замешкался.
— Она пыталась убить меня. Ты ведь понимаешь, что она перебила бы тут всех, будь у неё такая возможность? Всех, включая тебя.
— Понимаю. И все же прошу её отпустить. Сегодня уже погибло достаточно эльфов и вампиров.
Принц задумался и обвёл взглядом пылающие костры. Внимательно вгляделся в моё упрямое лицо. Тяжело вздохнул.
— Ну что ж. Я её пощажу, но только если она поклянётся никого из нас не убивать.
Я присела возле притихшей вампиршы.
— Пожалуйста, пообещай, что ты никого не тронешь, и уходи. Твоя смерть все равно ничего уже не изменит.
— Клянусь, что не нападу и не убью никого из присутствующих здесь, если это не будет самозащитой, — послушно затараторила девушка. — Только, госпожа, позвольте мне остаться с вами. Я обещаю, что буду верно служить вам и защищать! — она схватила меня за руку и умоляюще заглянула в глаза.
— Что? Ты хочешь служить мне? — такого поворота я не ожидала.
Она закивала.
— Я не доставлю проблем, вот увидите, госпожа.
Я вопросительно посмотрела на жениха. Тот пожал плечами в ответ.
— Она поклялась, значит, больше не опасна. Но если она поедет с нами, то станет твоей рабыней, и отвечать за неё будешь сама.
— Ты уверена, что хочешь этого? — я с сомнением посмотрела на девушку.
Вряд ли кто-то захочет добровольно стать чьей-то собственностью — по себе знаю. Но вампирша снова усиленно закивала.
— Я согласна, госпожа, только не отсылайте меня!
— Если ты так хочешь, — я обречённо вздохнула и протянула ей руку, помогая подняться. — Зови меня Кейри.
— Меня зовут Шаати, госпожа.
Я кивнула. Насчет «госпожи» позже поговорим, сейчас не до того.
Мы вернулась к костру. Мне не хотелось оставлять это место просто так, поэтому я нашла поблизости внушительных размеров гладкий камень и начала упорно тащить к погребальному костру. Не задавая вопросов, Шаати вырвала его из моих рук и легко, словно он вообще ничего не весил, понесла к нужному месту. Я взяла уже остывший уголёк:
«Тайлен Эйнир.
Ты навсегда останешься в моём сердце.
Твоя Кейри».
Не проронив ни слова, к камню подошёл Рэй и взял у меня уголёк. К моей надписи добавилась ещё одна:
«Навеки лучшие друзья.
Всегда были и всегда будем.
Твой друг, Рэй».
После этого бард положил руку на памятник и обе надписи задымились, словно вживляя буквы в холодный камень.
Я сорвала растущий неподалёку цветок и положила возле надгробия. Ну вот, теперь здесь останется хоть небольшое напоминание о том, что Тайлен действительно существовал. Теперь эти земли его не забудут. Я никогда не забуду.
Мы дождались, когда огонь окончательно потух. Ветерок легко подхватил пепел и серой пылью начал уносить его в сторону океана, словно пытаясь догнать уже исчезнувшее за горизонтом солнце. Начали собираться в дорогу. Несмотря на то, что уже стемнело, решили вернуться в Кегрос — никто не хотел оставаться на ночь в этом проклятом месте.
— Ворон, подвезёшь нас, пожалуйста, до порта? — я погладила единорога по носу.
Он согласно всхрапнул. Рэй залечил его раны и теперь тот снова был абсолютно здоров.
Принц сообщил, что за шесть часов должны добраться. Хотя в дневное время дорога от форта до Кегроса занимала не больше четырёх. В основном все ехали в тишине, только когда-никогда шёпотом переговаривались между собой. Настроение было более чем унылое.
Шаати ехала у меня за спиной, крепко, но аккуратно придерживая за талию. Её присутствие успокаивало и в то же время беспокоило — я никак не могла понять причину её решения.
— Шаати, — тихонько обратилась я к вампирше, прерывая молчание. — Скажи, пожалуйста, почему ты хочешь служить мне?
— Я осталась одна, госпожа, других вампиров перебили ваши друзья тёмные эльфы, — раздался её тихий грустный голос с ноткой укора возле самого уха. — Никого кроме меня не осталось. Я хотела отомстить — убить как можно больше эльфов, продать свою жизнь подороже. Решила начать с их предводителя, но ничего не вышло.
Я слушала внимательно, не перебивала.
— И тут появились вы, вступились за меня. Сначала я разозлилась — не хотела принимать помощь от какого-то человека, уж лучше смерть! Но потом я увидела вашу Лассар’ги.
— Что ты увидела? — тут уж я не выдержала и перебила, вообще не понимая о чем речь.
— Лассар’ги, — повторила Шаати. — Метка рода Эйнир.
— Что? Какая метка? — чем больше она говорила, тем больше я не понимала.
— На вашей руке, вот же она, — девушка аккуратно притронулась к моему левому запястью.
Я вгляделась — было настолько темно, что с трудом видно очертания самой руки, не говоря уже о какой-то там метке. Да и откуда ей там взяться? Точно помню, что ещё утром, когда лежала на алтаре в башне, никакой метки там не было!
— Лааадно, и что это за метка такая? — решила поверить я на слово, пока не окажусь в более светлом месте и не смогу нормально рассмотреть свою руку.
— Ох, госпожа, разве вы не знаете? — удивилась девушка. — Это значит, что вы под защитой вампирского княжеского рода Эйнир.
— Значит, из-за этого ты и решила мне служить? — я устало потёрла глаза.
— Да. Раз кто-то из княжеской семьи взял вас под свою защиту, то я обязана защитить хотя бы вас.
— Только вот… никого из них больше нет, — я тихо выдохнула — было очень тяжело об этом говорить.
— Это не важно, — вампирша крепче сжала руки на моей талии. — Теперь мне есть, ради чего жить.
«А ради чего теперь жить мне?» — хотелось закричать, но я промолчала, с трудом удерживая в себе очередной буран поднявшихся эмоций.
Наконец, мы приехали в Кегрос. В город нас пропустили без проблем, видимо испугавшись вида кучки озверевших и вооружённых тёмных эльфов. Вернулись в гостиницу, где остановились до этого — Рэй ещё утром успел доплатить за продление наших комнат. Суетливый хозяин начал активно заселять прибывшую толпу, уже явно подсчитывая прибыль. Хорошо, что праздник уже закончился и большая часть гостей за день успела разъехаться.
Шаати и Аллирена поселили рядом со мной — вампирша грозилась перегрызть трактирщику горло, если он этого не сделает, а принц одним своим видом внушал страх и тот просто не посмел ослушаться.
Когда за мной закрылась дверь комнаты, я остолбенела. На меня навалились все эмоции разом, словно метеорит, стремясь расплющить и вдавить поглубже в землю. Так, чтоб не выбралась оттуда, как бы ни старалась.
Это помещение всем своим видом напоминало о Тайлене. В углу стояла такая же мятая не застеленная кровать, какой мы её оставили. На одном стуле висели
