— Отличная ирригационная система, — заметил Джордино, когда Питт остановил мототележку на вершине моста. Слева от них находились отверстия двух громадных впускных труб, проходивших под стеной, через которые вода поступала в многочисленные каналы на территории комплекса. Они двинулись дальше вдоль стены, проходившей слева от резиденции, оглядели здание, но нигде дополнительных дверей не нашли. Войти в здание можно было только через главный вход, где стояли монгольская охрана и местные стражники.
Впереди них стена неожиданно заканчивалась скалистой глубокой пропастью. По другую сторону стены подземная труба извергала выходившую из поселка воду, и та водопадом устремлялась вниз по уступам на склоне горы, а внизу соединялась с водами реки. Питт, припарковав тележку у дерева, подошел к краю пропасти. Между стеной и стоявшей ниже ее резиденцией лежало открытое пространство, слишком крутое, чтобы преодолеть его на тележке, но и не такое отвесное, как русло водопада. Небольшая тропинка спускалась к узкому плато, служившему естественным фундаментом для резиденции, обосновавшейся на склоне горы. За небольшой полоской ровной земли равнина снова резко шла под уклон, упиралась в гору и примерно с полмили тянулась над ее подножием, избавляя владельца от необходимости охранять стену, прикрывавшую тыльную часть резиденции.
— Попробуем найти черный ход, — предложил Джордино.
— Ничего другого не остается. Ну разве что разогнаться на тележке и вломиться в главный. Будем надеяться, где-то все- таки должен быть запасной.
Они продолжали спускаться по узенькой крутой тропинке, сильно истоптанной лошадиными подковами. На равнину ложился влажный туман, принесенный ветром с водопада, до костей пронизывавший их холодом. Пробираясь к задней стороне резиденции, они увидели, что возведена она на небольшом уступе, возвышавшемся над ними и примыкавшем к основной горной гряде.
— Не много же здесь легких путей выхода и отхода, а? — спросил Джордино, поглядывая на выложенную из острого камня стену, тянувшуюся вокруг всего здания.
— Пожарную инспекцию бы на них напустить, — задумчиво отозвался Питт.
Двигаясь к центру резиденции, они прижимались к стене, стараясь не попасть в поле зрения возможных обитателей комнат на верхнем этаже, решивших побаловать себя экзотическими горными видами. Резкие порывы ветра налетали все чаще, и, чтобы пыль не забивала глаза, Питту с Джордино приходилось то и дело прикрывать лица беретами.
Достигнув края внутреннего двора, они, пригнувшись, пробрались вдоль невысокой каменной ограды и почти сразу же увидели главный вход в здание, по сторонам которого стояли облаченные в шелковые халаты стражники.
— Не хочешь продемонстрировать им свои лингвистические способности? — спросил Джордино вполне серьезно.
Питту на самом деле очень не хотелось пробиваться в резиденцию с боем, поскольку полной уверенности в том, что Тереза с коллегами находится здесь, не было. Правда, и особо рисковать им было нечем — свой отход они уже и так испортили стычкой в лаборатории, — поэтому как проникнут внутрь, силой или нет, уже не имело значения.
— Видишь два ряда вон тех кустов? Они проходят почти у самой двери, — сказал он. — Если нам удастся спрятаться за ними, мы сможем подобраться к зданию незаметно и устроить охранникам небольшой сюрприз.
Джордино кивнул, оглядывая стоявшее напротив странное круглое каменное здание. Дождавшись очередного порыва ветра, который, подняв пыль, погнал ее по двору, они бросились к зданию, обогнули его, нырнули между кустов, образовывавших неширокий проход, напоминавший туннель, и замерли. Пригнувшись, они наблюдали за стоявшими у входа в резиденцию стражниками. Сотрудники монгольской охраны так же топтались неподалеку от входа, прижимаясь к стенам портика, спасавшего их от ветра. Питту и Джордино удалось проскользнуть по территории незамеченными.
По крайней мере они так думали.
21
Четыре часа тряски вдоль склонов гор и по степи центральной Монголии, путешествие по дорогам, представлявшим собой две колеи, изрытые многочисленными колдобинами и ямами, почти убедили министра торговли Шинчжэ в бесплодности его поездки. Нельзя было ожидать волшебных поставок нефти из Монголии. За все время пути он не увидел ни единой нефтяной вышки. Президент Фэй ошибся, поверив в дурацкие выдумки шарлатана, хотя лучше бы ему смело заглянуть в глаза реальности. А в результате его ошибки Шинчжэ приходится выполнять роль Дон Кихота.
Министр торговли сердито ждал, когда его водитель подъедет к следующему гэру, предполагая увидеть президента «Аварги» встречающим его на колченогом пони. Однако едва запыленный кортеж миновал красивые ворота, оказался на ухоженной территории комплекса и стал приближаться к величественной резиденции Толгоя Боржина, гнев и раздражение министра быстро улетучились. Сам факт сооружения подобного форпоста цивилизации в самом центре дикой страны заслуживал уважения, а визит сюда вдруг показался министру вовсе не напрасным. Боржин встречал почетного гостя на ступеньках своей резиденции и выглядел совсем не как овцевод.
Как только министр вылез из машины, хозяин, одетый в прекрасный европейский костюм, отвесил ему уважительный глубокий поклон и произнес короткое приветствие. Переводчик говорил на великолепном мандарине.
— Добро пожаловать, министр Шинчжэ. Надеюсь, путешествие было приятным?
— Я рад познакомиться с красотами монгольской природы, — дипломатично ответил Шинчжэ, стряхивая пыль с бровей и шек.
— Разрешите представить вам мою сестру Татьяну — она отвечает за проведение работ на местах.
Татьяна грациозно поклонилась Шинчжэ, отметившему ее высокомерный, как и у брата, взгляд. Министр устало улыбнулся, затем, как того требовал протокол, представил своих спутников. К двери он шел по красивой ковровой дорожке, меж двух рядов всадников в старинном воинском облачении. Прием министру пришелся по душе.
— Я много слышал о монгольских лошадях, — сказал он. — Вы тоже разводите лошадей, господин Боржин?
— Нет, но лошади у меня есть. Не много. Их использует моя охрана. Я требую от своих людей отличного владения лошадью и луком.
— Занятная любовь к прошлому, — сказал Шинчжэ.
— Она имеет также и вполне практический оттенок. В здешних местах монгольская лошадка пройдет там, где не проедет никакое транспортное средство. И некоторые навыки ведения войны, даже самые древние, не теряют своей ценности. Современные технологии — это все замечательно и прекрасно, но мои предки завоевали полмира лошадью и луком. Я уверен, они и сегодня нам пригодятся. Но давайте уйдем с этого адского ветра и отдохнем в помещении, — предложил Боржин, приглашая гостей зайти. Он повел их через центральный зал в дальнюю часть здания, в большой конференц-зал. Шинчжэ, восхищенный множеством старинных вещей, украшавших коридор, остановился перед бронзовой скульптурой вздыбленной лошади. Позеленевшая от времени фигура угрожающим темным пятном выделялась на отделанной мозаикой стене.
