Он шлепнул Холлидэя по плечу:
— Довольно интересно, Холлидэй!
Морская собака ошалело прыгала к ним, извиваясь своим двухфутовым телом в воздухе, Из-под воды выступали все новые и новые низкие отмели из глины; только в середине водоема воды было больше чем на фут.
Холлидэй показал на место в пятидесяти ярдах от них, где берег был разворочен, жестом позвал Грэйнджера за собой и побежал.
Через пять минут пролом в береге был уже завален. Потом Холлидэй вернулся за джипом и осторожно повел его по извилистым перешейкам между водоемами. Доехав до водоема, где была рыба, он опустил щит, закрепленный на переднем бампере, сел в машину снова и, маневрируя вокруг водоема, начал сбрасывать в воду глину. Через два или три часа диаметр водоема стал почти вдвое меньше, зато уровень воды поднялся до двух с лишним футов. Морская собака больше не прыгала, теперь она спокойно плавала под самой поверхностью воды молниеносными движениями челюстей захватывая бесчисленные мелкие растения, которые джип сбросил в водоем вместе с глиной. На ее удлиненном серебристом теле не видно было ни единой царапины, а небольшие плавники были упругими и сильными.
Грэйнджер сидел, прислонившись к ветровому стеклу, на капоте джипа и с восхищением наблюдал за действиями Холлидэя.
— Да, в вас, бесспорно, есть скрытые ресурсы, — изумленно сказал он. — Никак не думал, что такое вам свойственно.
Холлидэй вымыл в воде руки, потом через полосу взбитой глины, которая теперь окружала водоем, шагнул назад. Всего в нескольких футах у него за спиной резвилась в воде морская собака.
— Хочу, чтобы она жила, — сухо сказал Холлидэй. — бы только вдумайтесь, Грэйнджер, и вам это станет ясно: когда, двести миллионов лет назад, из морей выползли на сушу первые земноводные, рыбы остались в море точно так же, как теперь остаемся на Земле мы с вами. В каком-то смысле рыбы — это вы и я, но только как бы отраженные в зеркале моря.
Он тяжело опустился на подножку джипа. Одежда его промокла и была вся в потеках соли, и он тяжело дышал от влажного воздуха. На западе вздымался с морского дна длинный силуэт Флориды — его верх уже освещали несущие губительное тепло солнечные лучи.
— Ничего, если так оставим ее до вечера?
Грэйнджер взобрался на сиденье водителя
— Все будет в порядке. Поедемте, вам нужно отдохнуть.
Он показал на нависающий над водоемом край космической платформы:
— Загородит на несколько часов, так что температура будет ниже.
Они въехали в поселок, и Грэйнджер теперь то и дело замедлял ход, чтобы помахать рукой старикам, покидающим свои крылечки, плотно закрывающим ставни на окнах своих металлических домиков
— А ваша беседа с Булленом? — озабоченно спросил он Холлидэя. — Ведь он наверняка вас ждет.
— Улететь с Земли? После этой ночи? Исключено.
Грэйнджер уже останавливал машину у “Нептуна”. Он покачал головой.
— Не слишком ли большое значение придаете вы одной морской собаке? Когда-то их были миллионы, океаны буквально кишели ими.
— Вы упускаете главное, — сказал Холлидэй, усаживаясь поудобнее на сиденье и пытаясь стереть с лица соль. — Эта рыба означает, что на Земле еще что-то можно сделать. Земля, как выясняется, еще не истощилась окончательно — не умерла. Мы можем вырастить новые формы жизни, создать совершенно новую биосферу.
Грэйнджер вошел в бар за ящиком пива, а Холлидэй, оставшись за рулем, сидел и глядел на нечто, доступное только его внутреннему зрению. Грэйнджер вышел из бара не один — с ним был чиновник из управления эмиграции.
Буллен поставил ногу на подножку джипа и заглянул в машину.
— Ну так как, Холлидэй? Мне бы не хотелось больше здесь задерживаться. Если это вас не интересует, я отправляюсь дальше. Не новых планетах пышным цветом расцветает жизнь, и это только начало — первый шаг к звездам. Том Джуранда и парни Мерриуэзеров улетают на следующей неделе. Хотите составить им компанию?
— Простите, не хочу, — коротко ответил Холлидэй, втащил ящик пива в машину, дал газ, и в ревущем облаке пыли джип понесся по пустой улице.
Через полчаса, освеженный душем, уже не изнывая так от жары, он вышел на крышу отеля в Айдл Энде и проводил глазами вертолет, который, стремительно вращая пропеллерами, прострекотал у него над головой и унесся за поросшие ламинариями равнины по направлению к потерпевшей крушение платформе.
— Так поедемте же скорей! В чем дело?
— Возьмите себя в руки, — сказал Грэйнджер. — Вы уже теряете над собой контроль. Тан можно перегнуть палку — вы убьете проклятую тварь своей добротой. Что у вас там?
Он показал на консервную банку, которую Холлидэй поставил в ящик под приборной доской.
— Хлебные крошки.
Грэйнджер вздохнул, потом мягко закрыл дверцу джипа.
— Ну и тип вы, скажу я вам! Серьезно. Если бы вы так заботились обо мне! Мне тоже не хватает воздуха.
До озера оставалось еще миль пять, когда Холлидэй, сидевший за рулем, подался вперед и показал на свежие отпечатки шин в мягкой соли впереди, перетекающей через дорогу.
— Кто-то уже там.
Грэйнджер пожал плечами:
— Ну и что? Наверно, решили посмотреть на платформу. — Он тихонько фыркнул. — Ведь наверняка вы захотите разделить ваш новый Эдем с кем-нибудь еще? Или это будете только вы и ваш консультант-биолог?
Холлидэй смотрел в ветровое стекло.
— Меня раздражают эти платформы, — сказал он, — их сбрасывают на Землю, как будто она свалка. И все же, если бы не эта платформа, которая сюда упала, я бы не наткнулся на рыбу.
Они доехали до озера и начали пробираться на джипе к водоему, где осталась рыба, впереди, исчезая в лужах и снова возникая, вился след другой машины. Чужой автомобиль стоял, не доезжая двухсот ярдов до платформы, и загораживал им путь.
— Это машина Мерриуэзеров, — сказал Холлидэй, когда они обошли вокруг большого облезлого “бьюика”, исчерченного полосами желтой краски, снабженного наружными сиренами и разукрашенного флажками. — Наверно, оба мальчишки приехали.
Грэйнджер показал рукой в сторону:
— Вон, один уже на платформе.
Младший из двух братьев стоял наверху, на самом краю платформы, и паясничал, кого-то изображая, а его брат и Том Джуранда, высокий, широкоплечий юноша в куртке кадета космического флота, бесновались около водоема, в котором Холлидэй оставил рыбу. В руках у них были камни и большие комки соли, и они швыряли их в водоем.
Холлидэй, бросив Грэйнджера, сорвался с места и, страшно крича, помчался к водоему. Слишком поглощенные своим занятием, чтобы его услышать, те продолжали кривляться и забрасывать водоем импровизированными гранатами, а младший Мерриуэзер наверху восторженными воплями выражал им свое одобрение. Вот Том Джуранда пробежал по берегу несколько ярдов и начал, разбрасывая комья, разбивать ногами невысокий глиняный накат, сделанный Холлидэем вокруг водоема, а потом снова начал бросать в водоем камни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
