Почему именно мне он его передал и с какой целью?
— А когда ты успел прийти к соглашению с павшим богом? Зачем ты на самом деле мне дал артефакт?
— А почему бы и нет? Я должен был отдать палку тому, кто отвечает определенным требованиям. Ответная награда мне тоже пришлась по душе. Собственно, я даже скажу что это было — координаты храма, о котором тебе больше не расскажет никто и никогда.
— Хм. И по каким же требованиям я обошел тебя и всех остальных?
— Ты пока не светлый, и не темный, — начал загибать пальцы вампир. — Не связан с силами хаоса, бездны и прочей контрактной магией не запятнан. Ну и ты чародей, у которого не было посоха. Почти идеально. Ты ведь даже не задумывался, когда хватал всё подряд, да?
Я глубоко вздохнул. Чем бы ни была старшая дочь богини Смерти, звучало это в любом случае не очень вдохновляюще. Вряд ли столь древнее существо потребовало бы у вампира какую-то мелочь в обмен на координаты храма своей сестры, чтобы те очевидно занялись мародерством. Хотя, снова-таки, зачем отголоски погасшего бога рассказали о святилище, если тут ничего нет?
— Ладно, давай вскроем твой храм.
Отступать уже все равно слишком поздно. У меня все еще нет никакого звериного имени, а времени до конца дней обучения, пока монстры Подземья не вернуться в свои законные земли, практически нет. Три дня на исходе, затем у нас есть еще максимум два, пока твари вернутся. Затем речь пойдет не об опоздании, а о жизни.
Я собрался с силой и влил в посох новый поток «инея». Заклинание прошло через посох и на сей раз начало медленно распространяться по всей статуе от места соприкосновения с бирюзовым камнем. Скульптура девушки покрылась изморозью, но глаза не стали светиться намного ярче.
— Дьявол! — успокоившийся уже Алиот снова со злостью ударил надгробие.
— Что-то не так?
— Все не так! — выпалил он. — Я думал, тайник будет завязан на посох — это было бы разумное предостережение со стороны божества. Но…
— Предостережение? Слушай…
— Не перебивай меня! — рыкнул вампир, вложив в свои слова магию. Светлячки в испуге разметались, временно усилив и яркость света вокруг.
И как ему только удается так быстро переключаться? В этот момент Алиот показался безумным, еще и глаза как-то нехорошо налились алым сиянием, как будто клыков было недостаточно для определения в нем вампира.
— Извини, — в конце концов, перебивать и вправду не очень хорошо. — Большая награда предполагает некоторые сложности в процессе выполнения, я прав?
Алиот кивнул:
— Третий храм будет охраняться тварью третьего ранга. Ранга, а не уровня, смекаешь? Скорее всего, это будет пустотный монстр выше трехсот пятидесятого уровня.
На сколько я понял, до сотого уровня идет нулевой ранг, до двухсотого идет первый, от двухсотого до трехсот пятидесятого — второй, и наконец, третий ранг для существ от трехсот пятидесяти.
Привязывалось это, конечно, к уровню владения своей стихией, а потому могло несколько расплываться по уровням в зависимости от успехов — четкой границы тут не было. Но средние рамки все же были довольно четкими.
— И как ты планируешь убить такое? — я удивленно уставился вампиру в глаза. Еще ни одно чудовище со скрытым уровнем не показалось мне не то, что легкой добычей, а вообще хоть сколько-нибудь убиваемым.
— Я — никак. А вот ты мог бы попробовать.
Ага. Вот начались и подводные камни. Говоря о попытке, он ведь имеет ввиду Ласку и ту хрень, в которую она превратилась в пещере. Не знаю на счет монстра трехсотого уровня, но почти сотню девяностых духов покоя для нее прикончить особого труда не составило. Может быть, в этом и есть некоторый смысл.
— Или не совсем я, верно?
— Или не совсем, — рыцарь крови улыбнулся, на сей раз уже вполне дружелюбно.
— Тогда справедливо было бы тебе поговорить с ней, а не со мной, — заметил я.
— Саарна слушается только тебя, — развел руками Алиот. — Ты ведь и сам об этом говорил, верно?
— Ошибаешься. Она никого не слушается, мы просто друзья. Ее стихия не мешает ей…
— Ты правда не понимаешь? — не смотря на то, что вампир выходил из себя каждый раз, когда кто-то его перебивал, самому ему делать так ничто, кажется, не мешает. — Как думаешь, много людей видело живую саарну? А чтобы она еще и оставила кого-то в живых, это вообще что-то за гранью моего понимания реальности. Так что, приятель, если кто-то и может сейчас открыть сокровищницу третьего храма, то это мы с тобой. Твой посох и саарна, моя карта и знания. Что скажешь?
— Последний вопрос. Ты говорил что-то о предосторожностях со стороны хозяйки моего посоха.
Алиот уже протянул руку для рукопожатия, но вынужден был застыть и задуматься. К счастью, сомневался он не долго. Видимо, информация была не особенно ценной:
— Тень богини хотела, чтобы хозяин посоха чуть подольше задержался в живых. Для чего-то она тебя собирается использовать. Хотя ты об этом мог бы и сам догадаться.
И вот обязательно было говорить так, чтобы даже зная о желании неведомого бога меня защитить, я почувствовал себя проигравшим.
* * *
Дрим громко храпел, по-кошачьи скрутившись калачиком. Стало заметно прохладнее, но это нисколько не помешало его сну. То одна, то другая луна с любопытством заглядывала сквозь пробитый потолок. Фиалковая, лазурная, серая…
Через отверстие медленно планировали снежинки, превращаясь в воду не успев долететь до древа. Создавалось странное ощущение, что сама луна грустно плачет над ледяной землей Мельхиора.
Ласка лежала там же, где я её оставил. Холодные капли падали ей на лицо, но девушка оставалось безучастной и к этому. Не знаю особенности физиологии навов, но не уверен, что ее огромные черные зрачки или странная черная кровь спасают от простуды.
Я взял безвольное тело воровки и перенес поближе к костру, где все еще было тепло и сухо, а так же убрал насквозь промокший дырявый плащ.
Самому спать все еще не хотелось, поэтому я молча уставился на умиротворенное лицо девушки. Ее тонкие черты лица казались такими родными и правильными. А с закрытыми глазами никто бы не смог сказать, что она нав или существо пустоты. Не было в ней ничего, выдававшего сущность саарны. Откуда бы ей вообще взяться?
Больше всего
