сперму, делу конец.
— Я не гребаный донор спермы, — выпалил Перри как раз в тот момент, когда Джонни почувствовал, что их компания стала больше.
Он посмотрел на дорогу и увидел еще один грузовик, въезжающий на быстро образовавшуюся парковку.
Старый красный «Шевроле» с серебристыми вставками.
Джонни знал этот грузовик.
Иисусе.
Тоби.
Он понятия не имел не только о том, что Тоби приедет в город, но и о том, как Тоби узнал, где его найти.
Но в данный момент он не мог думать об этом.
— Ты, очевидно, еще не очень хорошая нянька, — небрежно заметила Адди, либо настолько настроенная на то, что происходило с мужем, что не заметила прибытия Тоби, либо полная решимости сосредоточиться только на этом.
Как и Перри, который доказал это, ответив:
— Я не нянька. Я отец Бруклина.
— Отец купает своего ребенка, Перри, — объяснила Адди. — Кормит из бутылочки. Укачивает, чтобы он уснул. И, о, еще кое-что, он оплачивает, по крайней мере, несколько счетов.
После того, как Тоби вылез из грузовика, Джонни коротко кивнул ему и вернул внимание к текущей ситуации.
— Ты же знаешь, я искал, с кем провести концерты, — заметил Перри.
— Не уверена, как можно их найти, лежа на диване с шестью банками пива или трахая какую-то бабу в моей постели.
— Адди, не вешай на меня это дерьмо. Ты не давала мне уже несколько месяцев.
— Потому что я уставала, Перри. Выбивалась из сил. Я мать-одиночка маленького мальчика с отцом-бездельником, который живет со мной, — выпалила она в ответ, и по тому, как охрип ее голос, Джонни понял, что она держится на волоске.
— Я люблю своего сына, — бросил Перри в ответ.
— Он игрушка, какой была и я до того, как потеряла блеск и новизну, а жизнь со мной тебе наскучила, но ты не отдал меня. Ты отшвырнул меня в сторону и стал искать новую игрушку, точно так же, как я знаю, ты поступишь с Бруклином, когда с ним перестанет быть весело, — ответила Адди.
Джонни увидел, как подошел Тоби, не совсем близко, но достаточно, чтобы услышать.
Брови его брата взлетели вверх.
Джонни еще раз коротко кивнул и снова посмотрел на Адди.
— Это неправда, детка, — теперь уговаривал Перри. — Я люблю тебя. Люблю Бруклина. Ты же знаешь. Просто с тех пор, как группа распалась, было тяжело и…
— Боже, пощади меня, — язвительно протянула Адди. — Ты — абсолютный стереотип, а я — идиотка, которая купилась на него.
— У нас все хорошо, мы просто должны вернуть все это, — сказал Перри.
— Тебе было хорошо, потому что у тебя был тот, кто оплачивал твои счета и выполнял всю тяжелую работу, заботясь о твоем сыне, чтобы он был милым, чистым и сытым, когда тебе захочется поиграть с ним. У меня не было ничего хорошего. И даже после того, как я поделилась этим примерно семь миллионов раз, до тебя не дошло, что, возможно, стоит помочь своей жене и сыну. Потому что ничего не изменилось. Вдобавок ко всему, я застала тебя трахающим другую женщину.
— Я скоро вступлю в другую группу, и тогда…
— Не смей снова кормить меня этим, Перри. Я поверила в это два года назад. Ты действительно думаешь, что я поверю в это сейчас?
— Значит, — отрезал Перри, уговоры исчезли, он снова разозлился. — Теперь ты приняла решение, что между нами все кончено, обчистила квартиру и банковские счета и ушла?
Взгляд Джонни скользнул к Чарли, и тот ухмыльнулся.
Чарли ухмыльнулся в ответ.
— Ты изменил мне, и мы расстались, так что я уехала, Перри. Забрала свои вещи. Твои оставила. То же самое касается и банковских счетов, так как каждый пенни на них я заработала сама, — объяснила Адди.
— После того, как ты смылась, в доме не осталось ничего, кроме моей одежды, — ответил он.
— Это то, с чем ты вступил в наш брак и весь вклад, что ты в него внес и с чем ты из него уйдешь.
— Мне потребовалась неделя, чтобы добраться сюда, потому что пришлось достать денег на бензин, так как ты забрала наличные и заблокировала наши кредитные карты, — пожаловался Перри.
— Мои кредитные карты. На них лишь стояло твое имя. Но погашала их я.
Перри внезапно хлопнул себя ладонью по лбу, а затем выбросил руку, заявив:
— Неужели ты не видишь ужас ситуации, когда какая-то сука обчищает квартиру и забирает у мужчины ребенка, а затем уходит, даже не оставив гребаной записки?
Джонни приготовился все это прекратить.
— Ты был внутри нее, — прошептала Адди.
При этих словах Джонни еще больше придвинулся к Аделине.
Показалась Иззи, вплотную подойдя к спине сестры.
Даже Тоби встал ближе.
— Детка, пожалуйста, мы можем поговорить об этом без зрителей? — взмолился Перри.
— Она смотрела на меня. Ты смотрел на меня. Смотрел прямо в глаза, когда был внутри другой женщины, — сказала Адди голосом полным боли.
— Я пытался тебя догнать.
— С мокрым членом, побывавшим в другой женщине.
Перри замолчал.
— Вот как все будет дальше, — тихо сказала она. — Я переезжаю сюда. Я устроилась на работу в продуктовый магазин. Начинаю в понедельник.
Джонни скосил глаза на Иззи, которая покосилась на него.
Вот и ответ на то, чем она занималась, пока Иззи работала.
Он перевел взгляд на Адди, когда она продолжила:
— Я уже связалась с адвокатом. Она начала бракоразводный процесс. Тебе назначат выплату алиментов на ребенка. Ты возьмешь на себя финансовую ответственность за сына, над созданием которого старался с большим удовольствием. Посмотрим, какую роль в его жизни ты будешь играть, но это будет зависеть от меня. И он останется здесь, со мной и Иззи. А ты будешь там, со своими нарушенными обещаниями и нелепыми мечтами.
— Мои мечты не нелепы, — отрезал явно уязвленный эгоистичный осел.
— Желание стать солистом рок-группы — не нелепо. Нелепо то, что ты думаешь, что это произойдет, сидя на диване и попивая пиво.
— Ты не отнимешь у меня сына, — пригрозил он.
— Слишком поздно, я уже это сделала, но, хочу сказать, Перри, на самом деле, его у тебя никогда и не было, потому что ты никогда на него не претендовал.
— Это мы еще посмотрим, — прорычал он.
Джонни напрягся, когда Адди вышла вперед.
— Нечего тут смотреть, так что слушай внимательно, — прошипела она. — Я буду работать до упаду, чтобы бороться за то, что правильно для моего сына. Продам свое тело, если понадобится, чтобы дать ему не только то, что нужно, но и больше. И я пролью свою последнюю каплю крови, прежде чем позволю
