Нельзя просто драться, если что-то не понравилось.
– А я не просто! Мам, не лезь. Я сам разберусь.
– Макс, убавил тон! – Клаус реагирует молниеносно. Оказывается рядом, суровым взглядом буравит сына. – Ты не должен так с мамой говорить.
– Я знаю. Прости, мам.
Вздыхает горестно, строит щенячьи глазки. И как тут отказать? Обнимаю сына, когда тот прижимается ко мне. Взрослый, как же. Разве что в отношении младшего брата. Пытается выглядеть серьезней, важным.
Клаус и Ник всегда повторяли мальчикам, что те должны быть ответственны. Защищать семью, оберегать близких. Вот один теперь пытается во всём подрожать отцам.
Или дядям?
Марк и Адам не часть моей семьи, никогда не были. И никакой вдруг вспышки платонической любви не произошло. Они были просто… Теми, кто мне помог. Не плохими ко мне, но и не хорошими с другими, зная их поступки. Мы встречались всего несколько раз, когда те были проездом в стране.
И Макс слишком уж восхищался их историями.
Да-м, нужно искоренить это в нем. А то, как и дяди, решит себе невесту похитить. А мне такого не нужно.
Усаживаю сына на диван, а Дан уже протягивает мне аптечку. Огромную коробку, которую кое-как держит на весу. Но хочет помочь старшему брату, и это похвально.
– Прости, - Макс снова бухтит, а после шипит, когда прижимаю ватку к его ране. – Но Дэн заслужил. Он придурок!
– Это всё равно не повод драться.
– Да он… Ай, не важно. Он жаловаться не будет.
– Значит, - Клаус усмехается, а в его глазах возникают эти задорные огоньки. – Бэн заслужил драку?
– Да. Это было за дело, как ты учил. Я наказан?
И смотрит на меня. Знает же, что финальное решение за мной. Это удивительно, учитывая, какие мои мужчины. Но в воспитании детей они давали мне свободу. Позволяли смягчать наказание или, наоборот, делать его строже.
– Ну раз за дело, - мягко улыбаюсь, хотя мне совсем не нравится, что восьмилетний ребенок дерется. – То ничего страшного.
– Только все каникулы в зале проведешь, - чеканит Ник, подмигивая мне. – И не дуться. Ты сколько ударов пропустил? Надо исправлять. Научим тебя, как нужно драться.
Посылаю мужчине убийственный взгляд, но молчу. Ладно, не так уж и плохо, если Макс проведет время под присмотром. Лучше, чем играть весь день в комп или снова с кем-то поругаться.
Оставляю детей вдвоем, которые уже переключились на свои разговоры. Хорошо им, ни на чем долго не зацикливаются, ничего не волнует. А я накидываю теплый шарф на плечи, выхожу на улицу.
Здесь тепло даже зимой, редко снег и не бывает холодов, как дома. Но мне нравится. В конце концов, не нужно больше снежных бурь, и так всё идеально складывается.
– Клаус!
Недовольно морщусь, когда мужчина обнимает меня, а весь сигаретный дым летит в лицо. Отмахиваюсь, но позволяю себя поцеловать. Таю от этих касаний, словно десяти лет и не было.
Холод щиплет кожу, но Клаус отлично согревает. Опускает ладонь на мои ягодицы. Сжимает их, заставляя всё затрепетать внутри. Жар расползается по венам, вызывает пульсацию между ног.
– Как ты быстро заводишься, красивая, - Клаус усмехается, затягиваясь. Лениво и неспешно, заводя меня ещё сильнее. – Я бы отпраздновал Новый год в постели. Как когда-то.
– У нас дети.
Два прекрасных, замечательных мальчика. Но когда мужчина понижает голос до шепота, я могу лишь вспоминать. О том, как мы действительно праздновали в одиночестве. В постели, пропустив бой курантов и поздравления.
Вечность назад, когда я была беременна первым ребенком. Тогда ничего не мешало, никаких обязательств или проблем. Только мы втроем, тропический воздух и клокочущее счастье внутри.
– Отправим их в интернат учиться, - Клаус фыркает на мой злой взгляд, едва касается губами, настолько он близко. – Будет время побыть наедине.
– Эй! Ты говоришь так, словно не любишь детей.
– Люблю. Просто тебя я люблю чуточку больше.
И это простое признание выбивает все мысли из головы. Клаус не часто говорит о любви, но он показывает это. Взглядами, решениями. Как накидывает свою куртку на меня или ворчит, когда я сама тяну сумки из магазина. Каждым взглядом и движением показывает, что чувства никуда не делись. Только стали крепче за это время, пробрались так глубоко, что ничем не выдернуть.
Я боялась, что всё закончится. Это глупое влечение, которое за одну ночь меня переломало. Когда ждала мужчин больше месяца и думала, что они не приедут. Когда мы обосновались возле океана и налаживали быть – не знала, сколько это продлится.
Секс втроем – это одно дело. А вот отношения, семью строить…
Узнав, что беременна, все ещё не верила, что мы – навсегда. Ну, полгода вместе и хватит. Дети всё меняют, добавляют ответственности. И я знала, конечно, что мужчины и так серьезно настроены. Они бросили свой дом, семью и уехали со мной. Они рисковали всем, чтобы просто спасти меня от нежеланного брака.
Только внутренние сомнения не слушали этих доводов.
А сейчас, десять лет вместе, и я думаю, что да.
Ничего не изменится.
– И я тебя люблю чуточку больше, - признаюсь, поднимаясь на носочки. Так, чтобы видеть его лицо, блеск в глазах.
– И больше чем Ника?
– Эм… Это…
– Расслабься, красивая. Я знаю, - чеканит, но не видно обиды. Что двоих люблю, вот так вот сразу. Одинаково сильно. – Пошли в дом, дело есть.
– Какое?
– Узнаешь. Так, ребятня, - привлекает внимание детей и Ника, который помогал им строить дом из конструктора. – Предлагаю сделку. Вы сидите тихо час или два. И можете это время играть в приставку. Но если устроите бардак…
– До конца каникул будете без неё. Ясно?
Дети часто кивают, тут же бросаются к телевизору. Дан восторженно
