так? – с этими словами он наклонился к Анне, и голос его стал еще более серьезным. – Когда я говорю, что нужно вернуться в прошлое, я имею в виду, что ты должна вспомнить все. Возможно, для этого придется применить гипноз. Лишь после того как мы выясним и проанализируем причины психической травмы, которые, я уверен, коренятся в детстве, можно будет понять, что происходит с твоим взрослым «я». Мы полностью освободим твое подсознание, и ты сможешь сама контролировать своё настоящее и будущее. Ты будешь гораздо лучше знать и понимать себя. Заниматься медитацией совсем не просто. Это требует силы воли и большой концентрации. Если же в подсознании существуют какие-то преграды, то…
– Ничего, если я присоединюсь к вам? Я только что приехала, и мне сказали, что вы здесь. Переезды всегда ужасно действуют мне на нервы.
Перед ними возникла молоденькая девушка. Ее густые черные волосы развевались по ветру. Линялые джинсы были обтрепаны и не слишком чисты. Они плотно облегали худенькие бедра.
– Я – Джина Бенедикт, – представилась она и, не дожидаясь ответа доктора Брайтмана, привычным движением села в позу лотоса. – Одно время я довольно долго занималась йогой. Наверное, именно это помогло мне не сойти с ума. – Она расправила плечи, и неразвитая грудь более четко обрисовалась под тонкой тканью рубашки. – Они предложили мне эту эпизодическую роль, а я абсолютно не представляю, как мне удастся сыграть что бы то ни было. Я боюсь до смерти.
Как разобраться в чьих-то чужих чувствах, если я всю жизнь не могу разобраться в своих собственных? Может быть, вы знаете? Я – нет!
Отбросив с лица развевающиеся пряди, она улыбнулась Анне. На загорелом лице сверкнули белые зубы.
– Привет! Кажется, у вас те же проблемы? Вы под каким знаком родились? Весов?
Анне было неприятно такое несвоевременное вторжение в их разговор с Брайтманом, но последняя реплика поразила ее. Как она догадалась?
Улыбка Джины Бенедикт стала еще шире:
– Я права? Я обычно всегда угадываю, под каким знаком родился человек. Сама я – Стрелец. По идее, мы должны подружиться.
Внезапно Сара Веспер, которая до сих пор сидела, напоминая статуэтку из слоновой кости, пришла в себя и ласково улыбнулась Джине:
– Здравствуйте! Мне очень приятно с вами познакомиться. Я одна из ваших горячих поклонниц. Вы собираетесь присоединиться к нашей компании?
Джина перевела взгляд с Анны на Сару и пожала плечами.
– Еще не решила. Я уже говорила доктору, что увлекаюсь йогой, но это требует времени и уединения, а как раз последнего мне почти всегда не хватает! Я бы хотела побольше узнать о ваших занятиях, прежде чем присоединиться.
Продолжая разглядывать Сару, она кивнула в сторону Гала Брайтмана.
Анна не запомнила подробностей последовавшего за этим разговора, но заметила, что направлял его все-таки Брайтман, хотя и старался делать это незаметно и ненавязчиво. Сама она почти все время молчала, думая о том, что ей говорил доктор до прихода Джины. Возвращение в прошлое… неужели это поможет?
Начался прилив, и шум волн, разбивающихся о скалы внизу, внезапно стал неприятным и угнетающим. Не поворачивая головы, Анна живо себе представляла, как прибывающая вода заполняет нижние пещеры. Как длинные алчные языки волн углубляются в них лишь для того, чтобы с угрюмым вздохом разочарования отхлынуть обратно в океан. На этот раз они не добрались до очередной жертвы…
– Мне так хочется спуститься на пляж, – сказала Джина Бенедикт, когда они шли обратно к дому, – вы знаете дорогу?
Анна едва сдержала слова, которые уже готовы были сорваться с ее губ. Хотелось закричать, что это опасно. Что можно поскользнуться, сорваться с утеса, сломать ногу и остаться там навсегда. Что в пещерах может кто-то подстерегать. Но откуда у нее возникли эти мысли? Как будто вспышка света на мгновение осветила мертвую зону ее памяти. Она увидела длинную тень… нет, две тени… но тут же все исчезло; это было лишь частью Сна.
На узкой тропинке Сара и Джина, оживленно беседуя, ушли вперед. А может быть, это доктор Брайтман намеренно отстал?
– Ты и в самом деле боишься океана, да? – раздался рядом с ней тихий голос.
– Да, – на этот раз Анна была откровенна и, повернув голову, прямо посмотрела в задумчивые голубые глаза.
– У этого есть какая-то причина? Я заметил, как ты напряглась, когда начался прилив. Но что первично? Является ли страх порождением твоего сна или, наоборот, этот сон – порождение застарелого страха? – Теперь он очень осторожно начал зондировать ее подсознание. И Анна сама не заметила того, как заговорила.
– Я не знаю, в чем причина… но мне снится всегда одно и то же. Я тону, и меня затягивает, как…
– Как твою мать? – по какой-то непонятной причине его спокойные, сухие вопросы почти не шокировали ее. Сжав ее руку, Брайтман продолжал:
– Конечно, гибель матери – ужасная травма для семилетнего ребенка. Но, Анна, если бы нам удалось добраться до истинных, глубинных причин твоего сна, то…
Анна резко остановилась. Она чувствовала, что не в силах пошевелиться и лишь ошарашенно смотрела на доктора.
– Но откуда вы?..
Увидев выражение ее лица, Брайтман поспешил продолжить:
– Я читал об этом в газетах. Трагедия поместья Мэллори. Поместье Мэллори – Анна Мэллори. Сопоставить несложно. Дело в том, что большую часть детства я тоже провел в этих краях. В Монтерее. Мой отец был армейским полковником и служил в форте Орд. Среднюю школу я тоже закончил здесь и даже проучился год в монтерейском двухгодичном колледже. Все лето я проводил на побережье: занимался серфингом, нырял за раковинами. Все-таки в этих местах есть нечто такое, что остается в крови на всю жизнь.
Глава 25
Эмир, дядя Карима, неторопливо прогуливался по внутреннему дворику, с интересом оглядываясь по сторонам. Кроме телохранителей, которые держались на почтительном расстоянии, его сопровождали Руфус Рэндалл и Петракис.
– Весьма впечатляюще! – по-английски он говорил с едва заметным акцентом. – Здесь и без декораций все готово к съемкам. Нашему общему другу Фелпсу удалось подобрать просто идеальное место. Мне нравится его гостеприимство. Жаль, что приходится так быстро уезжать, но я слишком долго отсутствовал дома, – он вопросительно взглянул на Петракиса: – Как скоро вы собираетесь приехать ко мне?
